Гарри Кемельман - В пятницу раввин встал поздно

Они входили в зал парами, тройками, и Джэйкоб Вассерман понял, что проиграл. Он это ясно видел уже по одному числу явившихся на заседание – почти полный состав правления. Он это видел по тому, как они дружески здоровались с Элом Бекером, и как те немногие, что обещали еще подумать, избегали даже смотреть в его сторону. Да и один вид всего этого собрания не оставлял места сомнениям. Подавляющее большинство правления принадлежало к одной и той же категории: прилизанные, преуспевающие бизнесмены и специалисты, вступившие в конгрегацию главным образом потому, что общественное положение их к этому обязывало; люди, привыкшие во всем к одному лишь первоклассному, одинаково относящиеся к какому-то неряшливому раввину, как к какому-нибудь бестолковому мелкому служащему. Все это сквозило также в их плохо скрытом нетерпении поскорее покончить с этим нудным делом, чтобы можно было предаться удовольствиям. Старик жестоко казнил себя теперь за то, что он допустил, чтобы все эти люди были назначены членами правления. Он поддался тогда увещеваниям строительного комитета, хлопотавшего о каждом из кандидатов – дескать, если его включить в правление, он, глядишь, и отвалит для нужд синагоги порядочную сумму.

Он призвал собрание к порядку и зачитал протокол предыдущего заседания. Когда он покончил с отчетами различных комитетов, в зале послышался вздох облегчения. Вассерман приступил к главному пункту повестки дня и подчеркнул важность продления договора с раввином.

– Прежде чем приступить к прениям, – закончил он, – мне бы хотелось обратить ваше внимание на то, что хотя раввин, на мой взгляд, мог бы найти гораздо лучшее место, (это, конечно, была чистая отсебятина) он все же готов остаться у нас. Из всех членов нашей общины я поддерживаю с раввином наиболее близкий контакт, и, принимая во внимание, что я возглавляю ритуальный комитет, это вполне естественно . Большинство из вас видит раввина лишь во время его выступлений: когда он руководит богослужением или произносит речь. В его функции входит, однако, масса дел более частного характера. Возьмите бракосочетания, например. В этом году пришлось сочетать браком невесту нееврейского происхождения. Пришлось вести продолжительные беседы с родителями как жениха, так и невесты. А когда невеста решила перейти в еврейство, раввин прочитал ей курс лекций об основах нашей религии. Он проводит личные беседы с каждым юношей перед Бар-мицвой. В качестве председателя ритуального комитета я могу заверить вас, что мы вместе готовим каждое богослужение. Он поддерживает постоянный контакт с директором религиозной школы. А кроме того, к нему обращаются десятки – да что я говорю?– сотни людей извне: евреи, христиане, организации, которые частенько не имеют ничего общего с нашей синагогой, задают вопросы, вносят предложения, выдвигают проекты, и все это нужно внимательно изучить, на все нужно ответить. Я бы мог продолжать в этом духе все утро, но тогда вы не успеете на гольф.

В зале послышались одобрительные смешки.

– Большинство из вас не имеет ни малейшего понятия об этой стороне деятельности раввина. Зато мне она очень хорошо известна. И я должен сказать, что раввин справляется со всем этим еще даже лучше, чем мы на это рассчитывали, когда нанимали его.

Эл Бекер поднял руку и получил слово.

– Я вовсе не уверен, что это так уж хорошо, чтобы раввин, который получает зарплату от нас, который призван обслуживать в первую очередь нас, занимался делами, не относящимися непосредственно к нашей синагоге. Но, может быть, наш уважаемый президент тут несколько преувеличивает. – Он нагнул вперед свою бычью выю, уперся кулаками об стол, окинул взглядом зал и, повысив голос, продолжал: – Должен сказать, что едва ли найдется среди вас кто-нибудь, кто питал бы к Джейкобу Вассерману, нашему уважаемому президенту, более глубокое почтение, чем питаю я. Я ценю его как человека, высоко ценю его усилия, направленные на благо нашей конгрегации, я уважаю его честность и преклоняюсь перед его мнением. Если он мне скажет, к примеру: "Вот этот человек – хороший", я готов поставить десять Лротив одного, что так оно и есть. И когда он говорит, что наш раввин – хороший человек, то мне и в голову не придет не соглашаться с ним. И все-таки, – Бекер воинственно выдвинул подбородок, – я скажу, что для нашей общины он не подходит. Пускай он как раввин и великолепен, но не в нашей конгрегации. Я знаю, он ученнейший человек, однако в данный момент нам ученость ни к чему. Мы являемся частью населения нашего города. В глазах наших христианских соседей и друзей мы – одна из религиозных организации города, и нам нужен человек, который достойно представлял бы нас перед этими нашими соседями и друзьями. Человек, способный производить впечатление на трибуне, наладить нужные общественные связи, подобающим его положению образом. Директор средней школы сказал мне доверительно, что в будущем году он намеревается поручить торжественную речь на выпускной церемонии духовному руководителю нашего храма. И вот, представьте себе нашего раввина на сцене, в неглаженных брюках, измятом пиджаке, взъерошенный, с болтающимся галстуком, рассказывающий, как он это любит, анекдоты из Талмуда, которых сразу и не поймешь, – нет, друзья, как вы себе хотите, а это будет сплошной позор для всей нашей общины.

Слово было предоставлено Зйбу Райху.

– Я долго говорить не буду, а скажу только вот что. Я очень хорошо понял, что имеет в виду мистер Вассерман, говоря, что, помимо своих обычных функций, раввин занят еще и целым рядом других дел. Мне выпала честь взглянуть лично на эту сторону его деятельности, и разрешите мне заверить вас, что дело, о котором шла тогда речь, имело для меня исключительное значение. Должен сказать, что с тех пор я смотрю на работу нашего раввина совсем другими глазами и питаю к нему самое глубокое уважение. Может быть, он действительно не Бог весть какой оратор, но когда он обращается к нам с проповедью, он говорит дело, и до меня во всяком случае его слова доходят очень и очень. А по-моему, это куда важнее, чем если бы кто-нибудь разыгрывал перед нами какую угодно роль и потчевал нас какими угодно высокими словами. Наш раввин, по крайней мере, говорит искренне, чего я не могу сказать, увы, о многих знаменитых раввинах, которых мне доводилось слушать.

Доктор Пирлстейн взял слово, чтобы поддержать своего друга Эла Бекера.

– Мои пациенты то и дело спрашивают меня – нельзя ли им воспользоваться рецептом, который я им выписал год назад, или выписал какому-нибудь их знакомому, страдающему приблизительно той же болезнью. И каждый раз мне приходится объяснять им, что добросовестный врач выписывает рецепт в строго индивидуальном порядке, принимая во внимание индивидуальные особенностй пациента в данный момент.