Агата Кристи - Эхнатон. Паутина. Вернуться, чтобы быть повешенным. Вердикт. Нежданный гость. Возвращение к убийству. Тройное правило

ЛАТИМЕР. Что-то на тебя непохоже.

КЕЙ (успокаиваясь). Непохоже, правда? Но тут действительно творится что-то странное. Что-то непонятное. Только я готова поклясться: за всем этим стоит Одри.

ЛАТИМЕР. Додумался же Невил — приехать сюда одновременно со своей бывшей половиной!

КЕЙ (садится в кресло). Это не он додумался. Наверняка ее рук дело.

ЛАТИМЕР. А ей-то это зачем?

КЕЙ. Не знаю. Может, чтобы нас помучить.

ЛАТИМЕР (подходит к Кей и кладет ей руку на плечо). Что тебе сейчас нужно — так это выпить, девочка моя!

КЕЙ (сбрасывает его руку с плеча, раздраженно). Ничего я пить не буду, и никакая я не твоя девочка.

ЛАТИМЕР. А была бы моя, не подвернись этот Невил. (Идет к столику-тележке и наполняет два бокала виски с содовой.) Кстати, где он?

КЕЙ. Не имею понятия.

ЛАТИМЕР. Не слишком общительная публика, а? Одри беседует на террасе со стариканом Тривзом, а этот парень, Ройд, бродит по парку в обществе своей неизменной трубки. Веселенькая подобралась компания!

КЕЙ. Да провались они все — кроме Невила.

ЛАТИМЕР. Как бы я был счастлив, детка, если бы ты не делала для него исключения. (Подает бокал Кей.) На, выпей, лапочка. Полегчает.

Кей берет бокал и отпивает глоток.

КЕЙ. Ух как крепко!

ЛАТИМЕР. Добавить содовой?

КЕЙ. Не надо, спасибо. И незачем так подчеркивать свою нелюбовь к Невилу.

ЛАТИМЕР. А с чего бы мне его любить? Он не в моем вкусе. (С горечью.) Идеал англичанина — спортсмен, скромник, красавец, одним словом, белый господин. И ему прямо само в руки валится — даже девчонку мою увел.

КЕЙ. Я никогда не была твоей девчонкой.

ЛАТИМЕР. Была бы, детка, будь у меня столько же денежек.

КЕЙ. Я вышла за Невила не ради денег.

ЛАТИМЕР. О да, понимаю — южная ночь, Средиземное море, восторги любви.

КЕЙ. Я вышла за Невила, потому что полюбила его.

ЛАТИМЕР. А кто спорит, моя лапочка, — но полюбила ты его вместе с его денежками!

КЕЙ. Ты правда так считаешь?

ЛАТИМЕР. Стараюсь. Это бальзам на мое оскорбленное самолюбие.

КЕЙ. А ты славный, Тед. Иногда я думаю: что бы я без тебя делала?

ЛАТИМЕР. Что толку об этом думать? Я ведь всегда под рукой — влюбленный пастушок и скотина в одном лице. Все зависит от точки зрения — жене первое, а мужу второе. (Целует Кей в плечо.)

Из соседней комнаты выходит Мэри в простом закрытом платье Кей поспешно отходит к окну.

МЭРИ. Прошу прощения, тут нет мистера Тривза? Леди Трессилиан хотела бы его видеть.

ЛАТИМЕР. Он на террасе, мисс Олдин.

МЭРИ. Благодарю вас, мистер Латимер. (Прикрывает за собой дверь.) Душно, правда? Наверняка будет гроза. (Идет к стеклянной двери на террасу.)

ЛАТИМЕР. Надеюсь, не раньше, чем я доберусь до отеля. Я без плаща — если начнется ливень, я вымокну на этом пароме до нитки.

МЭРИ. Мы могли бы предложить вам зонтик — а может, Невил одолжит вам свой дождевик. (Выходит на террасу.)

ЛАТИМЕР. Занятная женщина, а? Что называется, темная лошадка.

КЕЙ. Мне ее жалко. (Садится в кресло и отпивает глоток виски.) Как рабыня, исполняет любую прихоть этой противной старухи — и ведь не получит с этого ровным счетом ничего. Все деньги достанутся нам с Невилом.

ЛАТИМЕР. Она, наверное, этого не знает.

КЕЙ. Может получиться довольно забавно.

Оба посмеиваются.

Одри и Тривз входят с террасы Тривз — в старомодном смокинге, Одри — в вечернем платье Оба замечают, что Латимер любезничает с Кей Тривз направляется в соседнюю комнату, но на пороге останавливается.

ТРИВЗ (через плечо). Пойду, мисс Олдин. Всегда приятно посплетничать с леди Трессилиан. Припомнить позабытые скандалы — капелька злословия, знаете ли, придает вкус беседе. Правда, Одри?

ОДРИ. О, Камилла избрала себе собеседника и призывает его пред свои королевские очи.

ТРИВЗ. Точно сказано, Одри. Я всегда ощущал в леди Трессилиан что-то царственное. (Выходит.)

ОДРИ (без всякого выражения). Духота какая. (Садится на диван.)

ЛАТИМЕР (шагнув к столику-тележке) Выпьете чего-нибудь?

ОДРИ (качая головой). Нет, спасибо. Я, наверное, пойду спать.

Молчание Входит Невил — в смокинге, с журналом в руках.

КЕЙ. Ну где можно было так долго пропадать, Невил?

НЕВИЛ. Пришлось написать парочку писем, чтобы облегчить совесть.

КЕЙ (встает). Нашел время! (Ставит свой бокал на столик-тележку.)

НЕВИЛ. Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня! Кстати, вот «Иллюстрейтед ньюс» — кто-то его спрашивал.

КЕЙ (протягивает руку). Спасибо, Невил.

ОДРИ (почти одновременно с Кей). О, благодарю, Невил. (Тоже протягивает руку за журналом.)

Невил замирает, растерянно улыбаясь.

КЕЙ (капризно). Это я его спрашивала. Отдай!

ОДРИ (смущенно опускает руку). О, прошу прощения. Я думала, Невил, ты обращался ко мне.

Невил, поколебавшись, отдает журнал Одри.

НЕВИЛ (спокойно). Возьми пожалуйста, Одри.

ОДРИ. О, но я же…

КЕЙ (чуть не плачет от обиды и ярости). Как тут душно! (Хватает с кофейного столика свою сумочку и устремляется к двери на террасу.) Выйдем на воздух, Тед. Сил моих нет больше торчать в этом паршивом курятнике. (Споткнувшись на пороге, едва не падает.)

Латимер, сердито глянув на Невила, уходит следом за Кей Невил швыряет журнал на столик.

ОДРИ (вставая). Зря ты так, Невил.

НЕВИЛ. Почему это?

ОДРИ. Потому что получилось глупо. Лучше пойди извинись перед Кей.

НЕВИЛ. Не вижу причин извиняться.

ОДРИ. Напрасно — так было бы лучше. Ты очень обидел свою жену.

НЕВИЛ (вполголоса). Моя жена — это ты, Одри. И всегда ею останешься. (Замечает Мэри.) A-а, мисс Олдин — вы идете наверх к леди Трессилиан?

Одри отворачивается и смотрит в окно.

МЭРИ. Да — как только оттуда спустится мистер Тривз.

С террасы входит Ройд Невил на мгновение замирает, уставившись на него, затем выходит на террасу.

О Господи, я, наверное, в жизни так не уставала. Если леди Трессилиан позовет меня ночью, боюсь, я даже звонка не услышу. (Садится в кресло.)

ОДРИ (обернувшись). Звонка?

МЭРИ. Ко мне в комнату проведен звонок — на случаи, если леди Трессилиан что-нибудь понадобится ночью. Знаете, такой старинный, на шнурке? Он ужасно дребезжит, но леди Трессилиан настаивает, что он надежней, чем электрический. (Зевает.) Простите — такая страшная духота.

ОДРИ. Вам лучше пойти спать, Мэри, — вы, вижу, совсем измучились.

МЭРИ. А я и пойду — как только мистер Тривз закончит беседовать с леди Трессилиан. Уложу ее и сама пойду О Господи, какой день тяжелый.

С террасы входит Латимер.

РОЙД. Что да, то да.

ОДРИ (взглянув на Латимера). Томас, выйдем на террасу. (Идет к стеклянной двери.)