Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классический детектив. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Джордж Оруэлл
Жанр:

Классический детектив
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Джордж Оруэлл - 1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джордж Оруэлл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

1984: Своеобразный антипод второй великой антиутопии XX века - "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли. Что, в сущности, страшнее: доведенное до абсурда "общество потребления" - или доведенное до абсолюта "общество идеи"? По Оруэллу, нет и не может быть ничего ужаснее тотальной несвободы.
Скотный двор: Антиутопия английского писателя Дж. Оруэлла. Животные, возмущенные отношением к ним хозяев, устраивают бунт и прогоняют фермеров, а бывшую ферму объявляют свободной республикой под управлением свиней. Сначала все идет гладко, но затем рядовые животные понимают, что они также находятся в рабстве, только теперь у своих же собратьев.

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

1984. Скотный двор - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джордж Оруэлл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

But the thought of being a lunatic did not greatly trouble him: the horror was that he might also be wrong.	Но мысль, что он сумасшедший, не очень его тревожила: ужасно, если он вдобавок ошибается.
He picked up the children's history book and looked at the portrait of Big Brother which formed its frontispiece.	Он взял детскую книжку по истории и посмотрел на фронтиспис с портретом Старшего Брата.
The hypnotic eyes gazed into his own.	Его встретил гипнотический взгляд.
It was as though some huge force were pressing down upon you--something that penetrated inside your skull, battering against your brain, frightening you out of your beliefs, persuading you, almost, to deny the evidence of your senses.	Словно какая-то исполинская сила давила на тебя -- проникала в череп, трамбовала мозг, страхом вышибала из тебя твои убеждения, принуждала не верить собственным органам чувств.
In the end the Party would announce that two and two made five, and you would have to believe it.	В конце концов партия объявит, что дважды два -- пять, и придется в это верить.
It was inevitable that they should make that claim sooner or later: the logic of their position demanded it.	Рано или поздно она издаст такой указ, к этому неизбежно ведет логика ее власти.
Not merely the validity of experience, but the very existence of external reality, was tacitly denied by their philosophy.	Ее философия молчаливо отрицает не только верность твоих восприятии, но и само существование внешнего мира.
The heresy of heresies was common sense.	Ересь из ересей -- здравый смысл.
And what was terrifying was not that they would kill you for thinking otherwise, but that they might be right.	И ужасно не то, что тебя убьют за противоположное мнение, а то, что они, может быть, правы.
For, after all, how do we know that two and two make four?	В самом деле, откуда мы знаем, что дважды два -четыре?
Or that the force of gravity works?	Или что существует сила тяжести?
Or that the past is unchangeable?	Или что прошлое нельзя изменить?
If both the past and the external world exist only in the mind, and if the mind itself is controllable what then?	Если и прошлое и внешний мир существуют только в сознании, а сознанием можно управлять -- тогда что?
But no!	Нет!
His courage seemed suddenly to stiffen of its own accord.	Он ощутил неожиданный прилив мужества.
The face of O'Brien, not called up by any obvious association, had floated into his mind.	Непонятно, по какой ассоциации в уме возникло лицо О'Брайена.
He knew, with more certainty than before, that O'Brien was on his side.	Теперь он еще тверже знал, что О'Брайен на его стороне.
He was writing the diary for O'Brien--TO O'Brien: it was like an interminable letter which no one would ever read, but which was addressed to a particular person and took its colour from that fact.	Он пишет дневник для О'Брайена -- О'Брайену; никто не прочтет его бесконечного письма, но предназначено оно определенному человеку и этим окрашено.
The Party told you to reject the evidence of your eyes and ears.	Партия велела тебе не верить своим глазам и ушам.
It was their final, most essential command.	И это ее окончательный, самый важный приказ.

His heart sank as he thought of the enormous power arrayed against him, the ease with which any Party intellectual would overthrow him in debate, the subtle arguments which he would not be able to understand, much less answer.	Сердце у него упало при мысли о том, какая огромная сила выстроилась против него, с какой легкостью собьет его в споре любой партийный идеолог -- хитрыми доводами, которых он не то что опровергнуть -- понять не сможет.
And yet he was in the right!	И однако он прав!
They were wrong and he was right.	Они не правы, а прав он.
The obvious, the silly, and the true had got to be defended.	Очевидное, азбучное, верное надо защищать.
Truisms are true, hold on to that!	Прописная истина истинна -- и стой на этом!
The solid world exists, its laws do not change.	Прочно существует мир, его законы не меняются.
Stones are hard, water is wet, objects unsupported fall towards the earth's centre.	Камни -- твердые, вода -- мокрая, предмет, лишенный опоры, устремляется к центру Земли.
With the feeling that he was speaking to O'Brien, and also that he was setting forth an important axiom, he wrote:	С ощущением, что он говорит это О'Брайену и выдвигает важную аксиому, Уинстон написал:
Freedom is the freedom to say that two plus two make four.	Свобода -- это возможность сказать, что дважды два -- четыре.
If that is granted, all else follows.	Если дозволено это, все остальное отсюда следует.
Chapter 8	VIII
From somewhere at the bottom of a passage the smell of roasting coffee--real coffee, not Victory Coffee--came floating out into the street. Winston paused involuntarily.	Откуда-то из глубины прохода пахнуло жареным кофе -- настоящим кофе, не "Победой". Уинстон невольно остановился.
For perhaps two seconds he was back in the half-forgotten world of his childhood.	Секунды на две он вернулся в полузабытый мир детства.
Then a door banged, seeming to cut off the smell as abruptly as though it had been a sound.	Потом хлопнула дверь и отрубила запах, как звук.
He had walked several kilometres over pavements, and his varicose ulcer was throbbing.	Он прошел по улицам несколько километров, язва над щиколоткой саднила.
This was the second time in three weeks that he had missed an evening at the Community Centre: a rash act, since you could be certain that the number of your attendances at the Centre was carefully checked.	Вот уже второй раз за три недели он пропустил вечер в общественном центре -- опрометчивый поступок, за посещениями наверняка следят.
In principle a Party member had no spare time, and was never alone except in bed.	В принципе у члена партии нет свободного времени, и наедине с собой он бывает только в постели.
It was assumed that when he was not working, eating, or sleeping he would be taking part in some kind of communal recreation: to do anything that suggested a taste for solitude, even to go for a walk by yourself, was always slightly dangerous.	Предполагается, что, когда он не занят работой, едой и сном, он участвует в общественных развлечениях; все, в чем можно усмотреть любовь к одиночеству, -- даже прогулка без спутников -подозрительно.

There was a word for it in Newspeak: OWNLIFE, it was called, meaning individualism and eccentricity.	Для этого в новоязе есть слово: саможит -означает индивидуализм и чудачество.
But this evening as he came out of the Ministry the balminess of the April air had tempted him.	Но нынче вечером выйдя из министерства, он соблазнился нежностью апрельского воздуха.
The sky was a warmer blue than he had seen it that year, and suddenly the long, noisy evening at the Centre, the boring, exhausting games, the lectures, the creaking camaraderie oiled by gin, had seemed intolerable.	Такого мягкого голубого тона в небе он за последний год ни разу не видел, и долгий шумный вечер в общественном центре, скучные, изнурительные игры, лекции, поскрипывающее, хоть и смазанное джином, товарищество -- все это показалось ему непереносимым.
On impulse he had turned away from the bus-stop and wandered off into the labyrinth of London, first south, then east, then north again, losing himself among unknown streets and hardly bothering in which direction he was going.	Поддавшись внезапному порыву, он повернул прочь от автобусной остановки и побрел по лабиринту Лондона, сперва на юг, потом на восток и обратно на север, заплутался на незнакомых улицах и шел уже куда глаза глядят.
'If there is hope,' he had written in the diary, 'it lies in the proles.'	"Если есть надежда, -- написал он в дневнике, -то она -- в пролах".
The words kept coming back to him, statement of a mystical truth and a palpable absurdity.	И в голове все время крутилась эта фраза -мистическая истина и очевидная нелепость.
He was somewhere in the vague, brown-coloured slums to the north and east of what had once been Saint Pancras Station.	Он находился в бурых трущобах, где-то к северо-востоку от того, что было некогда вокзалом Сент-Панкрас.
He was walking up a cobbled street of little two-storey houses with battered doorways which gave straight on the pavement and which were somehow curiously suggestive of ratholes.	Он шел по булыжной улочке мимо двухэтажных домов с обшарпанными дверями, которые открывались прямо на тротуар и почему-то наводили на мысль о крысиных норах.
There were puddles of filthy water here and there among the cobbles.	На булыжнике там и сям стояли грязные лужи.
In and out of the dark doorways, and down narrow alley-ways that branched off on either side, people swarmed in astonishing numbers--girls in full bloom, with crudely lipsticked mouths, and youths who chased the girls, and swollen waddling women who showed you what the girls would be like in ten years' time, and old bent creatures shuffling along on splayed feet, and ragged barefooted children who played in the puddles and then scattered at angry yells from their mothers.	И в темных подъездах и в узких проулках по обе стороны было удивительно много народу -- зрелые девушки с грубо намалеванными ртами, парни, гонявшиеся за девушками, толстомясые тетки, при виде которых становилось понятно, во что превратятся эти девушки через десяток лет, согнутые старухи, шаркавшие растоптанными ногами, и оборванные босые дети, которые играли в лужах и бросались врассыпную от материнских окриков.
Perhaps a quarter of the windows in the street were broken and boarded up.	Наверно, каждое четвертое окно было выбито и забрано досками.
Most of the people paid no attention to Winston; a few eyed him with a sort of guarded curiosity.	На Уинстона почти не обращали внимания, но кое-кто провожал его опасливым и любопытным взглядом.
Two monstrous women with brick-red forearms folded across their aprons were talking outside a doorway.	Перед дверью, сложив кирпично-красные руки на фартуках, беседовали две необъятные женщины.
Winston caught scraps of conversation as he approached.	Уинстон, подходя к ним, услышал обрывки разговора.