Владимир Колычев - Девушка с белым лицом

А тело похитили — наверняка Матвей Олегович постарался. Мистификация с ожившей покойницей как нельзя лучше вписывалась в его грандиозный план возмездия. Жаль, особого резонанса не вышло: газеты не писали, радио молчало, зато план по валу практически выполнен. Да и Рита являлась приговоренным «валетам», вызывая в них чувство вины.

Я в оцепенении стоял перед каменным холмом, чувствуя себя одиноким посетителем ночного кладбища. Кто-то коснулся моего плеча, я вздрогнул, как будто под ногами разверзлась земля, а костлявые руки потянули меня на дно старой могилы. На голове шевельнулись волосы.

— Ты не умер? — спросила Рита.

Я глянул на нее с мольбой и отчаянием. Ну почему она постоянно подкрадывается ко мне? Сколько можно ее просить?

— А что, уже пора?

Рита могла ударить в спину ножом, топором — чем угодно и прямо сейчас. Я поворачивался к ней медленно, с чувством обреченности, которое создавала гнетущая энергетика этого места. Чему бывать, того не миновать…

Рита улыбалась мягко, с оттенком снисходительности во взгляде, но смотрела на меня проницательно. Ни ножа у нее, ни топора, ни пистолета, я должен был видеть это, поэтому она держала руки на виду, потешаясь над моей растерянностью.

— Дедушка скоро будет, — сказала она. — Ты с ним поговоришь, я за тебя заступлюсь, и мы будем жить здесь долго и счастливо.

— Здесь?

Озеро вроде живописное, с виду даже романтичное; этот сказочный лес; дом над водой… Но как же здесь мрачно, душно, как будто на грудь кто-то давит. Здесь нельзя жить долго — можно сойти с ума. Дедушка уже сошел, внучка не в себе, да и я, честно говоря, скоро свихнусь.

— Выйду за тебя замуж, мы же с тобой примерно одного возраста, — проговорила Рита с завораживающим шелестом в голосе. — Думаешь?

Я растерянно глянул на груду камней, вроде бы нет провала в них, земля вокруг не разрыта. Лежит себе под ними покойница, никого не трогает, в том числе и меня. Шутит Рита.

— Это моя могила, — совершенно серьезно сказала она.

— Хватит! — взбунтовался я.

— Не веришь?

Она смотрела на меня с обидой и разочарованием, мне даже захотелось поверить ей.

— Каждый день я разбираю ее.

Рита наклонилась, ловко взяла в каждую руку по камню, повернулась ко мне спиной и быстро, пружинистым шагом пошла по тропинке, которая уводила в лес, петляя между деревьями. Рита не звала меня с собой, я сам, по своей воле пошел за ней.

Шагов через сто тропинка закончилась, Рита наклонилась, положила камни на землю. Трава под соснами росла плохо, а там, куда легли камни, и вовсе прогалина — размером с могильный холм. Рита ушла, быстро вернулась, принесла еще два камня, на этом остановилась.

— И так — каждый день, — сказала она. — Камень за камнем, с места на место.

— Зачем?

— Тренировка силы и терпения. — Рита подняла руку и напрягла маленькие, но все же бицепсы, предлагая проверить их на ощупь.

Я отказываться не стал, ощупал пальцами ее плечо. Мышцы жесткие, как железо, а кожа нежная и гладкая, как шелк. И плечики узкие, хотя и сильные.

Не щадил дед свою внучку — тренировал, заставляя переносить камни с места на место. Много камней, целый холм. И это, возможно, лишь часть общего «курса молодого бойца». Матвей Олегович готовил Риту к убийствам, и я мог только предполагать, насколько успешным было это обучение.

— А под камнями что? — спросил я.

— Ничего. Но когда-нибудь я умру, перетаскивая их с места на место. От старости, — улыбнулась Рита.

— Твоего дедушки уже не будет.

— Ты будешь меня заставлять, — не моргнув глазом, сказала она.

— А тебя нужно заставлять?

— Учить не надо, я уже все умею. Просто поддерживать форму. А мне так не хочется… — Она смотрела на меня глазами капризной, но в то же время послушной девочки, которой не хочется идти в школу.

— Чего тебе не хочется?

Я пристально посмотрел на Риту. Если ей не хочется убивать, пусть скажет. Не нужно покаяния, мне просто нужно знать правду. Если Рита своими руками топила насильников, я ее пойму и не стану осуждать. Если, конечно, на этом все и закончится… А если она и дальше будет убивать? Неужели я отрекусь от нее?

Место у озера мрачное, мне хотелось отсюда бежать, но, если Рита скажет остаться здесь, уйти я не смогу. Там, где она, должен быть и я — эта мысль уже прочно сидела в моей голове.

— Устала я от всего этого, — вздохнула Рита, кивком показывая на прогалину с четырьмя на ней камнями.

— Ты умеешь стрелять? — спросил я.

Рита кивнула, повернулась ко мне спиной, пошла к дому, но свернула в камышовые заросли на берегу. Там, на деревянном помосте под фанерным ящиком стояло устройство, похожее на миномет, в ствол которого была вложена высокая стопка керамических тарелочек. Метательный автомат смотрел в сторону озера, куда падали во время стрельбы осколки разбитых мишеней.

— Ружье в доме, — сказала Рита. — Попробуешь?

Я качнул головой. Стрелять я, конечно, умел, в армии как-никак служил, но по тарелочкам бить меня не учили. Да и охота — не мой конек, так, ходил пару раз с друзьями на уток, селезня даже подстрелил, но это вышло случайно. Зато Рита, наверняка могла показать класс, если дедушка даже на метательный автомат не поскупился.

— А рукопашный бой? — спросил я.

— Даже не пытайся проверять. — Рита хитро сощурилась, предостерегающе глядя на меня.

— Я? Тебя?

Я даже представить себе не мог, как можно поднять руку на Риту. Я даже на Элли никогда не замахивался, а уж она-то заслуживала хорошей порки.

— А ты попробуй!

Рита встала, раскинув руки, она готова была отбить возможный удар и нанести ответный.

— Не могу.

— А я могу. — Она угрожающе повела плечом.

— Меня можно, я мужчина.

Я невольно поднял руку, закрывая «солнечное сплетение». И Вика Тихомирова била в это слабое место, и ее Саша согнул меня пополам сокрушительным ударом в живот. Но Рита ударила по ногам. Резко приседая, она придала себе импульс и, усиливая его, крутнулась волчком, выбрасывая из-под себя ногу. Я успел поднять одну ногу, но пропустил удар по другой и плашмя рухнул на спину.

— Поднимайся, мужчина! — Рита весело улыбалась, влюбленно глядя на меня.

Я поднялся, но боевую стойку не принял. И отбитый локоть потирать не стал, хотя так и подмывало.

— Даже не буду спрашивать, кто тебя этому научил.

— Дедушка, — кивнула Рита. — Он сильный. Он очень сильный. Ты даже не пробуй с ним драться — убьет.

— Твой дедушка…

Я хотел назвать Матвея Олеговича монстром, но Рита предостерегающе мотнула головой:

— Пожалуйста, не говори о нем плохо.

— Да я и не собирался. — Я растерянно пожал плечами.

— Мы правильно все сделали. Мы отомстили подонкам, которые не имели права жить. Скажи, что это не так?