Агата Кристи - Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Вы считаете, что это из-за нее мамаша Десмонда начала все вынюхивать? Но я понятия не имею, кто его мать. Вполне возможно, что он вообще незаконнорожденный. Обычно их то как раз и пристраивают в чужие семьи, верно? Может, она что-то и разнюхала про его настоящих родителей. Но ему-то она точно ничего не сказала. Просто наговорила всяких глупостей, какие обычно говорят в таких случаях. Что приемным сыном быть даже лучше, потому что, раз тебя взяли, значит, ты желанный ребенок. И прочую белиберду. Кажется, это принято в некоторых благотворительных обществах — чтобы ребенку легче было примириться с реальностью.

— А имеются ли у него близкие родственники? Он вам не говорил?

— Понятия не имею. Да и он, по-моему, тоже. Его это вообще мало волнует. Знаете, он не любит дергаться по пустякам.

— А может быть, миссис Бартон-Кокс была близка с вашими родителями, была, так сказать, другом семьи? Не встречались ли вы с ней в детстве, когда еще не уехали учиться в Швейцарию? Попробуйте вспомнить.

— Да нет, вряд ли. Кажется, его мать — я говорю про миссис Бартон-Кокс — жила в Малайе. По-моему, ее муж там и умер. А Десмонда они послали учиться в Англию, пристроили к какому-то родственнику, чтобы было к кому ездить на каникулы. Мы с ним во время каникул и познакомились. Так и дружим с тех пор. Он казался мне настоящим героем — я тогда была ужасной мечтательницей. По деревьям он лазил, словно белка, показывал мне птичьи гнезда с яичками, научил их различать. В общем, мы с ним были не разлей вода. Поэтому у нас все и вышло как бы само собой — то есть, когда мы снова встретились в университете и заговорили о доме, о тех местах, где жили раньше… Он еще спросил, как моя фамилия. «Я ведь только твое имя знаю», сказал он, а потом мы столько всего навспоминали… Можно сказать, с этого все и началось. Я далеко не все о нем знаю. Я даже о своей собственной семье мало чего знаю. А как вообще можно планировать будущее, если совершенно не знаешь прошлого — того, что может полностью перевернуть твою жизнь.

— Значит, вы настаиваете, чтобы я продолжал свое расследование?

— Да, хотя мне не очень-то верится, что это что-то даст. Мы ведь с Десмондом тоже не сидели сложа руки, но все впустую. Будто ничего и не было в их жизни. Только эта нелепая смерть. Когда двое кончают с собой, кажется, что это одна смерть, общая… Как это у Шекспира — или не знаю у кого: «И даже смерть не разделила их» [351] В действительности это библейская цитата — Вторая книга Самуила, I: 23. .— Она снова взглянула на Пуаро. — Да, мне очень бы хотелось, чтобы вы все узнали. И расскажите миссис Оливер или… мне. Я бы хотела, чтобы мне. — Она обернулась к миссис Оливер. — Только не думайте, что я не хочу, чтобы вы знали — нет, вы всегда были такой замечательной крестной, я вовсе не хочу вас обидеть. Но мне нужно знать — понимаете, мне просто необходимо знать, я хочу, чтобы вы взяли след, мосье Пуаро, и извините, если я не так выразилась, меньше всего я хотела бы вас обидеть…

— Ну что вы, — сказал Пуаро, — даже приятно, когда тебя сравнивают с гончей.

— Надеюсь, что вы не менее упорны, верно?

— Я всегда надеюсь на успех.

— И всегда его добиваетесь?

— Как правило, да, — потупив взор, скромно ответил Пуаро.

— Ну-с сказала миссис Оливер, проводив Селию. — Что скажете?

— Яркая девушка, — сказал Пуаро. — Как говорится, со своим лицом.

— Совершенно с вами согласна.

— Если можно, расскажите мне.

— О ней? Да ведь я ее почти не знаю. С крестниками обычно видишься только по особо торжественным случаям — то есть очень редко.

— Нет, не о ней. Расскажите о ее матери.

— А. Понятно.

— Вы ведь знали ее мать?

— Да. Мы вместе учились в парижском пансионе. Девушек раньше посылали в Париж, чтобы дать им воспитание, отшлифовать манеры, как тогда выражались. Будто речь шла о надгробной плите, а не о будущей светской даме А что вы хотите о ней узнать?

— Вы хорошо ее помните?

— Конечно. С чего бы это я должна ее забыть?

— Какое впечатление она производила?

— Красавица, — сказала миссис Оливер. — Это вспоминается в первую очередь. Конечно, она стала такой позже. А в тринадцать — четырнадцать была еще похожа на щенка — знаете, они все такие кругленькие. Наверно, мы все тогда выглядели страшно неуклюжими, — добавила она задумчиво.

— Ну а как личность, она тоже была приметной?

— Вот это вспомнить труднее. Видите ли, она не была моей единственной подругой, и, уж во всяком случае, не лучшей. Понимаете, у нас была целая компания, несколько девочек. У нас были общие интересы. Мы играли в теннис и обожали оперу, а вот в картинных галереях умирали со скуки. Так что у меня сохранилось только общее впечатление. Ее звали Молли Престон-Грей. Да, Молли Престон-Грей.

— А у вас… у нее был… молодой человек?

— Ну, естественно, были… по крайней мере, кумиры. Только не подумайте, что мы сходили с ума по звездам поп-музыки. Тогда их еще и в помине не было. Обычно они влюблялись в актеров. Например, был такой довольно известный актер. Одна из девочек, помнится, приколола его портрет у себя над изголовьем — так мадемуазель Жиран, наша воспитательница, строго ее отчитала «Се'n est pas convenable» [352] Это не принято (фр.). ,— заявила она. А девочка ей так и не сказала, что это был ее собственный отец! Вот уж мы нахохотались! — добавила миссис Оливер. — До слез!

— Хорошо, расскажите-ка мне побольше про Молли, про Маргарет Престон-Грей. Дочка на нее похожа?

— Нет, не сказала бы. Нет. Ничего общего. Во-первых, Молли была более… более эмоциональной, что ли.

— Как я понял, у нее была сестра-двойняшка. Она тоже училась в этом пансионате?

— Нет. А странно, ведь она была нашей ровесницей. Тем не менее она осталась в Англии, ее отправили в какую-то другую школу. Не знаю в какую. Я видела эту Долли — тогда она была похожа на Молли как две капли воды — знаете, они тогда еще ничего не предпринимали, чтобы отличаться друг от друга. Это уже став взрослыми, близнецы делают разные прически, по-разному одеваются… Я думаю, Молли обожала свою сестру, хотя редко о ней рассказывала. Мне кажется — тогда я об этом не задумывалась — что уже в детстве с ее сестрой были какие-то проблемы Несколько раз, помню, в разговоре проскальзывало, что ее отправили куда-то на лечение. Помню, я как-то даже подумала, что она у них калека. Однажды их тетя отправилась с ней в морское путешествие, в надежде ее подлечить. — Она покачала головой. — Но точнее ничего вспомнить не могу. Помню, что Молли была к ней очень привязана и готова была защищать ее — но от чего, не знаю. Вам не кажется это странным?

— Отнюдь, — сказал Эркюль Пуаро.

— Были моменты, когда Молли явно избегала разговоров о сестре. Вот об отце и матери она говорила охотно.