Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

Глэдис Невилл покачала головой и нервно сплела пальцы.

— Понимаете, — наконец заговорила она, — я боялась… боялась напортить. Само собой, я-то убеждена, что мистер Морлей не совершал ничего подобного… Но ведь люди неосведомленные могут подумать, что он сделал это умышленно.

Пуаро кивнул.

— Поэтому я и пришла к вам, мосье Пуаро. Ведь с вами я могу говорить не так, как с полицией. И вообще, хоть кто-то должен же понять, насколько неубедительна эта версия с передозировкой. Ведь верно?

— Должен. Но все предпочитают особенно в это не вникать, — сказал Пуаро.

И в ответ на ее растерянный взгляд продолжил:

— Я бы хотел подробнее узнать о телеграмме, которую вы получили в тот день, — о телеграмме, которой вас вызвали.

— Честное слово, мосье Пуаро, не знаю, что и подумать. Все как-то странно. Должно быть, ее послал кто-то, кто все обо мне знает — и о тетушке, и о том, где она живет, и многое-многое другое.

— Да, похоже, что ее послал или кто-то из ваших ближайших друзей, или тот, кто живет в этом доме и хорошо вас знает.

— Мосье Пуаро, никто из моих друзей ни за что такое не сделал бы.

— А сами вы никого не подозреваете?

Девушка замялась.

— Как только я узнала, что мистер Морлей застрелился, — с запинкой проговорила она, — то… то сразу подумала, уж не сам ли он послал эту телеграмму.

— Стало быть, по-вашему, он хотел, чтобы вас в тот день не было на работе?

Девушка кивнула.

— Вообще-то довольно странная причуда, даже если он и задумал покончить с собой… Право, очень, очень странно. Фрэнк — это мой друг — поначалу Бог знает что подумал. Стал обвинять меня — будто бы я собиралась ехать к тете не одна. Будто я способна на такое!

— А у вас есть кто-то еще?

Мисс Невилл вспыхнула.

— Нет, конечно же нет! Но Фрэнк с недавних пор так переменился, стал угрюмый, подозрительный. Понимаете, он потерял работу и пока ничего не может найти. Слоняться без дела — что может быть хуже для мужчины! Я страшно за него переживаю.

— Он очень огорчился, когда узнал, что вы уехали?

— Очень. Видите ли, в то утро он заглянул сюда, чтобы сказать мне, что нашел работу, и очень подходящую — десять фунтов в неделю. Он не мог ждать, примчался, чтобы сообщить мне об этом. Думаю, он хотел, чтобы и мистер Морлей тоже узнал. Фрэнка всегда очень задевало, что мистер Морлей его недооценивает. И еще, он догадывался, что мистер Морлей настраивает меня против него.

— Он и вправду настраивал?

— Ну да, в известном смысле. Конечно, Фрэнк не раз терял работу. Вероятно, ему не хватало того, что принято называть уравновешенностью. Но теперь все будет по-другому. По-моему, можно всего добиться, если чувствуешь дружескую поддержку, вы согласны со мной, мосье Пуаро? Если мужчина понимает, что женщина многого от него ожидает, он постарается соответствовать ее представлениям о нем.

Пуаро вздохнул. Но спорить не стал. Не один десяток раз он слышал, как женщины приводят подобные аргументы в счастливой уверенности, что их любовь обладает спасительной силой. Да, пожалуй, такое случается… в одном случае из тысячи…

— Мне бы хотелось повидать вашего друга, — сказал Пуаро.

— Я была бы рада представить его вам, мосье Пуаро. Но теперь он свободен только по воскресеньям. Всю неделю работает за городом.

— Ах да, у него ведь новая работа. Кстати, что за работа?

— Видите ли, мосье Пуаро, я точно не знаю. Кажется, он работает секретарем. А может, управляющим. Свои письма я отправляю на его лондонский адрес, а оттуда их уже, пересылают ему.

— Довольно необычно, вам не кажется?

— Вообще-то кажется, но Фрэнк говорит, что теперь часто так делают.

Пуаро молча посмотрел на девушку.

— Завтра ведь воскресенье, так? — заговорил он неторопливо. — Может быть, вы и ваш друг доставите мне удовольствие и составите компанию для ленча? Скажем, в «Логанс-Корнер-хаус»? Мне бы хотелось поговорить с вами обоими об этой трагедии.

— О, благодарю вас, мосье Пуаро. Я… да, я уверена… Нам будет очень приятно…

Фрэнк Картер был среднего роста, белокурый, довольно красив, вернее, смазлив. Одет с претензией на элегантность. Его близко посаженные глаза беспокойно бегали, особенно когда он был чем-то смущен.

Держался он настороженно, даже немного враждебно.

— Я и не знал, что меня ждет приятный сюрприз, мосье Пуаро. Глэдис не сказала мне, что вы пригласили нас на ленч, — произнес Фрэнк Картер, метнув на девушку довольно раздраженный взгляд.

— Мы ведь только вчера условились, — улыбнулся Пуаро. — Мисс Невилл так потрясена смертью мистера Морлея. Вот я и подумал, не собраться ли нам всем вместе… Обстоятельства, при которых…

— Смертью Морлея, говорите? — грубо прервал его Фрэнк Картер. — Я уже сыт по горло этой смертью! В конце концов, Глэдис, почему ты не можешь выбросить все это из головы? Чем он тебя так приворожил, хотел бы я знать!

— Ах, Фрэнк, не надо так говорить. Ведь он завещал мне сто фунтов. Вчера вечером я как раз получила письмо с сообщением об этом.

— Ну и что тут такого, — нехотя буркнул Фрэнк. — Ведь ты работала на него как проклятая. А кто денежки загребал? Он, конечно.

— Да, конечно, он зарабатывал немалые деньги, но и мне платил хорошее жалованье.

— По моим меркам не такое уж хорошее. Ты, Глэдис, слишком робкая, не умеешь за себя постоять. Я-то видел Морлея насквозь. Ты не хуже меня знаешь, как он из кожи вон лез, чтобы ты дала мне отставку.

— Он не понимал…

— Прекрасно все понимал. Жаль, умер, не то бы я вразумил его по-своему.

— С этой целью вы, наверное, в то утро и зашли к мистеру Морлею, не правда ли? — вкрадчиво спросил Пуаро.

— Кто это вам наговорил?

— А разве вы не заходили?

— Ну даже если и заходил, то что? Может, я хотел повидать мисс Невилл.

— Но вам ведь сказали, что ее нет, что она уехала.

— Вот именно. И это показалось мне подозрительным. Я сказал рыжему придурку, что подожду, пока Морлей освободится. Хотел с ним поговорить, втолковать ему, что хватит настраивать Глэдис против меня, что он и так уж слишком переусердствовал. Думал, скажу ему, что я уже не жалкий безработный, что у меня хорошая должность и что недалек тот день, когда Глэдис уведомит его о своем уходе и займется приданым.

— И вы действительно сказали об этом мистеру Морлею?

— Нет, мне надоело торчать в этом его унылом склепе, и я ушел.

— В котором часу вы ушли?

— Не помню.

— А в котором часу пришли?

— Не знаю. Кажется, в начале первого.

— И пробыли там полчаса? Или дольше? А может быть, меньше получаса?

— Говорю вам, не знаю. Я не из тех, кто то и дело глазеет на часы.

— В приемной, кроме вас, кто-нибудь еще был?

— Когда я вошел, там сидел какой-то жирный малый, но он вскоре ушел, и я остался один.