Найо Марш - Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры [сборник: 26, 27]

— Давай дальше, братец Лис.

— Этот Свит, Гамильтон. Майор. Ни в королевской артиллерии, ни в каком другом роде войск за указанный период нет никакого майора Гамильтона Свита. Поэтому мы проверили недавние дела на мошенников, выдававших себя за офицеров армии. Это уже не так популярно, как раньше. Ну, мы в любом случае глянули. И наткнулись на Джеймса Стенли Гамильтона, который отвечает вашему описанию. Три аферы с мошенническими компаниями и два обвинения в растрате доходов, в связи с торговлей лекарствами. Известно, что он покинул страну. Разыскивается.

— Это, как говорят в заграничных сериалах, которые показывают поздно ночью, логично. Спасибо, братец Лис.

— Вы упомянули мистера Барнаби Гранта и мисс Софи Джейсон. Ничего, помимо известного вам. Вы, похоже, попали в занятную milieu [46] Компания ( фр. ). , мистер Аллейн, — сказал владевший французским Фокс, — n’est-ce pas? [47] Не так ли? ( фр. )

— Она с каждой секундой становится все занятнее. Mille remerciements, Frère Renard [48] Тысяча благодарностей, братец Лис ( фр. ). , и какого черта вы не говорите по-итальянски? Доброй вам ночи.

Позвонил Бергарми, чтобы отчитаться по распоряжению комиссара. Они взяли Джованни Векки, но разговорить его не удалось. Бергарми считал, что Джованни мог прятать Мейлера и почти наверняка знать, где тот находится, но не имел никаких неопровержимых фактов в поддержку того, что казалось всего лишь подозрением. Они подержат Векки у себя. Аллейн снова подумал о большой разнице в правилах полицейского делопроизводства Италии и Великобритании. Он спросил у Бергарми, навел ли тот справки о деятельности Кеннета Дорна в Перудже. Бергарми это сделал и обнаружил, что в полицию было подано заявление от ювелира по поводу портсигара, но этому человеку возместили ущерб, и он заявление забрал. Дальнейшего развития это дело не получило.

— Я так и думал, — заметил Аллейн. Затем он сообщил Бергарми о своей беседе со Свитом и добавил: — Я получил от него список главных агентов Зигфельдта. Полагаю, он подлинный. Свит вел двойную игру с Зигфельдтом и Мейлером, и теперь он здорово трусит.

Бергарми сказал, что установит наблюдение за майором. Арест при таком стечении обстоятельств окажется, вероятно, бесполезным, но под явным наблюдением он может дрогнуть и как-нибудь выдать себя, теперь Бергарми явно рассматривал майора как наиболее плодотворный источник информации. Он добавил, что с добытыми Аллейном материалами его миссия в Риме, без сомнения, выполнена. В голосе Бергарми явно слышалась радость. Аллейн сказал, что, по его мнению, можно и так выразиться, и они положили трубки.

Собираясь поужинать в отеле, Аллейн переоделся в смокинг. В половине восьмого к нему пришел Кеннет Дорн. На его лице читались разные эмоции: негодование, стыд и откровенный страх.

Аллейн зачитал сообщенные Фоксом полицейские данные на Кеннета и спросил, верны ли они по существу. Кеннет ответил, что, видимо, да.

— Вы все равно уже решили, — сказал он, — поэтому нет смысла отрицать.

— Абсолютно никакого.

— Ну, и очень хорошо. Какова цель моего прихода к вам?

— Вкратце такова: я хочу знать, что произошло между вами и Мейлером около Аполлона в тот день. Нет, — сказал Аллейн и поднял руку, — не лгите снова. Если вы станете упорствовать, то причините себе много вреда. Вы встретились с ним по договоренности, чтобы забрать порцию героина и кокаина. Но также вы хотели выяснить, удалось ли ему шантажировать леди Брейсли от вашего имени. Выражено, возможно, грубо, но, по сути, именно это и произошло. У вас случились неприятности в Перудже, Мейлер претендовал на то, что выручил вас. Зная ваш талант вытягивать у тетки деньги, он снова выступил с абсолютно ложными рассказами о полицейском расследовании и необходимости крупной взятки. Он наверняка сказал вам, что леди Брейсли пообещала это сделать. Вы будете что-нибудь из этого отрицать?

— Без комментариев, — ответил Кеннет.

— Единственная моя забота — это получить от вас заявление о том, что вы с Мейлером расстались, и о том, куда он пошел — в какую сторону, — когда оставил вас. Ваш мозг, — продолжал Аллейн, — не настолько одурманен наркотиками, чтобы вы меня не понимали. Этот человек не только одурачил вас и ограбил вашу тетю. Он убил старую женщину. Полагаю, вы знаете, какое наказание полагается за помощь и соучастие в убийстве.

— Это римское право? — с насмешкой, но дрожащим голосом поинтересовался Кеннет.

— Вы — британский гражданин. Мейлер тоже. Вы не хотите, чтобы его поймали, да? Вы боитесь огласки.

— Нет!

— Тогда скажите мне, куда он пошел, расставшись с вами.

Сначала Аллейну показалось, что Кеннет раскиснет, потом — что откажется, но ничего этого молодой человек не сделал. Он несколько секунд уныло смотрел на Аллейна и, как видно, собирался с духом. Прикрыл своими белыми ладонями рот и, слегка покусывая пальцы, склонил набок голову. Наконец он заговорил и, начав, похоже, испытал облегчение.

Он поведал, что когда Мейлер передал ему запас героина и кокаина, он «кольнулся». У него был с собой шприц, а Мейлер, предполагая, что молодой человек пожелает это сделать, дал ему ампулу с водой и помог. Наложил жгут, использовав для этой цели шарф Кеннета.

— Себ, — сказал Кеннет, — классный… понимаете… это нелегко, пока вы не приобретете сноровку. Найти нужное место. Поэтому он все приготовил и ширнул меня прямо там, и я почувствовал себя фантастически. Он сказал, что мне лучше вернуться к группе.

Они прошли вместе в глубь старой церкви и оказались у железной лестницы. Мейлер спустился вниз в инсулу вместе с Кеннетом, но в митреум не пошел, а двинулся дальше по крытому переходу в сторону колодца.

Как понял Аллейн, подкрепившийся Кеннет под наплывом приятного самочувствия остановился у входа в митреум и лениво наблюдал за Мейлером. Дойдя в своем рассказе до этого места, молодой человек облизал губы и, глядя на Аллейна, произнес, похоже, с некоторым удовольствием:

— Сюрприз, сюрприз.

— Что вы имеете в виду?

— Я это видел. Снова. То, что видела эта куколка Джейсон. Вы знаете. Тень.

— Виолетты?

— На фоне той штуки. Вы понимаете. Саркофага.

— Значит, вы ее видели?

— Нет, не видел. Кажется, он находился между нами. Не знаю. Я был под кайфом. Там выпирает какая-то опора. В любом случае я был под кайфом.

— Настолько, что, возможно, вы все это вообразили.

— Нет, — громко уверенно сказал Кеннет. — Нет.

— А потом?

— Я вошел в это великолепное помещение. Храм, или как там его. Там были вы. Все вы. Рядом с тем богом. И здоровая улыбающаяся баронесса выстраивала вас для групповой фотографии. А все это время, — в волнении произнес Дорн, — все это время рядом, за углом, Себ душил эту продавщицу открыток. Как возбуждающе! — Он расхохотался.