Эмиль Коста - Хорошо в деревне летом

– Со своей одежкой в руках?

Петр кивнул.

– Стало быть, Кузьминична видела уходящего Василия, когда ужин готовила, а Кешка – уже тебя?

– Должно быть, – Петр вяло пожал плечами. – Дома я согрелся кое-как, подумал до утра ну и решил полушубок на базу подбросить, чтобы хоть какой-то след… Кто ж знал, что Ваську в самоубийцы запишут?

Шериф нахохлился, встал с дивана и прошелся по комнате.

– У тебя что, язык отсох тогда? Мог рассказать хотя бы наедине…

– А ты стал бы меня слушать? Тем паче – дело заводить против городского мента? Никаких же улик нету. Наоборот, все на меня указывает: отпечатки, наследство это проклятое…

– Мне рассказал бы! – Иван Ильич с досадой потер лоб. – Покровский с Василием разругались перед тем звонком. Наверняка он на реку поехал, чтобы об этом поговорить: или извиниться, хотел, или наоборот, картину отобрать.

– А Васька ему небось все и высказал, – кивнул Петр.

Назаренко поднял брови.

– Что – все?

– Что земля оформлена незаконно, при без вести пропавшем хозяине, что ты в этом деле помогал… Ну чего морозишься, Иван же в курсе.

Иван Ильич невозмутимо кивнул, хотя информация была для него новой и очень интересной. Шериф взъерошил усы и пробормотал:

– Что ж теперь делать-то? Получается, ты его из мести за брата пристукнул. И вся эта история всплывет, как ни крути.

– А тебя только это и волнует, да? Давай усложним тебе задачу: я ни брата не трогал, ни Покровского. Найдешь настоящего убийцу – может и выйдет концы в воду спрятать, – Петр встал. – В кафе посижу, там компания как-то приятнее.

– Посиди-посиди. И хозяйку пригласи сюда, – буркнул в ответ Шериф.

В ожидании хозяйки Иван Ильич успел оглядеться в доме. За третьей дверью в прихожей обнаружилась самая настоящая банька, отделанная вагонкой. Наверху была спальня, ванная и просторная кухня-гостиная. Не очень, наверное, удобно таскать продукты по лестнице, но сколько у богатых той готовки, да еще когда собственное кафе под боком…

Он сам не знал, что хочет найти. Если повезет, то орудие убийства, если нет, то хоть какой-нибудь намек на то, как убийца незаметно для других проник в дом. У Назаренко сомнений не оставалось, а у него – как всегда.

Все окна оказались заперты. Тяжелых твердых предметов хватало с избытком, но ни на одном не нашлось следов крови. В расстроенных чувствах Иван Ильич вернулся к Шерифу, и почти сразу пришла Наталья. Она бросила нервный взгляд на запертую дверь кабинета и тут же отвела глаза. Если какие-то сильные чувства и были, то где-то очень глубоко внутри.

– Он не мучился? – спросила Наталья, усевшись в кресло.

– Вряд ли вообще что-то успел понять, – ответил Шериф. – Когда вы последний раз видели Дмитрия Алексеевича живым?

– Часов в девять утра. Я собиралась на пробежку, но у ворот встретила Бондарей, и мы пошли в кафе.

– Поздновато для пробежки, – заметил Иван Ильич.

Женщина бросила на него рассеянный взгляд.

– Ветер был сильный. Думала на тренажере позаниматься, но решила все-таки освежиться.

Назаренко кивнул.

– Постарайтесь припомнить день накануне Крещения. Насколько я знаю, у вашего мужа вышла ссора с Василием Бондарем?

Наталья казалась искренне удивленной.

– При чем тут это? То есть, да, они поссорились.

– И Дмитрий Алексеевич тем вечером куда-то уезжал на машине? – проигнорировал первый вопрос Шериф.

– Уезжал…

– Надолго?

– Я не помню, все-таки месяц с лишним прошел.

– Думаю, охранники помнят лучше, – заметил Иван Ильич.

– Но при чем здесь тот день? Это ведь было так давно, к тому же… разве Василий Петрович погиб не на Крещение?

– Скорее всего, нет, – Назаренко положил блокнот на подлокотник и серьезно посмотрел на женщину. – Видите ли, Петр Бондарь тем вечером видел автомобиль вашего супруга, возвращающийся с реки. Через несколько минут он обнаружил в проруби тело младшего брата.

Наталья наклонилась вперед и сцепила руки на коленях.

– Но это же… вы считаете, Дмитрий убил Василия Петровича? Это же бред! Из-за какого-то портрета…

Шериф нахмурился и сказал:

– Побудьте пока с остальными в кафе – тут, считайте, все опечатано. Когда следственная группа закончит работу, сможете вернуться в дом. Пригласите жену Бондаря.

Людмила не рассказала ничего нового: приехали около девяти, ворота открыла Наталья, пару часов все вместе просидели в кафе. Она подтвердила алиби Ивана Ильича и свое собственное, но за мужа, который более часа пробыл во дворе один, ручаться не могла.

– Вы ведь думаете, что это Петр сделал, да? – спросила Людмила, когда Шериф спрятал блокнот.

– Думаю, – неохотно ответил Назаренко. – У него мотив весомый и возможность.

– Он мне все рассказал, пока Наталью допрашивали… Ну какой тут мотив? Месть за брата – это же дикость какая-то! У Пети с Покровским всегда были хорошие отношения…

– Следствие разберется. Можете идти.

Людмила вышла, а Шериф вытер пот со лба и выругался:

– Хрен мы время убийства узнаем – труп грели несколько часов… Преступник знал, что делает. Кто тут, интересно, криминалистикой увлекается?

Иван Ильич вспомнил о лежащей дома подборке детективов, которую давно пора бы сдать в библиотеку, и поежился.

– Идем, – Назаренко встал. – Тут мне, в общем, все ясно.

Совсем продрогшие Саша и Валера продолжали охранять территорию неведомо от кого. Перед тем как идти в кафе, Шериф задал им несколько вопросов. Охранники хорошо помнили странное поведение шефа накануне Крещения: уже темнело, он постучал к ним в домик, чтобы открыли ворота, и уехал, а вернулся через двадцать минут.

– Точно двадцать? – подозрительно переспросил Назаренко. – Не больше?

– Около того. Мы КВН на видике смотрели – как раз разминка закончилась.

– Ладно… за домом особо следите – место преступления все-таки. И сами будьте на глазах: вот тут, возле машин – чтобы вас из кафе видно было.

– Чего это вы так строго? – немного отойдя, спросил Иван Ильич. – Сами же говорили, что охрана вне подозрений.

– Такие только силу и понимают. Хозяина убили, вдова – не авторитет, а у них все ключи… и оружие наверняка имеется. Насчет Бондаря я тоже не уверен, а сам даже табельное не взял – чай, не на свадьбу ехал. Пока подкрепление не прибудет, надо держать ухо востро.

Иван Ильич кивнул и хлопнул себя по карману.

– Твою ж мать! Кажись, курево в доме оставил. Я щас.

Участковый, пожав плечами, пошел в кафе. Охранники возле машин о чем-то шушукались между собой. Иван Ильич подошел к ним и достал из кармана сигареты.

– Курите, ребята? – два недобрых взгляда были ему ответом. – Правильно делаете… Неприятная ситуация, конечно: хозяина вашего убили. Пройдете по делу свидетелями… в лучшем случае.