Дэвид Гудис - Зарубежный криминальный роман

— Надо поговорить.

Шап сощурился, поднял голову к гаражу Берлье, узнал «ведетту», потом снова перевел взгляд на Виктора. В тишине была слышна негромкая ругань, это Пьеро смазывал свой грузовик.

— Ах, курва… Ах ты, дерьмовая масленка… слюни сплошные… Сюда и капли масла не вольешь… Вот хреновина.

Старый Рагонден показался у угла своего дома, послушал сетования сына и с усмешкой покачал головой. Тут он заметил Виктора, остановился и, облокотясь о стену, достал кисет и стал сворачивать цигарку.

Шап начал протирать руки ветошью.

— Относительно чего? — осведомился Шап.

— Ты собирался ставить грузовик в гараж?

— Да.

— Так давай, ставь, и я скажу тебе, зачем пришел.

— Ладно, — отозвался Шап.

Он кашлянул и добавил спокойно:

— Если кто-то говорит со мной в таком тоне, то в зависимости от того, как он повернут, он получает от меня кулаком в морду или ногой под зад.

И улыбнулся. Виктор внимательно посмотрел на него, оценил мускулатуру, выплюнул окурок и продолжил бесцветным голосом.

— Не к чему петушиться, нам надо поговорить, и все.

— Когда я захочу, я тебе свистну. А сейчас у меня другие заботы.

Он резко повернулся и поднялся обратно в кабину. Рагонден присел на угольные брикеты и спокойно курил. Шап не спеша поставил машину на место. Он вынул ключ из зажигания, подвесил его как всегда на выключатель габаритных огней, снял свой синий комбинезон и аккуратно положил его на скамью. Потом еще повозился, вышел из гаража и столкнулся с ожидавшими его Швобом и Элен. Швоб поднес палец к шляпе и спросил:

— Месье Шап?

Шап на мгновение задержал свой взгляд на Прекрасной Элен, принял несколько чопорный вид и ответил:

— Это я. Чем могу быть полезен?

— Мы бы хотели поговорить с вами.

— К вашим услугам, — ответил Шап, закрывая дверь гаража.

— Оставь-оставь! — крикнул Рагонден. — Мне нужно взять твое зарядное устройство, так что я сам закрою.

Пьеро проверял свой маслонасос и с любопытством поглядывал на происходящее.

В кабинете Швоб и Элен сели в кресла, Шап — на диван.

— Вы, безусловно, догадываетесь о цели нашего визита, — начал с улыбкой Швоб.

Шап молча поднял брови.

— Мы по делу восемнадцатого января.

— Восемнадцатого января?

— Да, одним словом, мы приехали за нашей долей.

Шап молча разглядывал их.

— Я не очень понимаю, — сказал он наконец.

Швоб любезно улыбнулся и подмигнул Элен, но та разглядывала свои ногти. Тогда он снова обратился к Шапу.

— Так-таки и не понимаете?

— Нет, и я был бы вам обязан, если бы вы выражались яснее.

— Как вам угодно. Вы хотите поставить все точки над i.

— Да, это было бы предпочтительнее.

— Ладно… У Скополотрони должно было быть с собой порядка двенадцати миллионов франков. Мы обтяпали это дело впятером. Скополотрони умер, а мы не жуки какие-то, мы готовы оставить вам пятую часть, но с тем, чтобы вы вернули нам все остальное. Понимаете?

— Начинаю понимать, — медленно проговорил Шап.

Он поднялся, прошелся по комнате и вернулся на диван.

— Вот почему вы ходите за мной по пятам целый месяц?

— А из-за чего другого?

— Черт, а мне это и в голову не пришло.

Элен резко подняла голову. Швоб недоверчиво посмотрел на Шапа.

— Все-таки я не понимаю, — спросил он озабоченно, — как вы узнали, что именно я переехал вашего Скополотрони?

Швоб хранил молчание.

— Вас просветил кто-нибудь из ваших дружков?

— Выходит, что так, — сказал Швоб.

— Значит, это тот тип, — рассуждал Шап, — который следил за мной ночью; я так и чувствовал.

Он подумал еще несколько мгновений. Швоб и Элен внимательно смотрели на него.

— А ваш приятель сказал вам, что под мои колеса попало уже только тело Скополотрони?

— Что это вы плетете?

— И что ему расплющили лицо ударами молотка?

— Вы издеваетесь над нами? — осведомился Швоб.

— Нет! Вовсе нет!

Они замолчали, Шап, казалось, забыл об их существовании, первым заговорил Швоб.

— Виктор предупреждал нас, что вы упрямы. Только я думаю, что он был прав, и еще я думаю, что вы зря упорствуете, и вообще упрямство ни к чему не ведет.

— Я тоже так считаю! — сказал Шап. — Впрочем, я никогда не упрямлюсь.

— Нет, да вы подумайте только. Он считает, что мы провели здесь целый месяц ради его прекрасных глаз и уедем, оставив ему весь пирог.

— Вы мне ровным счетом ничего не оставляете, — отозвался Шап. — Ваш коллега ничего кроме неприятностей мне не доставил; и я не думаю, что у вас есть желание разделить их со мной.

— А куда же, по-вашему, делись деньги?

— Вот этого я не знаю. Могу сообщить вам только, что в ночь на восемнадцатое января в условиях снега и низкой видимости я въехал на поворот в Бом. Посреди дороги лежал человек, а грузовик переехал его.

— И что вы сделали?

— Я свалял дурака. Или поступил, не подумав, я знал, что я тут ни при чем. Короче, я вытащил тело из-под грузовика и уложил его в кювет.

— И спокойно уехали.

— Не скажу, чтобы спокойно. Ну да ладно, дело не в этом. Короче, да, уехал.

— Значит, если вы переезжаете прохожего, вы обычно укладываете его в кювет и едете дальше?

— Не могу сказать вам, чтобы это случалось со мной каждый день.

— Мне думается, что вы должны были сообщить о происшествии в ближайший участок.

— Да, это избавило бы меня от массы неприятностей.

Они снова помолчали.

— Ваша история не кажется правдоподобной, — сказал Швоб. — Зря вы принимаете нас за простофиль. Как бы то ни было, без денег мы отсюда не уедем.

— Значит, вы долго здесь пробудете. Послушайте, я сказал вам главное. К моему приезду ваш товарищ был уже убит. А относительно денег ничего не могу сказать, я не обыскивал его. Хотите — верьте, не хотите — не верьте, это ничего не изменит.

— Вы еще не знаете нас, — с усмешкой проговорил Швоб.

Шап поднял на него тяжелый взгляд.

— И что в вас такого необыкновенного?

— А вот что, — ответил Швоб, глядя ему в глаза. — Тот, кто издевается над нами, делает это очень не долго. Мы не любим шуток, и если в этом есть необходимость, применяем крутые меры.

— Вы сказали все, что хотели?

— Да будьте вы благоразумны, — устало проговорил Швоб. — Мы оставим вам два миллиона, которые свалились вам с неба, и вы больше не услышите о нас. Я иду вам навстречу. Если же вы предпочитаете оставить все для себя, у вас не будет времени этим воспользоваться, так как очень скоро окажетесь в ящике под полутораметровым слоем земли. Вы еще молоды, вас ждет долгая жизнь. Подумайте хорошенько!

— Вы мне не мешаете, — сказал Шап, вставая, но когда вам заблагорассудится удалиться, я не стану вас удерживать.

Швоб казался раздосадованным. Он тоже поднялся, застегнул пиджак.

— Будьте любезны продумать все обстоятельства и принять разумное решение до завтрашнего вечера. В противном случае по истечении этого срока, вас ожидают неприятности.