Эрл Гарднер - Собака, которая выла

Мне неизвестно, когда и как именно вы об этом узнали, но о том, как обстоят дела, вы узнали сравнительно недавно.

И вот что любопытно. Я адвокат. Возможно, вы обо мне читали в газетах. Я участвовал в нескольких процессах об убийстве и предполагаю участвовать в других. Моя специальность — судебный адвокат по крупным уголовным делам. Меня зовут Перри Мейсон.

— Вы! — от возбуждения у нее перехватило дыхание. — Вы? Вы — Перри Мейсон?

Он кивнул.

— Ох, — с облегчением вздохнула она, — как же я рада!

— Хватит об этом, — сказал он, — и помните, что мы не одни. Я собираюсь о многом вам рассказать, пока есть свидетель. Вы будете слушать — и только. Вы меня понимаете?

— Да, — ответила она, — по-моему, я прекрасно понимаю, чего вы хотите, но я так рада встрече с вами. Я хотела…

— Молчите, — приказал он, — и слушайте.

Она кивнула.

— Картрайт, — продолжал Перри Мейсон, — явился ко мне в контору. Он вел себя странно. Ему нужно было составить завещание. Он не захотел рассказать об условиях завещания — тогда еще не захотел. Но вместе с завещанием он прислал мне записку и предварительный гонорар. В записке мне было предложено защищать интересы жены человека, проживающего на Милпас-драйв в доме 4889 под именем Клинтона Фоули. Постарайтесь все уяснить и ничего не напутать. Он не велел мне защищать женщину, проживающую в доме 4889 на Милпас-драйв под именем миссис Фоули, нет, он велел защищать законную супругу человека, проживающего под именем Клинтона Фоули по этому адресу.

— Но хорошо ли он понимал, что делает? Он был не…

— Молчите, — оборвал ее Мейсон. — Времени у нас в обрез. Есть свидетель, который подтвердит, что я говорил вам то-то и то-то, но я-то знаю, что именно вам скажу. А вот свидетель тому, что вы можете сказать мне, вероятно, не нужен, потому что я не знаю, что именно вы мне скажете. Ясно? Я адвокат и пытаюсь вас защищать.

Итак, Артур Картрайт послал мне по почте солидный предварительный гонорар с указанием вас защищать и охранять ваши законные права. Я получил вознаграждение и намерен его отработать. Если вы отказываетесь от моих услуг, вам нужно только сказать, и я немедленно умываю руки.

— Нет, нет, — возразила она резким высоким голосом, — мне требуются ваши услуги. Они мне нужны. Я хочу…

— Договорились, — оборвал Мейсон. — Значит, так: вы можете сделать то, что я скажу?

— Если это не очень сложно.

— Будет трудно, — заметил он, — но не сложно.

— Хорошо, — согласилась она. — Что от меня требуется?

— Если кто-нибудь, — объяснил он, — начнет вас расспрашивать о том, где вы были в такой-то час нынче вечером или чем занимались, скажите, что ни на один вопрос отвечать не станете, если рядом нет адвоката, и что ваш адвокат — это я. Это вы сумеете запомнить?

— Да. Это ведь не трудно, правда?

— Может стать трудным, — ответил он. — Если вас начнут расспрашивать, как я взялся выступать вашим адвокатом, когда вы меня пригласили и далее в том же духе, говорите то же самое. На все вопросы давайте один и тот же ответ. Если вас спросят, какая нынче погода. Или сколько вам лет. Или каким кремом для лица вы пользуетесь. Или о чем бы то ни было — давайте один и тот же ответ. Понятно?

Она кивнула.

Перри Мейсон внезапно подошел к камину.

— Что тут жгли? — спросил он.

— Ничего не жгли, — ответила она.

Перри Мейсон наклонился над очагом и пошевелил золу на решетке.

— Пахнет тряпкой, — сообщил он.

Женщина ничего не сказала, но, побледнев, уставилась на него во все глаза.

Перри Мейсон извлек из золы лоскуток зеленой шелковой ткани с узором в виде коричневого треугольника.

— Похоже на шарф, — заметил он.

Она поспешно к нему шагнула.

— Я не знала…

— Молчать! — набросился он на нее.

Обгоревший лоскут он спрятал в жилетный карман, затем, сняв каминную решетку, принялся рыться щипцами в золе. Потом выпрямился, подошел к туалетному столику, взял флакон с духами, понюхал, поспешил к раковине, вытащил пробку и перевернул флакончик вверх дном.

Тихо вскрикнув, женщина поспешила к нему и попыталась отвести его руку.

— Не надо, — попросила она. — Это стоит…

Он напустился на нее, бешено сверкая глазами.

— Вам они могут обойтись куда дороже. А теперь слушайте и запоминайте. Из этой гостиницы вы уедете. Отправитесь в отель «Бродвей» на Сорок второй улице. В книге постояльцев вы запишетесь как Бесси Форбс. Продумайте, что вам нужно, да смотрите, здесь ничего не оставьте. Купите каких-нибудь хороших дешевых духов — если я говорю «дешевых», значит, дешевых. Обрызгайте ими всю свою одежду. Ясно?

Она кивнула и спросила:

— А дальше?

— А дальше сидите тихо и не отвечайте ни на какие вопросы. Кто бы и о чем бы вас ни расспрашивал, отвечайте, что пока не прибудет адвокат, вы и рта не раскроете.

Он включил горячую воду, вымыл флакон, а кран оставил открытым.

В комнате завис аромат духов. Перри Мейсон попросил Поля Дрейка:

— Закури-ка, Поль. Если найдется, то лучше сигару.

Поль Дрейк кивнул, извлек из кармана сигару, отрезал кончик и прикурил от спички. Перри Мейсон подошел к окну, поднял раму и повернулся к женщине:

— Оденьтесь. Номер моего телефона — Бродвей 39-251. Позвоните, если что-нибудь произойдет. Помните, что мои услуги не будут вам стоить ни цента, они уже оплачены. Помните и о том, что на все вопросы, которые вам станут задавать, неважно о чем, вы даете один и тот же ответ — будете говорить только по указанию вашего адвоката. Усвоили?

Она кивнула.

— Хватит ли у вас мужества, — спросил он, — крепко стоять на ногах, смотреть в лицо всему миру и заявлять, что вы не станете отвечать ни на один вопрос, пока к вам не допустят адвоката?

Она опустила глаза и задумалась.

— А если, — спросила она, — мне заявят, что я себе этим врежу? То есть, если так себя вести, разве это не значит признаваться в своей вине? Не то чтобы я в чем-то была виновата, но вы, кажется, считаете…

— Прошу вас, не спорьте со мной, — сказал он. — Поверьте в меня и делайте, как я прикажу. Согласны?

Она кивнула.

— Хорошо, — произнес он. — Все, Дрейк, идем.

Он повернулся, открыл дверь и уже на пороге дал последние указания:

— Когда уедете отсюда, не оставляйте за собой следа. Отправляйтесь на вокзал, купите билет до какой-нибудь станции. Затем поменяйте носильщиков, садитесь в другое такси, отправляйтесь, куда я вам сказал, и запишитесь в книге постояльцев под тем именем, которое я назвал. Вам понятно?

Она снова кивнула.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Идем, Поль.

Дверь за ними захлопнулась.

В коридоре Поль Дрейк поглядел на Перри Мейсона.

— Ты можешь думать, что еще по эту сторону черты, — произнес он, — но мне кажется, ты ее переступил.