Агата Кристи - К берегу удачи. Кривой домишко. Объявлено убийство. Три слепых мышонка

— Вы думаете, что он виновен? — спросил Пуаро.

— А вы? — ответил вопросом Спенс.

Пуаро развел руками.

Хотел бы я знать, — сказал он, — какие именно факты говорят против него.

— Вы имеете в виду не точные улики, а все факты, которые дают возможность строить предположения?

Пуаро кивнул.

— Зажигалка, — сказал Спенс.

— Где вы ее нашли?

— Под телом.

— Отпечатки пальцев?

— Никаких.

— А, — сказал Пуаро.

— Да, — сказал Спенс. — Мне это и самому не очень нравится. Затем — часы этого человека остановились на девяти часах десяти минутах. Это вполне соответствует медицинскому заключению и показанию Роули Клоуда, что Андерхей с минуты на минуту ждал посетителя.

Пуаро кивнул:

— Да, все очень точно сходится.

— По-моему, мосье Пуаро, нельзя не принимать во внимание, — продолжал Спенс, — что Дэвид — единственный человек (точнее говоря, он и его сестра), у которого есть хоть какой-то мотив. Или Дэвид Хантер убил Андерхея, или же Андерхей был убит неким приезжим, который следовал за ним по каким-то причинам, о которых мы ничего не знаем. Второй вариант кажется совершенно неправдоподобным.

— О, с этим я согласен.

— Видите ли, в Вормсли Вейл нет никого, кто был бы заинтересован в этом убийстве, разве что по воле судьбы здесь живет кто-то, кроме Хантера, кто был связан с убитым в прошлом. Я никогда не исключаю возможности таких совпадений, но в данном случае нет ни намека на что-нибудь подобное. Роберт Андерхей был чужим для всех, кроме Розалин Клоуд и Дэвида Хантера.

Пуаро кивнул.

— Семья Клоудов должна была бы беречь Роберта Андерхея как зеницу ока. Будь он жив и здоров, им бы обломилось огромное состояние, которое они поделили бы между собой.

— И снова, mon ami, не могу с вами не согласиться. Роберт Андерхей, живой и здоровый, — это как раз то, что им было нужно.

— Итак, наш вывод остается прежним: Розалин и Дэвид Хантер — только у них двоих есть мотивы к преступлению. Розалин была в Лондоне. Но Дэвид, как мы знаем, в тот день был в Вормсли Вейл. Он прибыл на станцию Вормсли Хит в пять тридцать.

— Итак, мы имеем мотив (записываем это крупными буквами) и тот факт, что с пяти тридцати и до какою-то не установленного времени Хантер был здесь.

— Точно. Теперь возьмем рассказ Беатрис Липинкот. Я ей верю. Она действительно слышала то, о чем рассказывает, хотя, возможно, несколько все приукрасила — ведь это так свойственно человеческой натуре.

— Еще как свойственно, вы правы!

— Помимо того, что я хорошо знаю эту девушку, я верю ей и потому, что некоторые вещи она просто не могла бы выдумать. Например, она никогда прежде не слышала о Роберте Андерхее. Поэтому я верю ей, а не тому, что рассказал Хантер.

— Я тоже, — сказал Пуаро. — Она произвела на меня впечатление необыкновенно правдивой свидетельницы.

— И у нас есть подтверждение, что ее рассказ правдив. Как вы думаете, для чего брат и сестра отправились в Лондон?

— Это один из самых интересных для меня вопросов.

— Видите ли, финансовое положение таково: Розалин имеет только пожизненный доход с собственности Гордона Клоуда. Она не может касаться капитала, не считая, кажется, тысячи фунтов. Но драгоценности принадлежат ей. Так вот: первое, что она сделала в городе, — это отнесла несколько наиболее ценных вещей на Бонд-стрит и продала их. Ей срочно нужна была большая сумма денег — иными словами, ей надо было заплатить шантажисту.

— Вы называете это уликой против Дэвида Хантера?

— А вы нет?

Пуаро покачал головой:

— Безусловно, это можно считать доказательством того, что Хантера шантажировали, но доказательством намерения совершить убийство — нет. Это несомненно, mon cher. Или молодой человек собирался платить, или же он задумал убийство. Вы нашли доказательство того, что он собирался заплатить.

— Да, да… Может быть, и так. Но ведь он мог и изменить свое решение.

Пуаро пожал плечами.

— Я знаю людей такого типа, — задумчиво продолжал инспектор. — Это люди, которые хорошо проявили себя во время войны. Колоссальная отвага. Дерзость. Безрассудное пренебрежение собственной безопасностью. Эти люди пойдут на что угодно. Обычно они получают ордена, но заметьте: чаще посмертно. Да, во время войны такой человек — герой. Но в мирное время… в мирное время эти люди часто кончают тюрьмой. Они любят риск, не умеют идти проторенной дорожкой и им наплевать на общество… И наконец, они ни во что не ставят человеческую жизнь.

Пуаро кивнул.

— Говорю вам, — повторил инспектор, — я знаю людей такого типа.

Наступило долгое молчание.

— Eh bien, — сказал наконец Пуаро. — Мы пришли к выводу, что перед нами тип человека, способного на убийство. Но это все. Мы не продвинулись ни на йоту.

Спенс взглянул на него с любопытством.

— Вы сильно заинтересовались этим делом, мосье Пуаро?

— Да.

— А почему, разрешите спросить?

— Честно говоря, я и сам не понимаю почему, — развел руками Пуаро. — Может быть, потому, что когда два года назад я сидел в клубе одного моего приятеля и очень неважно себя чувствовал (я не люблю воздушных налетов, я не смельчак, хотя мне и удается скрывать это), так вот, я говорю, когда я сидел в курительной клуба моего приятеля с отвратительным чувством вот здесь, — Пуаро выразительно погладил свой желудок, — там что-то бубнил клубный надоеда, добрейший майор Портер. Он рассказывал длинную историю, которую никто не слушал, кроме меня. А я слушал потому, что хотел отвлечься от мыслей о бомбах, и потому, что факты, о которых он рассказывал, показались мне интересными и наводящими на размышления… И я еще тогда подумал о возможных последствиях той ситуации, о которой рассказывал майор. И теперь действительно кое-что произошло.

— Но нечто неожиданное, да?

— Наоборот, — возразил Пуаро. — Произошло именно то, чего можно было ожидать, и это само по себе является примечательным.

— Вы ожидали, что произойдет убийство? — недоверчиво спросил Спенс.

— Нет, нет, нет!.. Но жена вторично выходит замуж. Существует возможность, что первый муж жив? Да, он Жив. Он может появиться? Да, он появляется. Значит, вероятен шантаж. Он и имел место. Есть возможность заставить шантажиста молчать? Ма foi [51] Честное слово (фр.). , его заставили замолчать!

— Ну, — сказал Спенс, с некоторым недоумением глядя на Пуаро, — я полагаю, все эти дела происходят примерно одинаково. Это обычный вид преступления — шантаж, приведший к убийству.

— Вы хотите сказать — банальный? В общем-то вы правы. Но данный случай интересен, потому что, видите ли, — безмятежно сказал Пуаро, — в нем все как-то… нетипично.

— Нетипично? Я не понимаю, почему вы так считаете.

— Потому что в нем нет ничего… как бы это сказать… ничего такого, что имело бы правильные очертания…