Джон Карр - Сдаётся кладбище

— Доктор говорит, что будет оперировать здесь! — крикнул Билл. — Он сейчас приедет.

Г. М., ковыляя в траве, перехватил Джин, прежде чем она успела подойти к неподвижной фигуре на могильном холмике. Как бы ему ни хотелось быть стариком, возвышающимся над человеческими страстями, он не мог сдержать сочувствия и жалости к наивной и преданной Джин.

Преградив ей путь, Г. М. положил свои ручищи на плечи девушки.

— Как вы об этом узнали? — проворчал он. — Неужели Дейвис…

Луч фонаря теперь был устремлен на землю. Но света было достаточно, чтобы видеть встревоженное лицо Джин с широким ртом и голубыми глазами.

— Я не видела Дейва, — ответила она. — Но слухи… Стаффи гонялся за мной по всему дому, но мне удалось ускользнуть. Я знаю, что это папа. Он…

— Нет, девочка моя. Он серьезно пострадал, но жив.

За увитой диким виноградом решеткой ворот в восточной стене мелькнул свет фар. К воротам подъехали два автомобиля.

— Это доктор, — сказал Г. М. — Вам незачем видеть…

— Я не уйду! Вы не можете прогнать меня!

— Конечно нет, куколка. Вы просто пройдете со мной.

Взяв ее за левую руку и подав знак Саю подойти с другой стороны, Г. М. заслонил своим туловищем могильный холмик и повел Джин к маленькому кенотафу.

— Я многое знаю, — продолжала девушка. — Я знаю, почему это кладбище нельзя трогать, и расскажу вам, если вы позволите мне остаться. Понимаете, я… иногда тайком следовала за папой, когда он ходил в то место, где разыскивают людей, и даже когда он посещал… вы знаете кого.

Г. М. достал из кармана большой ключ и кивнул в сторону кенотафа.

— Бояться нечего, — сказал он Джин. — Там никто не похоронен — это мемориал, который вы, вероятно, тысячу раз видели снаружи.

— Конечно. Но почему…

Обернувшись, Г. М. крикнул парню в белой форме, все еще сидящему на железных воротах:

— Вы объясните им, что к чему?

Тот кивнул и исчез. Судя по звукам, он начал ломать старый замок тяжелым камнем.

Г. М. уверенно вставил ключ в замочную скважину почерневшей от возраста бронзовой двери. Ключ не только подошел, но и замок оказался смазанным. Сай Нортон услышал щелчок.

— У меня есть к вам несколько вопросов, куколка, — Г. М. посмотрел Джин в глаза, — и они очень важные. Возьмите фонарь, Сай. Теперь мы попробуем…

Дверь открылась почти беззвучно.

— Черт побери! — с искренним удивлением воскликнул Г. М.

Вопреки ожиданиям, отравленный временем воздух не пахнул на них изнутри. Там было лишь слегка душнее, чем на кладбище. Когда луч фонаря осветил помещение, Сай и Джин были также поражены увиденным.

Согласно табличке на стене, в 1802 году маленькая комнатка была украшена панорамой сцен Войны за независимость. К этому времени живопись маслом на плотной штукатурке должна была покрыться слоем грязи. Но кто-то — по-видимому, недавно — отмыл ее дочиста.

Несмотря на трещины и пятна сырости, на стенах четко выступали краски плохого, но усердного художника. Красные мундиры смешивались с сине-желтыми среди кремового пушечного дыма. Вашингтон в Йорктауне [31] Йорктаун — деревня на северо-востоке Вирджинии, где 19 октября 1781 г. британский генерал Чарлз Корнуоллис сдался Джорджу Вашингтону. выглядел ростом в семь футов.

— Черт побери! — снова пробормотал Г. М.

Примерно на уровне пояса вокруг комнаты тянулся мраморный выступ, на котором стояли три пустых ведра, старомодный таз и кувшин с двумя губками и другие предметы для очистки стен.

— Проведите лучом фонаря под выступом, сынок! — велел Г. М. Саю. — И по полу!

Под выступом стоял большой новый чемодан свиной кожи, сверкающий медными заклепками. Почти в центре сравнительно чистого мраморного пола лежал револьвер «смит-и-вессон» 38-го калибра.

От этого места цепочка капель крови тянулась к выходу.

— Спокойно! — сказал Г. М., когда Джин отпрянула. — Кажется, это тот револьвер, который я вчера вечером обнаружил на моем чемодане. Где же он был с тех пор?

— Как я напомнил вам сегодня утром, — отозвался Сай, — Мэннинг положил его в незапертый ящик, где любой мог до него добраться.

Игнорируя предупреждения Сая насчет отпечатков пальцев, Г. М. поднял револьвер.

— Сообщаю вам как криминологический факт, сынок, — устало произнес он, — что полезные отпечатки можно получить только на рукоятке огнестрельного оружия. А рукоятка этого револьвера из испещренного вмятинами орехового дерева, на котором отпечатков не остается.

Понюхав дуло, Г. М. пошарил в нем спичкой.

— Так! — пробормотал он. — Дуло чистое. Из этого оружия давно не стреляли. Интересно…

Казалось, его внезапно осенило вдохновение. Щеки Г. М. раздулись, как у людоеда в пантомиме. Открыв барабан, в котором виднелись края патронов, он вытащил одну пулю, внимательно изучил ее и взвесил в руке. Проделав это со всеми пулями, покуда Сай изнывал от нетерпения, Г. М. закрыл барабан.

— Так! — повторил он, бросив револьвер на мраморный пол. — Неужели вы и теперь не понимаете, что означает это место?

Хотя Сай это понимал, он тем не менее был взбешен, когда мысли Г. М. тут же приняли иное направление.

— Дайте мне фонарь! — велел сэр Генри Мерривейл.

Его шаги отзывались гулким эхом. Хотя бронзовая дверь закрылась за ними, теперь Сай видел, почему воздух в помещении был, по крайней мере, пригодным для дыхания.

В закругленной стене имелись три маленьких окошка из толстого стекла, так залепленные грязью снаружи, что были едва заметны.

Окно напротив двери было частично разбито по диагонали. Это произошло недавно — на мраморном выступе под ним поблескивал осколок. Г. М. поднес фонарь ближе, оставив в темноте большую часть помещения.

На выступе под разбитым окном темнели пятна. Г. М. повернулся — Сай и Джин прикрыли ладонью глаза от света фонаря.

— Так! — опять пробормотал Г. М., скользнув лучом по принадлежностям для чистки на мраморном выступе. — Думаю, это ваш отец очистил фрески?

— Да, — ответила озадаченная Джин. — Он занимался этим с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. Конечно, с перерывами — иногда он забывал. И ему приходилось работать тайком…

На сей раз озадачен был Г. М.

— Тайком? — переспросил он.

— Да, потому что однажды старый мистер ван Селларс подал на него в суд, так как по закону здесь абсолютно ничего нельзя…

— Придержите автобус! — Г. М. прижал руку ко лбу. — На минуту, куколка, мы забудем о том, почему это место должно оставаться в виде мусорной свалки. У меня есть другие заботы. Ваш старик недавно очищал эту стену?

— Да, совсем недавно. Но почему…

Передвигая фонарь так, что лица нарисованных солдат то появлялись, то исчезали, Г. М. обследовал три пустых ведра на выступе. Одно было сухим, а два — слегка влажными. Одна губка — черная как смоль — высохла полностью, а другая — темно-коричневая с желтым краем — была почти сухой. В металлическом тазу виднелись следы беловатого осадка. Старые тряпки, грязные полотенца…