Джеймс Чейз - Выгодная сделка [litres]

– Чистая случайность, – сказал Гирланд, шагнув к двери. – Я еще тебе пригожусь, дорогой Дори. Если я могу иметь дело с тобой, то и тебе хватит терпения иметь дело со мной. До свидания.

Гирланд вышел из кабинета.

Мавис Пол печатала на машинке, тарахтевшей, как скорострельный пулемет. Когда Гирланд остановился у ее стола, она не подняла глаз и не прекратила работать. Гирланд посмотрел на маленькую табличку с именем и фамилией секретарши, стоящую на столе. Взял листок бумаги и карандаш и записал ее имя.

– Красивое имя… красивая девушка, – пробормотал он.

Гирланд сунул листок в карман рубашки и вышел в коридор, где его ждала Карлота.

– Заходи, – сказал он. – Дори будет долго говорить, почву я подготовил. Я отчаливаю. Скоро увидимся.

Они улыбнулись друг другу, и Гирланд направился к своему «Фиату-600».

На следующее утро Гирланд приехал в аэропорт Орли, чтобы улететь девятичасовым рейсом через Рим в Гонконг. Он захватил с собой легкий чемодан; на Гирланде был поношенный, слегка помятый летний голубой костюм. Он отдал чемодан пожилому носильщику и проследовал за ним к регистрационной стойке «Эйр Франс». Носильщик получил чаевые, администратор сообщил Гирланду, что он летит рейсом номер 632 и что в Риме возможна небольшая задержка.

Носильщик Жан Редун, услышав слова администратора, тотчас поспешил к ближайшей телефонной будке. Он узнал Гирланда по фотографии: советское посольство интересовалось этим человеком. Редун связался с Ковским.

После этого разговора Ковский нахмурился. Попавшего в опалу Маликова отправили в Рим следить за английским агентом, который собирался бежать в СССР.

«Почему Гирланд летит в Гонконг? – спросил себя Ковский. – Женщина мертва. В этом сомнений нет. Тогда почему Гонконг?»

Ковский колебался всего несколько секунд. Он взял трубку и позвонил в Рим.

…Гирланд обожал комфорт за чужой счет. Он решил лететь первым классом. Ему не без труда удалось получить аванс от Жака Ю. Тот не мог уразуметь, чем плох туристический класс, но в конце концов Гирланд настоял на своем.

Гирланд путешествовал в свое удовольствие. Салон первого класса в самолете был полупустым, и стюардесса, хорошенькая девушка с живой улыбкой и кокетливыми глазами, не ставила Гирланду в упрек его поношенный костюм. Что, если это эксцентричный миллионер, подумала она, отметив его пленительную улыбку. Она постоянно угощала его икрой, шампанским и легкой закуской.

В Риме Гирланд вышел из самолета и проглотил две двойные порции шотландского виски в баре аэропорта. Купив последний детектив Хэдли Чейза в мягкой обложке, он вернулся на борт лайнера.

За три минуты до отлета задыхающийся Маликов вбежал по трапу в салон туристического класса. Застегнув ремень безопасности, он похвалил себя за быструю езду и поздравил с удачей – в самолете оказались свободные места.

Ковский очень нервничал. Маликов ни в коем случае не должен был потерять Гирланда: наверняка Эрика Ольсен перед смертью сообщила ему что-то важное. В этом Ковский был уверен. Советские спецслужбы хотели получить эту информацию. Маликову был дан приказ раздобыть ее любой ценой. КГБ поднял на ноги своих агентов в Гонконге. Они поступали в распоряжение Маликова, который получил шанс реабилитироваться за свой прокол с Эрикой Ольсен.

Маликов, слушая тираду шефа, усмехался про себя, однако проявил необычайную прыть и с трехминутным запасом успел попасть на самолет.

Пока он и Гирланд неслись сквозь пространство в Гонконг, Етсен составлял в китайском посольстве шифрограмму для Пекина. Етсен был доволен собой. Правда, он лишился трех способных агентов, но это были восполнимые потери. Самое главное – он выполнил инструкции. Женщина убита.

В его послании также фигурировал словесный портрет Гирланда. «Этот человек, – писал он, – представляет опасность и должен быть включен в нашу картотеку. Фотографии и описание методов его работы высылаю с диппочтой».

Шифровка достигла Пекина за восемнадцать часов до прибытия Гирланда в Гонконг. Китайские агенты, работающие во всех аэропортах Азии, уже располагали его словесным портретом. И хотя китайцы не ждали там Гирланда, они работали тщательно и старались предусмотреть все.

Гирланд, сам того не ведая, угодил в осиное гнездо. Мало того что он летел на одном самолете с Маликовым, так еще таможенник аэропорта Кай Так имел его словесный портрет.

Поглощая превосходного цыпленка и запивая его весьма неплохим бордо, Гирланд пребывал в безмятежном расположении духа. Он приближался к сокровищу, зарытому там, где радуга касается земли.

Гирланд хорошо ориентировался в Гонконге.

«Это мой четвертый приезд сюда», – подумал он, выходя из здания аэропорта на тротуар, залитый слепящим солнечным светом. Однажды он встретил здесь богатую наследницу из Штатов, совершавшую кругосветное путешествие. Она пожелала, чтобы он стал ее телохранителем. Поскольку тело наследницы было прекрасным, Гирланд согласился его охранять. Они провели в Гонконге четыре восхитительных, насыщенных сексом недели. Позже он по заданию ЦРУ принимал участие в операции по разрыву опиумного кольца, центр которого находился в Гонконге. Гирланд и резидент ЦРУ Харри Кертис провели несколько дней на борту полицейского катера. Гирланд познакомился с множеством островов Южно-Китайского моря.

Меньше всего на свете Гирланд хотел столкнуться сейчас с Кертисом. Зная, что резидент ЦРУ имел привычку встречать самолеты из Европы, Гирланд высматривал в толпе плотную фигуру Кертиса. Он был так поглощен поисками американца, что не заметил Маликова, шедшего за ним следом.

Китайский таможенник изучил паспорт Гирланда и пристально посмотрел на владельца. Вернув паспорт, он отдал честь и пропустил Гирланда через вертушку. Когда Гирланд направился к веренице такси, таможенник указал на него пальцем толстому китайцу в поношенном костюме; тайный агент проследовал за Гирландом.

Все это не ускользнуло от цепкого взгляда Маликова, который заметил сигнал таможенника и толстого китайца, направившегося за Гирландом. Маликов осмотрелся.

Бранский, советский резидент, невысокий, коренастый человек с редеющими волосами песочного цвета и веснушками на лице, вынырнул из толпы и пожал руку Маликова. Бранский доложил:

– Все в порядке. О нем позаботятся. Я поручил следить за ним трем агентам. Едем в отель. Как только они установят, куда он отправился, нам немедленно сообщат.

Маликов кивнул, и мужчины зашагали к ожидавшей их машине.

Гирланд велел таксисту отвезти его к парому. Он расслабился. Машина везла его по набережной, заполненной многочисленными кули, которые несли на бамбуковых шестах неподъемные грузы, а также рикшами, грузовиками, большими американскими автомобилями с раскормленными богатыми китайцами за рулем. Порой попадались прелестные юные китаянки, разрезы их платьев-чеонгсамов поднимались на четыре дюйма выше колен; скрестив ноги и сложив руки на бедрах, девушки сидели в повозках, которые тянули рикши.