Эшли Уивер - Странная месть

– Можешь идти, Паркс. – Он принялся развязывать галстук. – Миссис Эймс поможет мне раздеться. Так оно будет гораздо интереснее.

– Слушаюсь, сэр, – холодно произнес Паркс и бесшумно выскользнул из комнаты.

– Тебе не следует говорить ему такие вещи, – заметила я, когда он вышел.

– Ну, уж не знаю, кого легче смутить, Паркса или твою Винельду, – отозвался Майло. – Такие нежности, подумать только!

Я уселась на постель Майло. Он продолжал переодеваться.

– Только что закончила читать книгу, – сказала я.

– Вот как? Есть сюрпризы?

– Да нет. Все примерно то же самое, что нам уже известно. Если честно, я одного только не понимаю. Зачем она выбрала в качестве убийцы Брэдфорда Гленна?

– Но, может, так оно и есть.

Я вздохнула.

– Как-то слишком просто. Нет, вполне возможно, Изабель считала виновным именно его. Ведь той ночью между Брэдфордом Гленном и Эдвином Грином действительно разгорелась ссора, предположительно они соперничали из-за Беатрис. Каждый, с кем я говорила, это подтверждает.

– А она написала в книге, почему именно его заподозрила?

Я покачала головой:

– Изабель написала только, что Брэдфорд, проснувшись, увидел, что никого, кроме Эдвина Грина, рядом нет. Выволок его на снег и оставил умирать на холоде. И еще она упомянула, что в нескольких окнах особняка ярко горел свет. Возможно, кто-то что-то и заметил в окно. Все остальные сцены были выписаны точно и близко к действительности. Так что не вижу причин, почему эта должна отличаться от остальных.

– Но допустим, она все же что-то видела. И зачем ей понадобилось писать продолжение? – поинтересовался Майло. – Из чувства справедливости? Вряд ли. Как-то непонятно.

– Здесь вообще все непонятно, – устало ответила я. – Зачем Изабель написала эту книгу? Зачем вернулась? Как-то не имеет смысла. И все же… Было нечто странное в ее поведении тем утром. Она спросила меня: как по моему мнению, должны ли люди непременно заплатить за свои грехи? Может, она вернулась, чтобы расставить всё по своим местам, ты как считаешь?

– Как-то не похожа она была на женщину, готовую проехать полмира лишь для того, чтобы загладить свою вину.

За время недолгого знакомства у меня не создалось впечатления, будто Изабель жаждет справедливости. Но чего же тогда? Может, это месть с ее стороны? И какой секрет она узнала, что кто-то пошел на убийство, лишь бы заставить ее молчать?

– Мне кажется, тут два варианта, – предположила я. – Первый – Изабель убили за то, что она собиралась раскрыть некую тайну. Возможно, она получила новую информацию, доказывающую, что убийцей был вовсе не Брэдфорд Гленн, а кто-то другой. Или же говорящую о каком-то ином секрете, и убийца не хотел, чтобы о нем узнали.

– Ну а второй вариант?

– Второй заключается в том, что ее убили из мести. Из-за того скандала, который разразился после выхода в свет «Жертвы зимы». Да и сам характер преступления свидетельствует о страсти. Ведь убили ее самым зверским образом.

– Это если не считать яда, – вставил Майло.

Я вздохнула. Да, он прав. Кто-то отравил ее до того, как несчастной нанесли множественные ножевые ранения. Но почему, почему все так запутано и непросто?

– Давай попробуем привести все наши соображения в порядок, – предложила я. Я всегда считала, что правильно составленный упорядоченный список очень помогает собраться с мыслями. Я встала с постели и подошла к письменному столу в углу комнаты. Уселась за него, достала листок бумаги из ящика и взяла ручку.

– Итак, с чего начнем? – спросила я.

– Трудно сказать, поскольку Изабель была своего рода bête noire [7]. Думаю, лучше начать с семейства Лайонсов.

Майло был прав. Ведь именно эта семья понесла самые тяжелые потери и еще могла понести, если бы Изабель написала второй роман. Реджи Лайонс достаточно настрадался после опубликования первой книги. Его фамильная репутация в глазах общества оказалась разрушена, и ему пришлось на долгие годы покинуть родной дом.

– Да, убийцей мог быть и Реджи, – произнесла я. – Но он не выносит вида крови.

– Мужчины способны преодолевать и не такие препятствия.

– Да, ты прав. Он очень подавлен с тех самых пор, как погибла Изабель. Возможно, страдает от чувства вины. Если, конечно, это он.

– Но он вполне мог попытаться отравить ее.

– И когда не получилось, впал в ярость и заколол в порыве гнева.

Майло кивком попросил меня продолжить.

– Беатрис больше подходит на роль подозреваемой, чем Реджи, – сказала я. У Беатрис Лайонс Клайн, по моему мнению, были две причины убить Изабель. Она не только хотела заставить ее замолчать навсегда, но и желала отомстить. Беатрис очень холодна и расчетлива. Терпеливо выжидала все это время, чтобы отплатить Изабель за то, что та сотворила с семьей Лайонс.

– Да, Беатрис на это способна, – согласился Майло. – А вот убила она или нет, это другой вопрос.

– А как насчет Люсинды? – У меня было сильное искушение исключить из этого списка младшую сестру Лайонсов, но я понимала, что это несправедливо. Да, на месте убийства Эдвина Грина ее не было, к тому же у шестнадцатилетней девчонки едва ли хватило бы сил перетащить Эдвина из летнего домика в снег. Но это не избавляет ее от подозрений в убийстве Изабель Ван Аллен.

Майло пожал плечами:

– Вполне возможно. Она особа довольно коварная.

Я скептически отнеслась к его высказыванию. Притвориться, что лошадь понесло – это одно. А убийство – совсем другое дело.

– После всего случившегося она кочевала из одной заграничной школы-пансиона в другую, ей редко выпадала возможность увидеться с братом и сестрой. Возможно, в Люсинде накопилась ненависть к Изабель за то, что по ее вине распалась их семья.

– Насколько я понял, – заметил Майло, – настоящей крепкой семьи у них и не было.

– Да, это верно. А кстати, как Люсинда вела себя сегодня вечером?

– Да как обычно. А именно: несколько назойливо. – То была еще одна из причин, по которой мне не хотелось, чтобы Майло поощрял ее приставания. Ведь в самом скором времени она перестанет его забавлять, и это ранит чувства девушки. Но Майло очень беспечно относился к таким вещам.

– Что ж, постарайся быть с ней милым, Майло. Люсинда крайне не уверена в себе. Юность и детство выдались у нее нелегкие. Ведь она намного моложе Реджи и Беатрис, и сразу же после скандала ее отослали из дома. И жизнь она вела очень одинокую.

– Нас всех отправляли учиться в школы-пансионы, – заметил Майло. – И ничего страшного с нами не произошло.

– Но ты куда более уверен в себе, нежели Люсинда Лайонс, – возразила я.

– Не знаю, не скажу, – отозвался Майло. – На мой взгляд, она производит впечатление весьма уверенного в себе человека.

– Настолько, что могла бы пойти на убийство? – спросила я.