Роберт Гулик - Пейзаж с ивами

Дао Гань задумчиво пощипывал свою короткую бородку.

— Вполне возможно, — согласился он. — С другой стороны, насколько мне известно на основании прочитанных дел, служанка не лгала, когда говорила, что «старые семьи» образуют тесную замкнутую группу и что никто из их числа не мог даже помыслить поднять руку на И, своего признанного вождя. И все же, если у Ху были достаточно веские мотивы…

Судья хранил молчание. Поглаживая бороду, он не спускал глаз с особняка Ху. Наконец он произнес:

— Поскольку мы уже оказались здесь, Дао Гань, пойдем-ка туда и нанесем господину Ху внезапный визит. Я согласен, что «Пейзаж с ивами» — слишком слабая улика. Но, по крайней мере, Ху поведает нам что-нибудь об И, и мы сможем проверить показания Кассии. Пошли!

Они зашагали по мосту. Немного пройдя по главной улице, они увидели справа среди высоких деревьев бамбуковую калитку. На ней висела деревянная табличка, на которой было изящно выписано два иероглифа: «Ивовая обитель». Извилистая тропинка привела их к главным воротам особняка. Покрытую красным лаком дверь украшал золотой узор из ивовых листьев.

Дао Гань громко постучал в ворота. Он подождал и, поскольку изнутри не донеслось ни звука, поднял камень и ударил им по деревянной поверхности.

— Нам придется долго стучать, ваша честь, — мрачно произнес он. — Пока мы еще разбудим привратника…

Не успел он закончить фразу, как дверь распахнулась. Коренастый человек, необычайно широкоплечий и с длинными, как у обезьяны, руками, подозрительно уставился на них. На его тронутой сединой голове была маленькая шапочка. Когда он поднял свечу, широкий рукав его домашнего платья съехал вниз, обнажив волосатую мускулистую руку.

— Вы кого-то ждали, господин Ху? — вежливо поинтересовался судья Ди.

Коренастый человек поднял свечу, чтобы получше рассмотреть лицо судьи.

— Хотел бы я знать, кто вы такие, — произнес он низким, раскатистым голосом.

— Я — Ди, верховный судебный наместник.

— Святые Небеса! Тысяча извинений, ваша честь! Конечно же, мне следовало вас сразу узнать. Один раз я вас видел, правда, вы были в полном облачении. При этом издалека. Как…

— Мы с моим секретарем, господином Дао, просто прогуливались. Вы не предложите нам по чашке чая?

— Разумеется, это для меня необычайная честь! Извините, что я так одет, но дело в том, что я дома совершенно один. Всех слуг пришлось отправить в горы. Такая морока. Оставил только одну престарелую пару, но сегодня днем они отправились на похороны сына. Обещали вернуться к вечеру. Но пока что их не видно.

Судья Ди никак не мог понять, то ли Ху всегда столь разговорчив, то ли это свидетельствует о том, что он взволнован. Какая жалость, что он никогда раньше его не встречал. А может, встречал? Что-то в его лице показалось судье знакомым.

Оживленно рассказывая о домашних делах, Ху провел их через запущенный внутренний садик, заросший дикими цветами. Он пригласил их в скромно обставленную гостиную, освещенную единственным масляным светильником. В спертом воздухе висела пыль. Ху направился к столу в углу, но судья остановил его.

— А не могли бы мы подняться наверх, в комнату, откуда был бы виден мост? Я велел своим носильщикам, когда они вернутся, ждать меня там.

— Конечно! Пройдемте в мой кабинет. Я как раз только что там слегка вздремнул. В нем тоже найдется чайник. И еще там имеется прекрасный балкон. — Поднимаясь по крутой деревянной лестнице, он бросил через плечо: — Меня разбудили звуки труб. Мне показалось, они доносятся со стороны зернохранилища. В такие смутные времена, как сейчас, беспорядки начинаются именно в подобных местах. Надеюсь, ничего серьезного?

— Поскольку все снова стихло, — ответил судья, — я полагаю, что уже все в порядке.

Проводив гостей в маленькую квадратную комнату, Ху открыл раздвижные бумажные створки, освободив проход к узкому балкону, который судья еще ранее заметил из особняка И. При помощи свечи Ху зажег два больших старомодных медных канделябра на столике у стены и предложил гостям занять два кресла у простого бамбукового стола в центре комнаты. Он налил чай, потом сел на раскладной табурет спиной к раздвижным дверям.

Отхлебывая чай, судья Ди подумал, что комната, в которой почти не было мебели, была довольно милой, чувствовалось, что в ней живут. Широкая лежанка у боковой стены была покрыта звериными шкурами, а большой, потемневший от времени шкаф из эбенового дерева явно был старинным. На задней стене висел свиток, изображавший древнего воина в полном боевом облачении, верхом на красиво разукрашенном коне. По бокам от картины на железных крючьях, вбитых в оштукатуренную стену, висели большие луки, колчаны, копья и кожаные сбруи.

Ху поймал взгляд судьи Ди.

— Да, охота — мое единственное развлечение, — сказал он. — Мой прадед использовал этот особняк в качестве охотничьего домика. В то время на месте этой ныне оживленной части города был лес.

— Я слышал, что он был прославленным воином, — сказал судья Ди.

Довольная улыбка осветила широкое лицо Ху.

— Это верно, ваша честь. Великолепный наездник и хороший военачальник. Вместе с прадедами И и старого Мэя он поддерживал мир в этих краях, в то время как вокруг феодальные властители вели непрекращающиеся сражения. Да, хвала Небесам, времена изменились! Землей владел И, мой прадед ведал армией, а у старого Мэя всегда была в изобилии звонкая монета. Когда главнокомандующий Ли — извините, мне следовало сказать, августейший основатель нынешней династии — снова объединил империю, эти три старца держали совет. Это была историческая встреча, ваша честь, подробно описанная в наших семейных анналах. Мой прадед сказал: «Пора кончать эти междуусобицы. Пусть И попросит о назначении его губернатором дальней провинции, я вместе со своими войсками поступлю на службу в императорскую армию, а Мэй пусть занимается коммерцией и подсчитывает свои доходы». Мудрый пройдоха был мой предок! Но, знаете ли, старый Благородный И был упрям и не пожелал его слушать. «Давайте-ка лучше ляжем на дно, — предложил он. — Возможно, нам еще удастся возвыситься». Но ничего у них не вышло! Это место стало столицей империи, вскоре ее наводнили тысячи пришлых людей: придворные, крупные и мелкие чиновники, военные, стражники — кого тут только не было. И теперь в Новом городе вам навряд ли удастся найти человека, который хотя бы помнит имя И!

Он грустно покачал большой головой.

— А что стало с вашей семьей? — поинтересовался судья.

— С нашей? Со временем мы продали всю землю. Теперь у меня остался только этот дом, да и он заложен. Но на мой век этого хватит. У меня нет ни жены, ни детей, и тем не менее я неплохо живу. Изредка охочусь, а иногда заглядываю к старому И выпить и поболтать. Весельчак он, этот И! Любит, чтобы рядом была пара бабенок, лично я против этого ничего не имею.