Агата Кристи - Труп в библиотеке

— По правде, с меня достаточно одного раза. Но ведь это-то преступление как бы полностью мое! Я хочу пройти его шаг за шагом.

Старая дама взглянула на нее скептически.

— Вы не хотите меня понять! — обидчиво и сердито сказала миссис Бантри.

— Нет, почему же, Долли. Раз вы так ощущаете.., я верю вам.

— Но вы только что сказали: не верить никому — ваш принцип. В конечном счете это, возможно, близко к истине. — Миссис Бантри с горечью продолжала:

— Я вовсе не наивна и подозреваю, о чем шепчутся в Сент-Мери-Мид и во всей округе. Мол, нет дыма без огня, труп неспроста найден в библиотеке моего мужа.., эта девушка была любовницей Артура.., или его побочной дочерью, она шантажировала его… Словом, каждый городит любую чепуху. А мы с вами еще далеки от разгадки. Ах, бедный Артур! Нераскрытая тайна обрекает его на жалкое существование. Но я не допущу этого. Любой ценой! — После молчания она добавила:

— Немыслимо видеть, как дорогой тебе человек страдает из-за чужой вины. Вот единственное, что привело меня в Дейнмут. Я даже оставила мужа одного. Мне нужна истина, Джейн!

— Знаю, моя дорогая, — ласково сказала мисс Марпл. — Поэтому я согласилась поехать с вами.

В одной из отдаленных комнат «Маджестика» Эдуард почтительно слушал сэра Генри.

— Мне необходимо задать вам несколько вопросов, Эдуард. Но прежде всего я хочу разъяснить свою роль в этом деле. Когда-то я был комиссаром Скотленд — Ярда. Теперь я в отставке и живу как частное лицо. Когда произошла эта драма, ваш хозяин просил меня срочно приехать и употребить весь накопленный опыт для выяснения истины.

Сэр Генри сделал паузу. Эдуард слегка наклонил голову, не отводя от него умного взгляда.

— Понимаю, сэр Генри.

Клиттеринг медленно продолжал:

— При допросах в полиции люди по обыкновению кое о чем умалчивают.., по разным причинам. Скажем, чтобы замять семейный скандал. Или им кажется, что какая-нибудь мелочь не имеет касательства к преступлению. Или из боязни причинить вред заинтересованным лицам.

— Понимаю, сэр, — повторил Эдуард.

— Надеюсь, вам известны основные моменты этой истории? Убитая должна была стать приемной дочерью вашего хозяина мистера Джефферсона. Два человека имели веские основания противиться этому плану — мистер Гэскелл и миссис Джефферсон.

В глазах камердинера что-то блеснуло. Он спросил:

— Могу ли я узнать, сэр, они на подозрении?

— Им не угрожает арест, если вы это имеете в виду. Но полиция вынуждена держать их на заметке. И она будет проявлять к ним недоверие до тех пор, пока не выяснятся все обстоятельства убийства.

— Оба оказались в неприятном положении, сэр.

— Да, в весьма неприятном. Мне крайне важно узнать малейшие подробности о поведении, словах, даже жестах мистера Джефферсона, его зятя и невестки. Что они чувствовали? О чем говорили? Я спрашиваю о тех тонких нюансах, которые могли подметить только вы, Эдуард.

Он смолк. Эдуард корректно отозвался:

— Понимаю вас, сэр. Вы хотите, чтобы я рассказал вам всю подноготную, не утаив даже тех деталей, о которых я не хотел бы сообщать и которые при других обстоятельствах вас ни в коем случае не интересовали бы.

— Вы правильно рассудили, Эдуард. Отдаю честь вашему уму.

Эдуард подумал мгновение и начал:

— Разумеется, за долгие годы службы я хорошо узнал мистера Джефферсона. Я вижу его вблизи, в те моменты, когда он перестает за собою следить. Иногда я задаю вопрос: стоит ли так бороться с судьбой, как это делает мой хозяин? Но он ведь слишком горд и предпочитает сломаться в борьбе. Непрерывное напряжение сделало мистера Джефферсона очень нервным. Он может показаться приветливым, но я-то знаю, какие приступы гнева его сотрясают, он слова не в силах выговорить. Особенно его способен вывести из себя обман.

— В вашем рассказе есть какая-то задняя мысль?

— Да. Вы ведь хотели откровенного разговора?

— Разумеется!

— Я продолжу, сэр? Молодая особа, которая привлекла внимание моего хозяина, вовсе этого не стоила. Маленькая лгунья, она не питала к нему ни малейшей привязанности. Ее наивная болтовня, ее детские выходки — не что иное, как притворство. Не хочу утверждать, будто она была отпетой негодяйкой. Просто ни в коей мере не соответствовала тому идеалу, который хотел видеть в ней мистер Джефферсон. Это тем более странно, что мистер Джефферсон человек принципиальный, его не так легко провести. Однако, когда дело касается молоденькой девушки, суждение мужчины теряет объективность… А в семье происходило вот что… Молодая миссис Джефферсон этим летом резко изменилась; ей почти не было дела до мистера Джефферсона. А он всегда так хорошо к ней относился! Мистер Гэскелл не вызывал в нем подобных чувств.

— И тем не менее он постоянно удерживал его возле себя! — воскликнул сэр Генри.

— Да, сэр. Но лишь ради памяти о миссис Розамунде, жене мистера Марка. Дочь для хозяина была как свет его очей. А мистер Марк все-таки ее муж…

— А если бы Марк Гэскелл женился снова?

— Это вызвало бы взрыв ярости у мистера Джефферсона.

Брови у сэра Генри поднялись:

— Вот как?

— Возможно, он не показал бы вида, но внутренне…

— А если бы миссис Джефферсон захотела вступить в брак?

— Реакция была бы та же, сэр.

— Продолжайте, продолжайте, Эдуард!

— Как я уже сказал, сэр, мистер Джефферсон увлекся этой девушкой. Я повидал такое и в других домах, где служил раньше. Прямо будто болезнь: стремятся оберегать, осыпать благодеяниями… А в девяти случаях из десяти эти создания отлично защитят себя сами. Они умеют соблюдать собственные интересы!

— Значит, по-вашему, Руби Кин была опытной интриганкой?

— По правде говоря, она еще слишком молода для этого, но чувствовалось, что далеко пойдет. Лет через пять стала бы умелой в жизненной игре.

— Рад услышать ваше мнение, Эдуард. Я его очень ценю. Не смогли бы вы теперь припомнить, в каких выражениях обсуждалась проблема Руби Кин между всеми тремя?

— Собственно, обсуждения не было, сэр. Мистер Джефферсон объявил свое решение и не позволил себе возражать. Даже мистеру Гэскеллу приходилось помалкивать, хотя он обычно за словом в карман не лезет.

Миссис Джефферсон тоже не затевала споров. Она сдержанная леди. Только просила ничего не предпринимать слишком поспешно.

— А как вела себя сама девушка?

Камердинер неохотно произнес:

— Похоже, что она просто ликовала, сэр.

— Как вы сказали? Ликовала? А был ли у вас какой-нибудь, повод подозревать, что… — Сэр Генри пытался подобрать выражение, уместное в разговоре со слугой. — Что ее сердце уже.., гм.., занято?

— Но ведь мистер Джефферсон не предлагал ей выйти за него замуж, сэр. Он собирался ее удочерить.