Агата Кристи - Вилла «Белый конь» [litres]

Подали чай, и хозяин настоял, чтобы я разделил с ним трапезу.

Я не очень люблю чаепития, но по достоинству оценил дымный аромат китайского чая и изящные чашечки, в которые его наливали. Подали тосты с анчоусами и горячим маслом и сливовый торт – такой ароматный и старомодный, что он напомнил мне чаепития в бабушкином доме, когда я был ребенком.

– Домашний, – одобрительно сказал я.

– Естественно! Покупной торт никогда не появится в этом доме.

– Да, я знаю, у вас прекрасный повар. Нелегко, наверное, удержать хорошую прислугу в деревне, в этом медвежьем углу?

Винаблз пожал плечами:

– Я должен иметь только самое лучшее. Без исключений. Естественно, за это надо платить! И я плачу.

В последней фразе проявилось все присущее этому человеку высокомерие.

Я сухо заметил:

– Если кто-то достаточно богат, чтобы себе такое позволить, это, конечно, решает множество проблем.

– Знаете, все зависит от того, чего именно человек желает от жизни. Лишь одно имеет значение: насколько его желания сильны. Множество людей наживают деньги, не имея понятия, что потом с ними делать! И в результате попадают в ловушку, которую можно назвать машиной для производства денег. Это рабы. Они с рассветом являются в свои офисы и сидят там допоздна, они никогда не делают перерывов, чтобы развлечься. И что они получают взамен? Машины больше, чем у других, дома больше, чем у других, любовницы или жены дороже, чем у других… И, заметьте, проблемы больше, чем у других.

Он подался вперед.

– Зарабатывание денег ради денег – вот главное стремление большинства богачей. Они вкладывают нажитое в еще большие предприятия и опять-таки получают еще больше денег. Но зачем? Делают ли они передышку, чтобы задать себе этот вопрос? Нет, они не знают, зачем им все это нужно.

– А вы? – спросил я.

– Я…

Винаблз улыбнулся.

– Я знал, чего хочу. Сколько угодно свободного времени, чтобы можно было созерцать красоты этого мира – и природные, и рукотворные. Поскольку в последние годы мне отказано в возможности увидеть их в естественном окружении, я привез их со всего света сюда.

– Но все равно для этого сперва потребовалось обзавестись деньгами.

– Да, человек должен спланировать собственный успех. Тщательно спланировать. Но в наши дни нет необходимости, ни малейшей необходимости отбывать постыдный срок в роли подмастерья.

– Вряд ли я полностью вас понял.

– Мир меняется, Истербрук. Он всегда менялся – но теперь изменения происходят быстрей. Темп ускорился, и нужно пользоваться этим.

– Меняющийся мир, – задумчиво сказал я.

– Он открывает нам новые перспективы.

– Знаете, – виновато проговорил я, – боюсь, вы разговариваете с человеком, который смотрит в противоположную сторону… В сторону прошлого, а не в сторону будущего.

Винаблз пожал плечами:

– Будущее? Кто может его предвидеть? Я говорю о сегодняшнем дне… О ближайшем моменте! Больше я ничего не принимаю в расчет. К нашим услугам – новые технологии. У нас уже есть машины, которые за несколько секунд дают ответы на вопросы – тогда как человеку для этого пришлось бы трудиться часы или дни.

– Компьютеры? Электронный мозг?

– Да, такого рода вещи.

– В конечном итоге машины заменят людей?

– Людей – заменят. Тех людей, которые всего-навсего единицы живой силы. Но Человека – нет. Должен быть Человек-контролер, Человек-мыслитель, который будет подбирать вопросы, задаваемые машинам.

Я в сомнении покачал головой.

– Человек-Сверхчеловек? – Я вложил в свой вопрос легкий оттенок насмешки.

– Почему бы и нет, Истербрук? Почему бы и нет?

Не забывайте, мы знаем – или начинаем постигать – кое-что о животной природе Человека. Практика того, что иногда неправильно называют «промыванием мозгов», открыла в этой сфере чрезвычайно интересные возможности. Не только тело, но и разум человека реагирует на определенные стимулы.

– Опасная доктрина, – сказал я.

– Опасная?

– Опасная для человека, к которому ее будут применять.

Винаблз пожал плечами:

– Жизнь вообще опасна. Мы забываем об этом – мы, взращенные на одном из маленьких островков цивилизации. Потому что вся цивилизация, Истербрук, представляет собой маленькие разбросанные островки, на которых люди собрались для взаимной защиты и таким образом сумели перехитрить и контролировать Природу. Люди покорили джунгли – но это лишь временная победа. В любой момент джунгли снова могут взять верх. Былые великолепные города теперь превратились в заросшие буйной зеленью жалкие холмики земли или в бедные хижины, где люди едва ухитряются выжить, не более того. Жизнь всегда опасна, никогда не забывайте об этом. В конце концов не только грандиозные силы природы, но и творения рук человеческих могут ее уничтожить. В данный момент мы очень к тому близки…

– Конечно, этого нельзя отрицать. Но меня заинтересовала ваша теория власти… власти над разумом.

– Ах, это… – Внезапно Винаблз смутился. – Наверное, я преувеличил.

Его смущение и то, что он частично сдал позиции, показались мне весьма интересными. Винаблз жил почти один. Одиночество порождает в человеке желание поговорить с кем-нибудь… с кем угодно. Винаблз поговорил со мной… И, возможно, сболтнул лишнего.

– Человек-Сверхчеловек, – сказал я. – Вы практически убедили меня в современной версии этой идеи, знаете ли.

– Ничего нового в этом нет, уверяю вас. Доктрина Сверхчеловека прошла долгий путь. На ней основаны целые философские учения.

– Конечно. Но, сдается мне, ваш Сверхчеловек отличается от общепринятого. Такой человек может обладать чрезвычайной властью – но никто о его власти не узнает. Такой человек просто сидит в своем кресле и дергает за ниточки.

Говоря все это, я не спускал с него глаз. Он улыбнулся:

– Вы отводите данную роль мне, Истербрук?

Хотел бы я, чтобы в самом деле так и было. Чтобы хоть как-то компенсировать… вот это.

Винаблз хлопнул по лежащему на коленях пледу, и в голосе его внезапно прозвучала едкая горечь.

– Не буду выражать вам сочувствие, – сказал я. – От сочувствия в вашем положении мало проку. Но позвольте сказать: если попытаться вообразить того, кто может обратить непредвиденное несчастье в триумф, по-моему, вы – именно такой человек.

Он непринужденно засмеялся.

– Вы мне льстите.

Но я увидел, что он доволен.

– Нет, – сказал я. – Я повидал в жизни достаточно людей, чтобы распознать необычную, сверходаренную личность.

Я боялся зайти слишком далеко… Но можно ли зайти слишком далеко в лести? Гнетущая мысль. Мысль, к которой нужно отнестись серьезно, чтобы самому избежать подобной западни.

– Интересно, – задумчиво произнес Винаблз, – почему вы так говорите? Из-за всего этого? – Он обвел небрежным жестом комнату.