Филлис Джеймс - Неподходящее занятие для женщины [= Неженское дело] [litres]

– Он убил моего сына, – произнесла мисс Лиминг.

– Вашего сына?!

– Конечно. Марк был моим сыном. Его и моим. Я думала, вы догадаетесь.

Она стояла, крепко вцепившись в рукоятку пистолета, устремив взгляд невидящих глаз сквозь распахнутое окно на тонущую в темноте лужайку. Было очень тихо. Все замерло. Мисс Лиминг сказала:

– Он был прав, говоря, что его не смогут тронуть. Доказательств не существует.

– Тогда как же вы смогли его убить? Откуда такая уверенность?! – в смятении воскликнула Корделия.

Не расставаясь с пистолетом, мисс Лиминг вынула что-то из кармана халата и положила предмет на стол. Маленький блестящий цилиндр покатился по полированной поверхности в сторону Корделии и замер.

– Моя губная помада, – объяснила мисс Лиминг. – Я нашла ее минуту назад в кармане его пиджака. Он не надевал этот костюм с того вечера, когда ужинал в профессорском зале. Он всегда был барахольщиком: вечно инстинктивно клал в карман всякие мелочи.

Корделия ни минуты не сомневалась в виновности сэра Рональда, но сейчас каждый ее нерв молил о подтверждении его вины.

– Но ее могли туда подложить! Например, Ланн – чтобы навести на него подозрение.

– Ланн не убивал Марка. В момент смерти Марка он лежал со мной в постели. Он оставил меня всего на пять минут часов в восемь, когда отлучился позвонить.

– Вы и Ланн были любовниками!

– Не смотрите на меня такими глазами! Я любила в своей жизни всего одного человека и только что убила его. Лучше говорите о понятных для вас вещах. Любовь не имеет никакого отношения к тому, что нужно было друг от друга Ланну и мне.

После минутного молчания Корделия спросила:

– В доме кто-нибудь есть?

– Никого. Все слуги в Лондоне. В лаборатории тоже никто не задержался. А Ланн мертв. – Мисс Лиминг с усталой покорностью произнесла: – Вам лучше вызвать полицию.

– Вы этого хотите?

– Какая разница?

– Тюрьма – вот какая. Утрата свободы. Вам хочется, чтобы вся правда была сказана в открытом суде? Чтобы все узнали, как умер ваш сын и от чьей руки? Неужели этого захотел бы сам Марк?

– Нет. Марк никогда не верил в наказание. Скажите, как мне поступить.

– Придется действовать быстро и продуманно. Нам потребуется взаимное доверие. И ум.

– Ума нам не занимать. Что надо сделать?

Вынув платок, Корделия набросила его на пистолет, забрала у мисс Лиминг оружие и положила на стол. Затем она схватила женщину за тонкое запястье и, невзирая на ее замешательство, провела ее рукой по ладони сэра Рональда, борясь с отвращением и прижимая негнущиеся, но живые пальцы к мягкой, не способной сопротивляться плоти мертвеца.

– После выстрела должны остаться следы. Я в этом не очень-то разбираюсь, но полиция может этим заняться. Теперь вымойте руки и принесите мне перчатки. Быстро!

Мисс Лиминг беззвучно вышла. Оставшись одна, Корделия взглянула на мертвого ученого. В падении он ткнулся подбородком в стол, руки неуклюже свисали по бокам – весьма неудобная поза, создававшая впечатление, что он злорадно пялится на посетителя через стол. Корделия не могла заставить себя посмотреть ему в глаза, но в душе у нее не было ничего – ни ненависти, ни ярости, ни жалости. Простертую фигуру заслоняло от ее взора вытянувшееся на ремне тело с поникшей головой и словно стремящимися коснуться пола пальцами ног. Она подошла к открытому окну и выглянула в сад с любопытством гостьи, вынужденной дожидаться хозяев в чужой комнате. Воздух был теплым и совершенно неподвижным. В окно волнами вливался аромат роз – то до головокружения сладкий, то едва ощутимый, как неясное воспоминание.

Время словно остановилось, но длилось все на самом деле не больше минуты. Потом Корделия стала продумывать план действий. Ей тут же вспомнилось дело Клендона. В памяти всплыла щемящая картина: они с Берни закусывают, сидя на поваленном стволе в Эппингском лесу. Ей в ноздри ударил явственный дразнящий запах свежих булочек с маслом и острым сыром, смешанный с грибным духом распаренного дерева. Положив пистолет на кору, он бормотал, жуя хлеб с сыром:

– Как бы вы выстрелили себе за правое ухо? Вперед, Корделия, показывайте!

Корделия взяла пистолет в правую руку, слегка притронулась указательным пальцем к курку и с некоторым колебанием поднесла стальное дуло к своему затылку.

– Так?

– Вот и нет. Совсем иначе, если вы привыкли к этому пистолету. Именно из-за этой ошибочки миссис Клендон чуть было не оказалась на виселице. Она выстрелила своему супругу из его служебного пистолета под правое ухо и попыталась представить это как самоубийство. Но она положила на курок, не тот палец. Если бы он действительно стрелял себе под правое ухо, то спустил бы курок большим пальцем, обхватив рукоятку ладонью. Это было первое убийство, которое я расследовал вместе с Шефом – инспектором Дэлглишем, тогда просто инспектором. В конце концов миссис Клендон во всем созналась.

– Что с ней стало, Берни?

– Пожизненное заключение. Ее обвинили бы всего-навсего в непредумышленном убийстве, не попытайся она имитировать самоубийство. Судьи не пришли в восторг от того, что им пришлось узнать о привычках майора Клендона.

Но мисс Лиминг не отделается непредумышленным убийством, если только не расскажет правды о смерти Марка.

Тем временем мисс Лиминг вернулась и протянула Корделии пару тонких матерчатых перчаток.

– Вам лучше подождать за дверью, – посоветовала Корделия. – То, чего вы не видели, вы вполне сможете забыть. Что было у вас на уме, когда вы встретили меня в холле?

– Я хотела глотнуть виски на сон грядущий.

– Тогда бы вы снова повстречали меня на обратном пути, когда я выходила из кабинета. Сходите за рюмкой и оставьте ее на столике в холле. Это как раз такая деталь, которую полиция никогда не упустит из виду.

Снова оставшись в одиночестве, Корделия взяла в руки пистолет и удивилась, до чего отталкивающим показался ей теперь этот тяжелый кусок металла. Неужели она могла смотреть на него раньше как на безобидную игрушку? Она тщательно протерла его платком, уничтожая отпечатки пальцев мисс Лиминг, и убрала платок. Пистолет принадлежал ей, и на рукоятке вместе с отпечатками сэра Рональда должны были оказаться и ее следы. Снова положив его на стол, она натянула перчатки. Теперь предстояло самое трудное. Она приподняла пистолет и поднесла его к неподвижной правой руке мертвеца. Теперь – большой палец на курок, ладонь – на рукоятку. Она выпустила мертвые пальцы и позволила пистолету стукнуться о ковер. Раздался глухой звук. Стянув перчатки, она вышла в холл, где ее поджидала мисс Лиминг, и спокойно затворила за собой дверь.

– Положите их туда, где взяли, – сказала она, протягивая ей перчатки. – Полиция не должна на них наткнуться.