Джеймс Чейз - Запах денег [litres]

Они прошли в крошечный бар и сели за угловой столик. Оба заказали виски со льдом.

– Я занимаюсь фотографией, – начал Рознольд. – А вы?

– Не могу сказать, что занимаюсь каким-то одним делом, – ухмыльнулся Гирланд. – Я работаю, лишь когда хочется, что бывает не часто. Мой старикан оставил мне кругленькую сумму.

На Рознольда это произвело впечатление. Он оценивающе посмотрел на одежду Гирланда, сшитую на деньги Дори у лучшего портного.

– Везет же некоторым… А мне вот приходится самому зарабатывать себе на жизнь.

– Похоже, у вас нет причин жаловаться.

– О, я получаю неплохие деньги.

Принесли спиртное, и одновременно в баре появилась Джиллиан Шерман в вечернем алом брючном костюме. Золотой браслет украшал ее изящное запястье. «Она неотразима», – решил про себя Гирланд. Мужчины поднялись.

– Это Джилл… Джиллиан Шерман. – Рознольд моргнул и повернулся к Гирланду. – Черт побери, простите, я забыл представиться! Пьер Рознольд.

Гирланд не сводил глаз с Джилли.

– Марк Гирланд, – сказал он и взял руку, которую она ему протянула. Ее пожатие было холодным и твердым. – Мисс Шерман, наше недолгое знакомство украсит мой отдых, – сказал Гирланд.

– Почему вы думаете, что оно будет недолгим? – спросила Джиллиан, садясь. – Пьер, чинзано-биттер, пожалуйста.

Когда Рознольд отошел к бару, Гирланд произнес:

– Двое – это компания…

Она внимательно посмотрела на него:

– Можете предложить лучшую?

– Могу.

Они внимательно посмотрели друг на друга. Гирланд устремил на девушку пылкий, совершенно неискренний взгляд, предназначенный специально для таких случаев. Джилл прореагировала на него так, как он и ожидал: наклонилась вперед и улыбнулась.

– Да… думаю, что можете, – промурлыкала она.

С бокалом в руке вернулся Рознольд. Завязалась оживленная беседа. Гирланд буквально искрился остроумием и извергал потоки слов. Через несколько минут он прочно вошел в роль и очаровал исключительно довольного Рознольда и заливавшуюся смехом Джиллиан.

В самый разгар веселья в бар с высокомерным видом богача вошел высокий худощавый мужчина лет сорока. Густые, льняного цвета волосы шапкой поднимались над узким лбом. Удлиненное лицо с настороженными серыми глазами покрывал густой загар. На мужчине был вельветовый пиджак цвета зеленого бутылочного стекла, белая рубашка с оборками, зеленый галстук и черные брюки. Массивная платиновая цепочка охватывала его левое запястье, на правом красовались часы «Омега» в платиновом корпусе. Вошедший скользнул взглядом по троице за угловым столиком и опустился на табурет у стойки бара.

– Добрый вечер, господин фон Гольц, – почтительно склонился бармен. – Что изволите?

– Бокал шампанского… как обычно, – бросил граф и, достав из кармана тяжелый золотой портсигар, выбрал овальную сигарету, к которой бармен поспешил поднести спичку.

– Фью! – выдохнула Джилл. – Вот так штучка!

Гирланд почувствовал, что потерял ее внимание. Теперь она расчетливыми глазами изучала спину блондина.

Рознольд коснулся ее руки.

– Ты не могла бы взглянуть и на меня, Вишенка? – спросил он с легким раздражением.

– Купи его, Пьер… Он просто великолепен. – Джилли умышленно повысила голос.

Блондин повернулся, взглянул в ее сторону, и его лицо осветилось приятной улыбкой.

– Судя по вашему произношению, вы – американка, мадемуазель, а я преклоняюсь перед американцами. – Он соскочил с табурета и изящно поклонился. Затем, глядя на Рознольда, добавил: – Но возможно, я навязываюсь. В таком случае прошу извинить.

Рознольд и Гирланд вскочили на ноги.

– Ну что вы! – запротестовал Рознольд. – Милости просим, присоединяйтесь к нам.

– На несколько минут – с удовольствием. Граф фон Гольц, – представился элегантный блондин и снова поклонился.

Рознольд представил присутствующих.

– Вы и в самом деле граф? – спросила Джилли, затаив дыхание. – Никогда не встречалась с настоящим графом!

Фон Гольц засмеялся:

– Польщен, что я первый. – Его взгляд остановился на Гирланде. – Вы тоже американец?

– Да, – сказал Гирланд. – Я здесь отдыхаю.

Фон Гольц кивнул:

– Гармиш – идеальное место для отдыха.

Он сел и завел разговор о прелестях курортного досуга. Скоро беседа стала общей. Когда фон Гольц допил шампанское, Рознольд предложил ему еще, но граф покачал головой:

– Спасибо. К сожалению, я должен покинуть вас. Прошу простить. У меня назначена встреча. – Фон Гольц остановил взгляд на Джиллиан. – Возможно, если у вас нет других планов, вы с друзьями не откажетесь погостить на моей скромной вилле? Могу предложить все виды развлечений. Есть плавательный бассейн с подогревом, прелестный лес – двенадцать сотен акров для катания на лошадях и охоты… Хотя, должен признаться, сейчас сезон голубей и кроликов… Сочту за честь принять вас.

Джилли сжала руки, ее глаза широко раскрылись.

– Чудесно! Мы с удовольствием приедем! Если не стесним…

– Мое имение велико, – сказал Гольц, пожав плечами. – Я живу один и с радостью всех вас приму, по меньшей мере дней на пять-шесть. Уверяю, вам не наскучит. Итак, разрешите ждать вас в гости?

Джилли обернулась к Рознольду:

– О Пьер, это же просто мечта!

– Вы очень добры, – сказал Рознольд. – Если мы не обременим вас, то будем счастливы принять приглашение.

Фон Гольц, улыбаясь, перевел взгляд на Гирланда:

– А вы, сэр?

«Вот уж поистине мой счастливый день, – подумал Гирланд. – Там наверняка представится возможность побеседовать с девушкой наедине».

– Благодарю вас, – ответил он. – Я, как уже говорил, на отдыхе, так что ничего не может быть лучше. Вы очень любезны.

Фон Гольц пожал плечами:

– Это доставит мне удовольствие. – Он поднялся. – Завтра днем я пришлю за вами одного из слуг. Мой замок в часе быстрой езды от Гармиша. Вы приедете как раз к ланчу. – Он взял руку Джилли и слегка поцеловал, затем обменялся рукопожатиями с Рознольдом и Гирландом. – До завтра… Спокойной ночи.

И с приятной улыбкой граф покинул бар.

– Подумать только! – воскликнула Джилли. – Настоящий живой граф! И у него есть замок!

Рознольд, несколько обескураженный, обратился к Гирланду:

– Вот уж не знал, что немцы так гостеприимны…

Гирланд рассмеялся:

– Вряд ли мы дождались бы столь лестного приглашения, будь мы с вами вдвоем. Мне кажется, это заслуга мадемуазель и ее восхитительного туалета.

– Тогда вы оба должны быть мне благодарны, – сказала она, смеясь. – А не распрощаться ли нам с гостиницей, Пьер? Если мы пробудем у графа неделю, зачем держать здесь номера?

– Пожалуй. – Рознольд встал. – Потом сразу же пообедаем. Я голоден.

Втроем они направились в вестибюль, к стойке администратора.