Энтони Гилберт - Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней

– Неужели? – удивился Хью, который выглядел так, будто вовсе не пил спиртного. – У меня не было возможности основательно разобраться в этом вопросе. Большинство моих приятелей – первоклассные мастера вешать лапшу на уши, чтобы занять у тебя же денег, – добавил он, заметив изумленное выражение на лице Дороти.

Дороти осторожно отхлебнула немного из своего бокала, и на этот раз напиток помог ей немного расслабиться.

– Мне сразу вспоминается миссис Меривейл, – доверительным тоном сказала она. – Знатная дама и одна из самых уважаемых прихожанок церкви Святого Себастьяна. Представьте, когда она нервничала во время воздушного налета, то имела право тут же позвонить викарию в поисках утешения.

Она сделала выжидательную паузу.

– Практически особа королевской крови, – уважительно отозвался Хью, почувствовав, что от него требуется какая-то реакция.

– Так вот. – Дороти уже улыбалась и вовсю потягивала коктейль, словно воду. – Однажды викарию понадобилась помощь, чтобы установить в церкви новый котел для отопления. А она лишь отправила ему целую кипу рекламных проспектов городских фирм, брошюры с рекомендациями, как починить старый бойлер, но…

– Но чека не прислала даже на фунт, – закончил мысль Хью, видя, как ее лицо постепенно багровеет под слоем оранжевой пудры.

– А ведь у нее лимузин с личным шофером, и она как-то умудряется добывать для него бензин. Впрочем, ее муж – крупный правительственный чиновник.

– Вот вам простой секрет преуспеяния. Это многое объясняет, – сказал Хью.

Мимо проходил официант, и он остановил его.

– Два больших гиньоля.

– Если честно, то мне уже доста… – с сомнением начала Дороти.

– Но это будет всего лишь вторая половина уже выпитого вами, – успокоил ее Хью. – Вы, стало быть, полагаете, что божественной волей очень немногим людям дозволено иметь большие деньги, поскольку они оказывают дурное влияние на характер?

Его вопрос искренне обрадовал Дороти. Он свидетельствовал, что этот красивый молодой человек – Хью только что исполнилось тридцать шесть, но Дороти он казался значительно моложе – воспринимает ее всерьез.

– Вообще-то, я так не считаю, – ответила она, залпом проглотив остатки первого гиньоля и становясь все более красноречивой. – Потому что люди недостойные продолжают оставаться очень богатыми, тогда как, согласно вашей теории, им следует познать нужду и стать добрыми членами нашего общества. Я имею в виду: жизнь к ним редкостно несправедлива.

– У меня порой такое впечатление, что вы надо мной насмехаетесь, – сказал Хью. – Никогда не бывали на Флит-стрит? [2] Знаменитая улица в Лондоне, где на протяжении многих десятилетий располагались редакции почти всех крупных английских газет и журналов. Название улицы даже стало именем нарицательным.

– Я часто проезжала вдоль нее на омнибусе. – Дороти приходилось тщательно подбирать слова. – Но вот… странность! Я не помню, чтобы хоть однажды прошла по ней пешком.

Хью окинул ее пристальным взглядом.

– Поверю вам на слово, – кивнул он затем. – Я имел в виду, что вы можете быть одной из тех сочинительниц, которые пишут короткие нравоучительные стишки для одного из иллюстрированных журналов. Они всегда печатаются прозаической строкой и не выглядят стихами, пока не вчитаешься. Вы знаете, о чем я говорю. «Не смотри, куда упал фугас, а взгляни на небо лишний раз. Потому что он упал оттуда, и осталась лишь развалин груда. Но увидишь: Небеса блаженны, и закончится все хорошо для нас».

Пришел официант с новой порцией больших гиньолей. Теперь Дороти уже не нужно было уговаривать выпить. После первого глотка она собралась с мыслями, чтобы ответить Хью.

– Я с этим не согласна, – твердо сказала она. – Все не закончится для нас хорошо, потому что… Они вовсе не блаженные и голубые… Я имею в виду небеса.

Хью залпом опустошил свой бокал.

– Ваша взяла, кузина, – уважительно признал он. – Но все равно жаль, что упомянутая вами миссис Меривейл не встречалась и не могла увидеться с кузеном Эверардом. Они были птичками одной породы. Много раз, когда я пытался тронуть сердце старика горестными рассказами о своих денежных проблемах, он всего лишь отделывался советами, как жить, не влезая в долги.

– На самом деле есть только один способ не делать долгов, – торжественно заявила Дороти. – Всего лишь иметь достаточно наличности для удовлетворения всех своих нужд. Если она у вас имеется… – Дороти напугала кузена, махнув бокалом прямо в сторону его лица, – …тогда у вас все прекрасно. А ежели нет…

Убежденный, что она сейчас примется цитировать мистера Микобера, Хью поспешил перебить ее: [3] Персонаж из романа Ч. Диккенса «Дэвид Копперфилд».

– В том-то и состоит моя извечная проблема: где взять достаточно наличности?

– Или до крайности сократить свои нужды, – добавила Дороти. А затем, прежде чем он смог возразить, продолжала самым небрежным тоном: – А правда, что кузена Эверарда убили?

– Такие сплетни распускает Джулия?

– Она предостерегла меня, – сообщила Дороти, защищая отсутствующую Джулию.

– Если хотите знать, он в темноте свалился в лестничный проем, но если будете осторожны, с вами этого не случится.

– Со мной это исключено, – невозмутимо заметила Дороти. – Я живу в обычной квартире.

– Тогда не упадите с крыши. Помните одно: бедняки всегда сироты, а будущая наследница всегда будет окружена друзьями. Но ведь люди способны ради денег на самые отчаянные поступки. Даже Крис и я… Нет, мне не хочется сказать, что нас уже манила мысль об убийстве… Но мы порой даже устраивались на работу, вот только старались никому не рассказывать об этом.

Дороти выглядела совершенно обмякшей. Она допила второй бокал и теперь оглядывалась вокруг, словно ожидала, что прямо в воздухе материализуется третий.

– У меня есть еще один вопрос, – сказала она. – Почему вы и мисс Карбери так заинтересованы в том, чтобы со мной ничего не случилось?

Хью, казалось, почувствовал неловкость ситуации.

– Как вам это объяснить? – ответил он. – Просто до сих пор я никогда не опускался до того, чтобы ограбить слепого или ударить калеку.

Неожиданно два больших гиньоля действительно появились как бы сами собой.

– Кузен Хью! – звонко воскликнула Дороти. – Будьте любезны, перестаньте говорить со мной таким покровительственным тоном. Создается впечатление, что вы считаете меня неспособной самостоятельно позаботиться о себе.

– А вы взгляните на свое положение иначе, – рассудительно заметил Хью. – Впустили Джулию к себе в дом, и она вполне могла разделаться с вами во сне. Затем вы приняли мое приглашение к обеду, дав мне возможность подсыпать вам что-нибудь в ваш бокал.