Анатолий Ковалев - Гробовщик

— Девушка приходила к вам? — осторожно поинтересовался Жигулин.

— Да-да, Андрей Лукич, — подтвердил Миша. — Она спросила, где находится туалет, — в растерянности продолжал он. — Я указал ей на дамский, тот, что в подвале, но она предпочла мужской.

— Не надо расстраиваться, — похлопал его по плечу милиционер Андрей Лукич. — Вы у нас человек новый, непривычный, а бывает еще и не такое. Она — ваша знакомая?

— Вижу второй раз в жизни.

— Неудивительно. — На квадратном лице Жигулина запечатлелась сладенькая улыбочка. — Девушки теперь будут липнуть к вам, Михаил, как репей.

К ним протиснулся охранник, тот самый, что сопровождал Полину в кабинет Гольдмаха. Он смачно выругался, увидев труп.

— Закрой хайло! — приструнил его босс. — Я ведь, кажется, по-человечески просил проверить девушку на предмет оружия.

— Мы ее хорошо проверили, Андрей Лукич! Не я один! При ней ни фига не было! Клянусь!

— А это что? — Жигулин носком лакированного ботинка поддел мертвую руку, сжимавшую пистолет.

— Не было, говорю вам! — стоял на своем охранник. — Ничё себе! — воскликнул он, хорошенько рассмотрев оружие. — Это ж «ТТ» у нее! Такую пушку только ленивый не обнаружит!

— Мы еще разберемся, кто тут ленивый, а кто спесивый, — пообещал Андрей Лукич.

— Да я ничё… — испугался парень. — Мне она сразу не понравилась… Если бы не вы, то я… то мы…

— Зови остальных ребят! — приказал босс. — Отвезете ее куда подальше — и с глаз долой, из сердца вон! Верно говорю? — подмигнул он Гольдмаху.

Тот лишь пожал плечами.

— Не вызывать же нам сюда милицию? — вслух рассуждал Жигулин, и толпа ротозеев одобрительным шепотом поддержала его. — Это бы сильно пошатнуло репутацию клуба!

Когда все кончилось и завсегдатаи «Больших надежд» вернулись к картам, рулетке, бильярду, а кто-то просто отдыхал в тени экзотических растений, любуясь брызгами фонтанов, наслаждаясь мирной беседой и потягивая разнообразные коктейли, которые здесь всегда отменно готовили; когда все забыли о происшествии в мужском туалете, как забывают несмешной анекдот, Жигулин посчитал своим долгом не покидать хозяина клуба. Он сидел в том же кресле, в котором час тому назад страдала и металась Полина. И Гольдмаху казалось, что это у нее получается фальшиво. Не менее фальшивым было сочувствие Андрея Лукича и желание утешить.

— Поверьте, я не нуждаюсь в утешениях, — не знал, как от него избавиться, Гольдмах. Бывший милиционер вызывал у него неприязнь, брезгливость и даже тошноту. И он боялся, что Жигулин все это видит и специально мучает его своим присутствием. — Говорю же, видел ее второй раз в жизни. Она мне не родственница. Я даже знакомой ее не могу назвать. То ли сумасшедшая, то ли совсем отчаявшаяся… — В этот миг он вдруг припомнил рассказ маленькой Нади о том, как Таня с Полиной приходили к ней в театр. И что у Полины есть сын, странный мальчик, неразговорчивый и совсем не похожий на мать.

— А говорите, не нуждаетесь в утешениях! Глаза-то на мокром месте! — От бывшего милиционера трудно скрыть эмоции!

— Все-таки и моя вина тут есть, — промямлил Миша, будто на допросе у следователя.

— Вы ей отказали?

— Да.

— А чего она хотела?

— Чтобы я стал ее спонсором.

— Совсем обнаглел народ! Эти бабенки знают, чего хотят от жизни! А может, стоило клюнуть? — неожиданно ввернул он. Девка-то ничего себе! А вы, я вижу, обделены женским вниманием. И в наших банных «пирушках» ни разу не участвовали!

— У каждого свои пристрастия, — ответил Миша.

— Ну-ну, — хмыкнул в здоровенный кулак Жигулин. — Может, вы до мальчиков охочи? Так не стесняйтесь! Найдутся и мальчики! Пристрастия у всех разные — это верно.

— Вы меня неправильно поняли! — возмутился Г ольдмах. — Я — однолюб!

Он сам поразился сказанному. Женщин было слишком много в его жизни. Так, по крайней мере, считали друзья.

— Редкий случай, — оценил Андрей Лукич, — но излечим. А я уж подумал… — Он не договорил, наполнив кабинет оглушительным смехом. Гольдмах почувствовал, как за его спиной задрожал бронзовый Марс, бог войны. — Ладно, не буду вам больше докучать, — выдал недавно заученное слово бывший милиционер. — Девочка оказалась слишком впечатлительной. Но у нас не будет с этим проблем. Верно?

— Надеюсь.

Оставшись наедине, Михаил собрался с мыслями: «Почему она оказалась в мужском туалете? Я направил ее в подвал! Охранник утверждает, что она была безоружна. «ТТ» действительно трудно спрятать. И с какой стати ей стрелять в себя? Ей угрожали. Наверно, угрожали. Но зачем же так сразу? Можно было потянуть время, попробовать еще раз обработать меня. Ведь остался ребенок. Почему она не упомянула о нем, когда убеждала меня уехать и взять ее с собой? По-моему, сильный аргумент. Или это не ее ребенок? «Совсем не похож на мать». Какая разница? Что я копаюсь? Ведь ежу понятно, что это не самоубийство! Девчонку затащили в мужской туалет и кокнули! Кто затащил? Как он проник в клуб? Она сказала, что если не уговорит меня уехать за границу, то ее убьют. Она не смогла меня уговорить. Боже мой! — Он вдруг почувствовал себя человеком, оступившимся на краю пропасти. — Она вышла не в туалет. Она вышла, чтобы передать кому-то мое окончательное решение! И этот кто-то тут же избавился от нее! Этот кто-то член клуба. Он и сейчас, наверно, в зале. Сидит спокойно за карточным столом или потягивает коктейль. Почему он не убил меня, если я так кому-то мешаю? Почему такие церемонии? Рассказать обо всем Жигулину? Окуню? Их это должно заинтересовать. Они мне обеспечивают «крышу», черт возьми!»

Но вместо того чтобы спуститься в зал и разыскать своих могущественных покровителей, Гольдмах снял телефонную трубку.

— Надя, я не поздно?

— Я еще не сплю, хотя у меня утром спектакль. Что-то случилось?

— Та девушка, которая странно курила…

— Полина? Что с ней?

— Ее убили.

— Господи!

— Можно приехать к тебе?

Он опять перешел с ней на «ты». Надя ничего не ответила. Пауза затянулась.

— Ладно, я все понял. Спокойной ночи!

Миша положил трубку.

А в другом клубе все было совсем по-другому. Тут никто не ходил в смокингах. Допускались все желающие. Вот только желающих не наблюдалось. Опять же все — свои. Та же рулетка, те же карты. Правда, напитки попроще, в основном водка да пиво. Зато живая музыка. Блатные барды сменяют один другого. Поют про Одессу-маму, про Магадан, столицу Колымского края. Вышибают-таки слезу, а иногда заставляют надрывать животики. Здесь женщины не ослепляют бриллиантами. Здесь в основном шлюхи, увешанные дешевой бижутерией. Зато можно спокойно поиметь любую. Для этого мероприятия существуют отдельные комнаты. И нет здесь фонтанов, и даже фикусы не растут. Клуб напоминает воровскую малину и название имеет соответственное «На киче». С таким названием он, конечно, никогда не попадет в рекламный ролик или в телепередачу «Любовь с первого взгляда». «Наша идеальная пара сегодня отправляется ужинать в ресторан «На киче»!» Что же там произойдет с идеальной парой? Изысканных блюд здесь не подают и напитки самые популярные. И компания не очень подходящая. Хорошо подогретый авторитет, по кличке Шалун, зрелище не для слабонервных. Виталик может и в глаз дать и ножичком пырнуть, если кто высовывается! Терпеть не может выскочек! Рожей авторитет не вышел. Похож на какой-то экзотический фрукт. Фейхоа, что ли? Или дуриан? Нас теперь ничем не удивишь! Маленькие хитрые глазки Шалуна почти сходятся у переносицы, так близко посажены. Нос мясистый, солидный. И усы маршала Буденного его, пожалуй, не красят, а наоборот… Зато Виталик, при всей своей строптивости, умен и расчетлив, а это главное. Бандитам не нужен Ален Делон!