Елена Дарикович - Шерлок Холмс и страшная комната. Неизвестная рукопись доктора Ватсона

— «Редкий случай» тому виной, — рассеянно брякнул я.

— Ха-ха-ха! «Редкий случай»! Это же та посудина, на которой ты честно зарабатывал свой хлеб. Хороший каламбур, ничего не скажешь! Так с чем там и что сопряжено, я не понял?

— Похищение, в данном случае, очень сомнительно.

— Ах, неужели?

— В данном случае, да. И если вы, дорогой кузен, соблаговолите вникнуть в существо вопроса, я в немногих верных словах обрисую вам данное затруднение.

— Давай, валяй, я соблаговоляю. Обрисовывай.

— Лорд страдает тяжелым недугом э-э… психического характера и в силу этого дееспособность его некоторым образом … ограничена. Или, скажем, подконтрольна его собственным юристам из адвокатской конторы, которые несут всю полноту ответственности за целостность вверенного им капитала. Короче говоря, деньги Фатрифортов под бдительнейшим надзором. Предусмотрены даже некоторые меры, затрудняющие без особой комиссии выдачу крупных наличных сумм. Об этом, естественно, позаботился сам лорд, опасаясь непредсказуемости своих действий в момент э… приступов. Так что при первом же подозрении все станет известно Ярду. Ну а те суммы, что регулярно выделяются на прожитие, во-первых, выдаются небольшими частями, к тому же и не так велики, чтобы ради них рисковать головой. И твоей, и моей.

— А ты, я вижу, хорошо изучил вопрос, Читатель?

— Я старался, Глаз.

— Похоже, ты здесь не по чистой случайности, если только не блефуешь?

— Какой мне смысл?

— Да мало ли какой. Может, старикан решил оставить тебе деньжат за твое примерное поведение?

— Совсем не исключено. Да только это будут пенсы в количестве весьма ограниченном. Меня же интересуют фунты в количестве, как ты понимаешь, неограниченном.

— Тогда пришла пора сыграть по-крупному, мон ами?!

— Пожалуй, что так.

— А знаешь, Читатель, я думал, с тобой будут трудности.

— Разве у тебя со мною бывали трудности, Глаз?

— Пока нет… Ты всегда понимал с полуслова и действовал не задумываясь. И теперь, похоже, ты созрел.

— Да, теперь я созрел и даже больше, чем ты думаешь.

Мне приходилось говорить с Глазом, ничем себя не выдавая, и одновременно обдумывать каждый свой последующий шаг. Постепенно в голове моей обозначилась ошеломляющая идея. Кажется, я нашел способ разделаться с этим хитроумнейшим лисом. И тогда я решил показать ему план, настоящий, старинный план поместья, пометив на плане одну-единственную комнату.

— Если ты готов к серьезным делам, Глаз, то я, пожалуй, кое-что тебе покажу.

— Я к ним готов всегда, иди показывай, что у тебя там.

— Ходить далеко не надо, это здесь, в библиотеке.

— Надеюсь, это не инспектор Скотленд-Ярда, прикорнувший на диване?

— Нет-нет, всего лишь план, но…

— Что за но?

— Сейчас увидишь. — И я достал и показал ему план.

И план его, конечно, убедил. Он знал толк в подобных вещах, как знал и то, что такое скоро не подделаешь, да и зачем бы мне это, если я никак не подозревал о вторжении ночного гостя.

Надо сказать, из всех сокровищ для Бен Глаза на первом месте стояли «камушки», особенно «зеленые камушки», это знали все в банде. Только они одни и могли распалить его аппетиты до такой степени, чтобы лишить необходимой бдительности. Ни золото, ни оружие, ни старинные монеты, ни все знаменитые ювелирные роскошества вместе взятые — ничто не интересовало его в той степени, как «зеленые камушки», он был на них просто помешан. Тогда для большей убедительности я рассказал Глазу одну, вычитанную из «Хроник», историю.

— Слышал когда нибудь про Джакомо Фрибелли?

— А почему я должен о нем слышать, он что, знаменитый боксер, актер или авиатор — твой макаронник?

— Какое там! От горшка два вершка, к тому же горбун. Да и жил еще при Марии Католичке. И не макаронник он никакой, а голландский купец Якоб Фрибель.

— Тогда на кой нам сдался, твой иудей?

— Он был доверенным лицом королевы. Похоже, самым доверенным.

— Ха! Католичка доверяла голландцу? Или того хуже — еврею?

— Голландцу или еврею — не так важно. Тем более что ей он представлялся флорентийским негоциантом и у него была репутация честного купца, а в те времена этого было, как видно, достаточно.

— Значит, не найдя среди своих подданных ни одного честного англичанина, бедняжка Мэри, доверилась этому венецианскому купцу? Недоверчивая была бабенка.

— Слишком много у нее было врагов особенно среди подданных.

— Похоже много больше чем волос на голове.

— Во всяком случае в преданных людях королева Мэри испытывала острую необходимость. Потому и поручала этому негоцианту переправлять от папы Караффы [19] Римский папа Павел IV — жесточайший инквизитор. в Англию драгоценности на какие-то ее прожекты. И он судя по всему весьма ловко с этим справлялся. Время тогда было непростое, и деньги ей нужны были позарез…

— А кому и в какое время они нужны не позарез?

— Ну так или иначе, а старина Фрибелли благополучно достиг Глостера, но потом… куда-то подевался.

— Я бы на его месте тоже подевался, с камушками-то!

— Но он был не ты. Вот в чем дело.

Бен Глаз прищурился на меня оценивающе, желая, понять, сколько в моем рассказе лжи, а сколько правды, потому и пропустил мимо ушей колкость.

— Что читатель ты примерный, это известно. Но, может, ты еще и сочинитель? Право слово, говори, не скромничай!

И он продекламировал с театральными модуляциями, сверля меня своим глазом, как буром:

— Старинный замок на высокой скале! Драгоценный ларчик итальянского Квазимоды! Зеленые камушки Красной Мари! Таинственные поручения кровожадного святоши! Живописно… Ничего не скажешь!

— Ну, верь — не верь, дело твое. А с похищением связываться не буду и другим не советую, — заявил я безапелляционно с видом непогрешимого эксперта. И это возымело свое действие. Бен Глаз резко изменил направление атаки:

— Так ты думаешь, драгоценности в замке?

— Есть верные тому доказательства, и я могу тебе кое-что показать, если ты настроен серьезно, Глаз.

— Серьезней, чем я, сейчас мало кто настроен, мон ами.

Теперь, когда рыбка клюнула, требовалось, чтобы она как следует заглотила наживку. Потому я недолго думая показал ему три изумрудных перстня. Те, что лорд носил на шее, на малиновом шнурке. Камнями Бен Глаз остался доволен.

— Камушки — шик, и работа грамотная, во вкусе Бена Челлини. Кстати, откуда камушки?

— По преданию, их нашел Ник Фатрифорт, тогдашний хозяин замка, в засаленном замшевом кисете (и кисет тот был полнехонек). Потом он их перепрятал, и похоже, замка камушки не покидали.

— А сам ты что же, не можешь до них добраться?

— Коли бы мог — давно добрался бы и жил теперь в Америке, кум королю. Есть там какой-то подвох, а я не такой головастый, как некоторые, и рисковать напрасно не хочу. Но боюсь, что и вдвоем нам не справиться, понадобятся верные люди.