Агата Кристи - Смерть в облаках

– Это очень интересно, – заметил Фурнье. – И наводит на размышления.

– Да. Но давайте продолжим. Джейн Грей не подходит ни к одной из этих категорий. Мотив сомнителен, шансы достать яд ничтожны, возможность выстрелить из духовой трубки практически отсутствует… Смотрите.

Три головы склонились над планом.

– Вот кресло номер шестнадцать, – сказал Джепп. – А вот кресло номер два, в котором сидела мадам Жизель. Если девушка не вставала со своего кресла – а все утверждают, что она не вставала, – она не смогла бы прицелиться и попасть шипом в шею жертвы сбоку. Я думаю, мы можем со спокойной совестью признать, что она не имеет отношения к убийству. Теперь перейдем к креслу номер двенадцать, расположенному напротив. Его занимал стоматолог Норман Гейл. Очень многое из того, что было сказано в отношении Джейн Грей, относится и к нему. Мелкая сошка. Разве что у него несколько больше шансов добыть змеиный яд.

– Стоматологи впрыскивают своим пациентам отнюдь не змеиный яд, – пробормотал Пуаро. – Иначе это было бы убийство, а не лечение.

– Стоматологи любят поиздеваться над своими пациентами, – сказал с ухмылкой Джепп. – Как бы то ни было, я считаю, что он вхож в круги, где имеется доступ к экзотическим фармакологическим средствам. Он может иметь друга-ученого. Но что касается возможности, она у него начисто отсутствовала. Да, он поднимался с места, но только для того, чтобы сходить в туалет, то есть передвигался в противоположную сторону. Возвращаясь, он не проходил дальше своего кресла, а выпущенный с этой позиции дротик, чтобы попасть в шею старой леди, должен был бы в определенной точке совершить поворот под прямым углом.

– Согласен, – сказал Фурнье. – Давайте продолжим.

– Ладно. Пересечем проход и перейдем к креслу номер семнадцать.

– Первоначально это было мое место, – заметил Пуаро. – Я уступил его одной леди, поскольку та хотела сидеть рядом со своей подругой.

– Это достопочтенная Венеция… Как насчет нее? Крупная фигура. Она могла занять деньги у мадам Жизель. Не похоже, чтобы в ее жизни были какие-то постыдные тайны – разве что мелкие грешки. Мы должны уделить ей определенное внимание. Ее положение давало ей возможность. Если б мадам Жизель повернула голову, выглядывая в окно, достопочтенная Венеция могла бы произвести выстрел по диагонали салона. Впрочем, чтобы он попал в цель, ей должна была сопутствовать удача. К тому же, как мне кажется, ей пришлось бы подняться на ноги. Она, конечно, ездит осенью на охоту. Но если человек хорошо стреляет из ружья, поможет ли ему это при стрельбе из духовой трубки? Я думаю, независимо от того, из чего стреляешь, результат зависит от глазомера – глазомера и практики. И у нее, вероятно, есть друзья-мужчины, охотящиеся на крупную дичь в разных уголках планеты, у которых она могла раздобыть эту трубку… Полный бред! Абсолютная бессмыслица!

– В самом деле, это представляется невероятным, – сказал Фурнье. – Мадемуазель Керр – я видел ее сегодня в зале суда… – Он покачал головой. – Она и убийство просто несовместимы.

– Кресло номер тринадцать, – продолжал Джепп. – Леди Хорбери. Довольно темная лошадка. Мне кое-что известно о ней – позже я расскажу вам. Я не удивлюсь, если у нее имеются постыдные тайны.

– Я случайно узнал, что эта леди здорово проигралась в баккара в Ле-Пине, – сказал Фурнье.

– Эта информация очень кстати… Да, она вполне могла связаться с мадам Жизель.

– Совершенно с вами согласен.

– Очень хорошо. Но как она сделала это? Если вы помните, она не покидала своего места. Для того чтобы выстрелить из трубки, ей пришлось бы залезть коленями на кресло и перегнуться через его спинку – на глазах у десяти человек… Черт возьми! Давайте продолжим.

– Кресла номер девять и десять, – сказал Фурнье, сдвинув палец на плане.

– Месье Эркюль Пуаро и доктор Брайант, – прокомментировал Джепп. – Что может сказать месье Пуаро?

Маленький бельгиец грустно покачал головой.

– Мой желудок, – жалобно произнес он. – Увы, мозг находится в услужении у желудка.

– У меня та же проблема, – посочувствовал Фурнье. – В воздухе я чувствую себя не лучшим образом. – Закрыв глаза, он выразительно покачал головой.

– Итак, доктор Брайант. Что мы можем сказать о нем? Большая шишка на Харли-стрит. Едва ли он стал бы обращаться к французской ростовщице за ссудой. Но кто знает… Если он занимался темными делишками и они всплыли бы на поверхность, ему пришел бы конец! В этом-то и заключается моя научная версия. Человек вроде доктора Брайанта наверняка общается с учеными, проводящими исследования в области медицины. Ему не составило бы никакого труда умыкнуть пробирку со змеиным ядом в какой-нибудь лаборатории.

– Они следят за такими вещами, друг мой, – возразил Пуаро. – Это далеко не то же самое, что сорвать лютик на лугу.

– Даже если они и следят, ловкий, сообразительный человек всегда может подменить пробирку. Тем более что Брайант наверняка выше всяких подозрений.

– В ваших словах есть логика, – согласился Фурнье.

– Непонятно только, почему он сам привлек внимание к этой штуке? Почему он не сказал, что женщина умерла естественной смертью – от сердечного приступа?

Пуаро кашлянул. Джепп и Фурнье вопросительно посмотрели на него.

– Я полагаю, – сказал он, – таково было первое впечатление доктора. В конце концов, это действительно выглядело как естественная смерть, которая, возможно, наступила вследствие укуса осы. Помните, там была оса?

– Разве ее забудешь? – сказал Джепп. – Вы же постоянно напоминаете о ней.

– Однако, – продолжал Пуаро, – я случайно заметил на полу дротик и поднял его. Как только мы нашли его, стало ясно, что речь идет об убийстве.

– Этот дротик рано или поздно обязательно нашелся бы.

Сыщик покачал головой:

– Убийца вполне мог незаметно подобрать его.

– Брайант?

– Брайант или убийца.

– Хм, довольно рискованно…

На лице Фурнье отразилось сомнение.

– Вы думаете так сейчас, поскольку знаете, что произошло убийство, – сказал он. – Но если женщина внезапно умирает от сердечного приступа, кто обратит внимание на человека, уронившего платок на пол и поднявшего его?

– В самом деле, – согласился Джепп. – Я считаю Брайанта одним из главных подозреваемых. Он мог, сидя в кресле, повернуть голову, выглянуть из-за спинки и произвести выстрел из трубки – опять же по диагонали салона… Однако больше не будем об этом. Кто бы ни произвел выстрел, он остался незамеченным!

– И я полагаю, этому должна быть причина, – сказал Фурнье. – Причина, которая – насколько я понял из того, что услышал здесь, – так импонирует месье Пуаро. Я имею в виду психологическую причину.