Эндрю Бергман - Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника

— Уловил. Не обмолвлюсь.

Мисс Дархэм внесла серебряный поднос, на котором стояли серебряный кофейник и чашечки из китайского — какого же еще! — фарфора.

— Она знает?… — тихо спросил я.

— Абсолютно все, — ответил Сэвидж.

Мисс Дархэм разлила в чашки кофе и поцеловала Анну в щеку. Та всхлипнула.

— Миссис Сэвидж умерла, когда Анне было десять. Мэдж заменила ей мать.

— Когда Анна убежала из дома… — начала мисс Дархэм, но банкир грозно посмотрел на нее. — Извините, — прошептала она и быстро вышла из комнаты.

Кофе мы пили молча. Потом Анна смахнула слезинку и улыбнулась мне.

— Все образуется, — сказал я.

Сэвидж вытер рот платком:

— Ну что же, поговорим о деле.

— С удовольствием.

— Отлично. История, вкратце, такова. Вымогатели угрожали Анне, но метили, разумеется, в меня. Угрожали предать огласке эти дурацкие фильмы. Представляете, опорочить двухсотлетнюю безупречную репутацию Сэвиджей!

— Они требовали денег?

Сэвидж усмехнулся:

— Совсем напротив, они требовали, чтобы я не давал денег Республиканской партии. Ведь в предвыборной кампании от меня многое зависит. Я поддерживаю Томаса Дьюи. Съезд партии начался сегодня утром, в Чикаго. Завтра, двадцать седьмого, я лечу туда, и ожидается, что Том получит номинацию в первом туре. Тогда мы приведем в движение все рычаги и начнем бороться по-настоящему! — Последние слова он подкрепил ударом кулака по столу. — Рузвельта избирали трижды, то есть более чем достаточно. Четвертый срок — это уже просто немыслимо. Черт побери, в конце концов у нас не монархия, а демократия!

Я обвел глазами комнату:

— Великолепная люстра.

Сэвидж недовольно поднял брови:

— Послушайте, Ливайн, мне наплевать, разделяете вы мои политические взгляды или нет. Речь идет об элементарном вымогательстве, которое необходимо пресечь.

— Согласен на все сто процентов. Честно говоря, политика меня вообще не интересует. Когда люди останавливают свой выбор на мне, все деньги я жертвую в пользу мистера Ливайна. Вы поддерживаете Тома Дьюи, и я не имею ничего против. По крайней мере, методы у него сравнительно вегетарианские. Платите, и я буду работать на вас.

— Вот это правильный подход, — одобрительно заметил Сэвидж. — Никто не заставляет вас любить Дьюи, он, как все, не лишен недостатков. От вас требуется профессионально делать свое дело, вот и все.

— Можете не сомневаться, сделаю все от меня зависящее.

— Ну и прекрасно. Теперь относительно оплаты. Мои условия: тысяча долларов на расходы и еще полторы по завершении дела.

Ничего себе! За весь прошлый год я столько не заработал. Фантастика. Но ведь и банкиры, прямо скажем, не часто обращались ко мне за услугами. Точнее, ни разу.

— Я вам вот как отвечу, мистер Сэвидж. Давайте мне сейчас триста, а остальные две двести — потом, когда разберемся с этими ребятами.

— Боитесь сразу все потратить? — улыбнулся банкир Эли В. Сэвидж, всегда готовый принять деньги на хранение.

— Нет, просто ваша дочь выплатила мне двадцать, а я дважды получил по голове, стало быть, кое-что от Сэвиджей мне, конечно, причитается, но и наглеть тоже не следует.

Анна засмеялась. Сэвидж засмеялся. Засмеялся и я. Впрочем, нельзя сказать, чтобы мы надрывали животики.

— Они назначили вам срок для принятия решения, мистер Сэвидж?

— Две недели.

— Уже неплохо. У нас есть время. Теперь ответьте мне, пожалуйста, на главный вопрос: что конкретно я должен сделать?

— Добыть фильмы, — сказала Анна.

— Да, пожалуй, — подтвердил Сэвидж. — Если это возможно. Понимаете, мне нельзя выходить из игры. Я имею в виду предвыборную кампанию. У меня есть серьезные шансы получить пост в кабинете Дьюи. Нужно выяснить, кому выгоден этот шантаж, и так их припугнуть, чтобы впредь было неповадно. Дьюи нажил уйму врагов, пока занимал должность прокурора округа, и мафия знает, что, если его выберут, ФБР начнет с ней борьбу не на жизнь, а на смерть. Я уверен, что это происки мафии, но, увы, сам ввязываться в драку не имею права.

— И это весьма мудро с вашей стороны, мистер Сэвидж, но что я могу сделать в одиночку против мафии?

— Ну, у вас же, несомненно, имеются связи. Вот их и используйте. — Сэвидж внезапно встал. — Мое имя должно остаться чистым. Сделайте так, чтобы они зарубили это себе на носу. Я понимаю, задача перед вами стоит не из легких. Но вы получите хорошие деньги. — Он протянул мне руку: — Желаю удачи. Приступайте не мешкая. Завтра я лечу в Чикаго и буду там до четверга.

Отель «Пионер», тысяча сто пятнадцать. Жду от вас известий.

Вот как у него все получилось складно — заплатил энное количество баксов и остался в стороне, а мне теперь хоть самому стреляйся, потому что, если его догадка насчет мафии верна, меня так или иначе наверняка угробят. Но почему-то я сомневался, что в этом деле замешана мафия.

— Если я успешно выполню ваше поручение, замолвите словечко перед Дьюи, пусть назначит меня шефом ФБР. Гувер уже стар.

Сэвидж на миг задумался:

— Вы это серьезно?

Я кивнул и направился к двери.

Один выглядел как Тони Галенто после двухнедельного запоя, другой размерами напоминал тот самый сборный домик, на строительстве которых намеревался разбогатеть Фред Гарнет (помните такого?). Они стояли, облокотившись на длинный черный «паккард» посреди моего тихого вечернего Санни-Сайда.

Я приметил их еще издали, едва сошел с поезда. И сразу сообразил, по чью душу они сюда пожаловали. Полюбовавшись на красавцев в карманный бинокль, я почувствовал, что нет у меня ни желания, ни просто даже сил играть с этими подонками по их правилам: двое против одного. День был трудный, и я порядком притомился. А вот им, судя по всему, не терпелось размяться. Один квадратный потирал руки, другой с ожесточением ковырял в носу.

Я зашел в установленную тут же на платформе телефонную будку, позвонил в полицейский участок и попросил позвать капитана Джо Эгана, он был мне кое-чем обязан.

— Джо, тут возле моего дома ошиваются двое. Будь любезен, избавь меня от их присутствия.

— Даже двое? — Полицейские всегда сначала задают дурацкие вопросы вместо того, чтобы немедленно приступить к действиям. — Выходит, Джек, ты стал авторитетом в уголовном мире?

— Мне совсем не до смеха, Джо. Может, по телефону это не очень заметно. Ума не приложу, что им от меня нужно. К тому же я так устал, что у меня нет никакой охоты выяснять с ними отношения.

— Интересно, в какую историю ты снова вляпался, — размышлял вслух Джо Эган, философ.

— Клянусь тебе, Джо, я сам теряюсь в догадках.

— Не темни, Джек. Надеюсь, ничего противозаконного? Когда же тебе дадут по башке как следует, чтобы ты угомонился? Я всегда говорил, что сыск — занятие не для еврея. Торговал бы мехами, как твой папаша, и не знал бы хлопот.