Найо Марш - Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца! [сборник: 15, 6]

– Идемте, – кивнула Трой.

Они поднялись по ступенькам на один пролет и оказались на площадке, от которой наверх вели уже две лестницы – налево и направо.

– Кстати, чтобы не забыть, – проговорил Аллейн. – Вы не знаете, что случилось с бутылью азотной кислоты, которая стояла на верхней полке в чулане?

Трой недоуменно посмотрела на него:

– С кислотой? Она там, на месте. Бутыль заполнили только в пятницу.

– Наверное, Бейли что-то напутал. Не беспокойтесь, просто мы обнаружили непонятные пятна и пытаемся выяснить их происхождение. Куда дальше?

– Спальни моих учеников расположены там. – Трой указала направо. – Ванные и моя комната – с противоположной стороны. Эта дверь, – она указала на дверь, открывающуюся прямо с площадки, – ведет к комнатам прислуги, черной лестнице и мансарде, где… в которой жила Соня.

Аллейн заметил полоски света под дверями двух комнат.

– Там работают Фокс и Бейли, – сказал он. – Если не возражаете…

– Мою комнату лучше осмотреть вам, – сказала Трой. – Идемте, я провожу.

Они поднялись по левой лестнице. Трой провела Аллейна в просторную светлую комнату, где все было белым – и стены, и ковер, и узкая кровать. Стену оживляла лишь одна картина, но на камине стояла прелестная хрустальная елочка со сказочными цветами вместо шишек. Трой подошла к камину и, чиркнув спичкой, зажгла огонь.

– Я ухожу, чтобы не мешать, – сказала Трой.

Аллейн промолчал.

– От меня еще что-нибудь требуется? – спросила Трой.

– Я хотел только сказать, что, будь у меня хоть малейшая возможность сделать одно-единственное исключение…

– С какой стати вы должны делать для меня исключение? – оборвала его Трой. – Не вижу для этого причин.

– Тогда представьте, что я корабельный стюард или иное бесполое существо, – неуклюже пошутил Аллейн.

– Ничего иного мне и не остается, мистер Аллейн. И не стоит терзаться угрызениями совести. Вы просто делаете свое дело.

– Это была попытка извиниться, – пояснил Аллейн, потупившись.

Трой, уже взявшись за ручку двери, обернулась.

– Я не хотела вас обидеть… – сказала она.

– Да, я понимаю. Я сморозил глупость…

– …но вы тоже должны понять: любой женщине неприятно, когда роются в ее нижнем белье. И тот унизительный факт, что вы подозреваете меня…

Аллейн в два прыжка очутился рядом с ней.

– Неужели вы не понимаете, что я подозреваю вас не больше, чем марсианскую принцессу?

Трой уставилась на него как на полоумного. Она открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала. Затем, так ничего и не сказав, развернулась и вышла в коридор.

– Тьфу, черт! – выругался Аллейн. – Проклятие! Дьявол и преисподняя!

Он с минуту беспомощно пялился на дверь, за которой исчезла Трой, затем приступил к работе. Подойдя к комоду, выдвинул ящики и быстро пробежал пальцами по тонкому белью. В верхнем ящичке хранилась всякая всячина. В том числе несколько писем. Одно, начинавшееся словами: «Милая Трой!», было подписано: «Твой до ошаления, Джон». «Джон, – подумал Аллейн. – Джон Белласка?» Быстро пробежав глазами письма, он уже собирался вернуть их на место, но в последнюю минуту передумал и отложил в сторону.

– Что за мерзкое занятие! – пробурчал он под нос. – Недостойное, унизительное, подлое.

Он заглянул в платяной шкаф и быстро осмотрел развешанную в нем одежду Трой: платья, жакеты, вечерний наряд, старенькие замызганные брючки. Порылся в карманах. Господи, какой только ерундой она не набивала свои карманы! Кусочки угля, ластики, перепачканный в краске носовой платок, использовавшийся вместо тряпочки, и даже блокнот для этюдов, который художница ухитрилась запихнуть в карманчик, в котором с трудом поместилась бы пара наперстков. Взгляд Аллейна упал на до боли знакомый синий твидовый пиджак, в котором он запомнил Трой еще в Квебеке. Запустив руку в карман, Аллейн извлек из него письмо, подписанное Кэтти Босток. Это уже придется прочитать внимательно.

«И угораздило же тебя понабрать таких пиявок… Гарсия – скульптор от Бога, но ведет себя как последняя свинья… И где, спаси меня Вакх, ты откопала этого недоношенного аборигена? Из канавы с утконосами, что ли? Или из сумки пьяной кенгуру… Сегодня приехал Малмсли. С бородой точь-в-точь как ты описала, – мне она напомнила козлиную зад… Забавная штука – секс. Я даже в мыслях не допускаю ничего дурного, но с мужчинами у меня порядок. Ты – другое дело. Стоило бы тебе хоть пальчиком поманить, и они укладывались бы к твоим ногам штабелями. Но ты держишься так неприступно, что они не смеют хоть на что-то надеяться… (Аллейн мысленно погрозил Кэтти пальцем). Твои намеки по поводу сыщика мне не слишком понятны, но, коль скоро он помешал твоей работе, ты имела полное право оторвать ему башку и сгрызть ее с солью. Ишь, указчик выискался. И вообще, к чему ты клонишь? Ладно, третьего все расскажешь.

Судя по адресу на конверте, Трой получила это письмо в Шато-Фронтенаке, в Квебеке.

«Должно быть, – подумал Аллейн, – я здорово надоел ей на борту парохода. Мешал работать. Черт бы меня побрал!»

Через минуту-другую он закончил обыск. Закрыв платяной шкаф, Аллейн в сотый раз кинул взгляд на фотографию мужчины, стоявшую на секретере. Приятное лицо, импозантная внешность. Вот, значит, кто подписывался: «Твой до ошаления, Джон». Уступив внезапному порыву, Аллейн ожег фотографию свирепым взглядом и скорчил злобную гримасу. Затем, повернувшись, чтобы идти, остолбенел: в проеме двери стояла Трой.

Аллейн почувствовал, что лицо его пылает до кончиков ушей.

– Вы закончили, мистер Аллейн?

Он судорожно сглотнул и выдавил:

– Да, спасибо.

Он прекрасно понимал, что Трой заметила его неприличную выходку, и поспешил объясниться:

– Я… э-э-э… слегка пригрозил этому фотоснимку.

– Да, я видела.

– Я осмотрел вашу одежду, порылся в карманах и просмотрел все письма. Можете ложиться спать. В доме останутся наши люди. Доброй ночи, мисс Трой.

– Доброго утра, мистер Аллейн.

Аллейн перешел в спальню Кэтти, но ничего, заслуживающего внимания, не обнаружил. Из-за беспорядка он провозился там гораздо дольше, чем в комнате Трой. На дне гардероба в бесформенной куче валялись скомканные рабочие брюки, перепачканные красками. Вечернее платье висело рядом с рабочим халатом. На полу выстроился ряд тупоносых сбитых туфель. Карманы были набиты всякой всячиной. Единственным личным посланием, которое ему удалось обнаружить, было письмо от Трой, отправленное из Ванкувера. Письмо пришлось прочитать. Характеристики учеников его здорово позабавили. Затем он прочитал абзац про себя:

«Уже под конец мне помешал один человек. Поначалу я приняла его за придурка из тех, что вечно ко мне цепляются, но он оказался неглупым парнем. Я даже сама почувствовала себя идиоткой… Похоже, этот парень у нее под каблуком; так что по большому счету он все-таки болван…» По мере того как Аллейн читал, брови его все сильнее ползли на лоб. Закончив, он присвистнул, аккуратно сложил письмо и возвратил его на место. Затем отправился на поиски Фокса и Бейли. Они к тому времени успели покончить с мужскими спальнями.