Дэвид Гудис - Зарубежный криминальный роман

— Разумеется, нет, — расхохотался Шап, — я бы себе этого никогда не простил. Что я могу тебе предложить?

— В свое время у твоего отца было неплохое бордо…

— Ха!

— Знаешь что? — обратился Шап к Пьеро, — открой-ка банку свиного холодца, под него бордо отменно пойдет. Вот консервный нож, поищи свинину в кладовой.

Затем он спустился в погреб за двумя бутылками бордо.

На следующий день состоялось что-то вроде военного совета, в котором принял участие флот. Он был в курсе дел куда больше, чем можно было предположить. Он сказал:

— С такими субъектами не стоит церемониться. Глотку они драть горазды, но во всем остальном слабаки. На твоем месте я не стал бы ограничиваться защитой и перешел бы к нападению.

— Правильно, Огюст! — поддержал Рагонден. — Ты высказал вслух то, о чем я думал этой ночью.

— Можно по-разному досаждать людям, иногда даже самые стойкие теряют терпение.

Шап отхлебнул глоток перно. Трое мужчин спокойно смотрели на него. Он ответил им задумчивым взглядом, хмыкнул и забарабанил пальцами по столу.

— У тебя есть свои соображения? Выскажись! — потребовал Рагонден. — Что ты на нас уставился?

— Я сказал уже все, что мог, — раздраженно отвечал Шап. — Это дело плохо кончится. Я не хочу вмешивать вас в это. Если с тобой или с Пьеро что-нибудь случится, я себе этого не прощу!

Рагонден наклонился к Флоту.

— Этот дурень жутко смешит меня, — сообщил он ему доверительно.

— Слушай меня внимательно. Пока мы ничего не сделали или сделали слишком много. Мы начали, значит, доведем до конца. А если с тобой что-то случится, ты думаешь, мы сможем себе это простить?

— Мы ведь друзья, — заметил Пьеро.

— Можно подумать, ты у нас кусок хлеба отнимаешь, — вставил Флот.

— Ладно, — махнул рукой Шап. — Не будем об этом.

— Черт тебя возьми… — начал распаляться Рагонден.

— Оставьте его в покое, — остановил отца Пьеро. — Мы обо всем договорились и не стоит к этому возвращаться. Но меня умиляет дедушка.

— Это так. — Шап взглянул на пробитую пулей фотографию. — Старик вечно ввязывался во всякие потасовки. После смерти он не меняет своих привычек.

— Вы и не представляете, какой это был задира, — сказал Рагонден. — В молодости он вечно ходил в синяках. Не то чтобы он искал ссор, но он не терпел, чтобы его задевали, и был силен как бык. Когда подковывали волов, то не привязывали их, как это принято, а звали еще одного такого силача, и они удерживали их вдвоем. Он так сильно сжимал волу ногу, что тот начинал реветь.

— Он заслуживает новой рамки, — заключил Шап.

Он рассеянно поглядывал через окно на голый мартовский сад, беседку с плетьми дикого винограда. Эта строгая и грустная картина не была лишена для него определенной привлекательности. Вот уже много дней он как бы новыми глазами с нежностью всматривался в эти знакомые с детства предметы.

— О чем ты думаешь? — поинтересовался Рагонден.

— Ни о чем.

Рагонден поперхнулся и расплескал перно. Флот стукнул его по спине, чтобы восстановилось дыхание.

— Ну-ну, хватит, — запротестовал Рагонден, как только к нему вернулся дар речи. — Убивать меня не стоит.

— Итог? — задал вопрос Пьеро.

— Итог таков, — заключил Флот. — У меня дюжина форелей, я поймал их сегодня ночью; перекусим вместе и обсудим наши дела.

Два последующих дня прошли спокойно. Флот отсутствовал. Он налаживал разведывательную сеть и ждал от нее интересных результатов.

Целая армия корзинщиков, тряпичников, бродяг без определенных занятий интересовалась перемещениями «ведетты» Швоба. Полученные ими сведения довольно замысловатыми путями, но удивительно быстро доходили до Флота.

На третий день после обеда Шап поднимался к себе с бутылью «Мюскаде» на плече, и вдруг бутыль разлетелась вдребезги. У Шапа хватило находчивости броситься плашмя на плиты террасы; несколько пуль просвистело над его головой и расплющилось о стену. Спрятав голову за невысокие перила, Шап услышал последовательно: ружейный выстрел, треск револьвера, затем еще два выстрела из ружья и резкий визг отъезжающей машины. Шап, ничего не понимая, поднялся. Недалеко от него, в саду, послышался шум осыпающихся камней. Он сделал несколько шагов в этом направлении и увидел Рагондена, спешащего к нему с ружьем в руках.

— О!

— Ты здесь? Ты не ранен? — спросил Рагонден.

— Нет.

— Тогда иди сюда, думаю, что в Пьеро попали.

Шап почувствовал, что бледнеет. Он перемахнул через ограду, прыгнул в заросли самшита и побежал к Рагондену. Пьеро лежал в расщелине. Плечо у него было в крови, и он тяжело дышал.

— Плечо тут ни при чем, — сказал он с трудом, — у меня что-то в боку.

На рубашке у него расползлось яркое пятно, повыше бедра. Шап нагнулся, осторожно поднял рубашку и постарался оценить серьезность раны.

Он поднял голову и увидел, что Рагонден-отец страшно побледнел и совершенно растерян.

— Я отнесу тебя к себе, — сказал он Пьеро, — и мы предупредим доктора Сикра.

Он просунул одну руку под спину больного, другую — под ноги и медленно и осторожно поднял его.

— Дьявол! — глухо произнес Пьеро.

— Я сделал тебе больно?

— Немного. Давай потише.

— Я забираю его к себе, — сказал Шап Рагондену. — Твоя жена слишком встревожится. Позвони Сикру.

Все закончилось не так уж плохо. Раны Пьеро оказались неопасными. Мадам Рагонден почла за лучшее не вникать в невнятные объяснения своего мужа. Под вечер того же дня Рагонден снова зашел к Шапу.

— Все в порядке, — заявил он. — Сикр ни о чем не догадался, и Огюста тоже. Очень удачно, что это совпало с охотой.

— Главное, ничего серьезного, — сказал Шап. — А теперь оставь меня одного и не волнуйся, я справлюсь с ними.

— Ни за что! — вспылил Рагонден. — Они ранили моего сына. Я лопну, но они мне поплатятся!

По тону его голоса Шап понял, что любые возражения будут излишни.

— Я приду ночевать к тебе вместо Пьеро, я устроюсь.

— Сегодняшнюю ночь я проведу у Алисы. Может, это меня взбодрит.

Эта мысль пришла ему в голову только что. И он вдруг очень обрадовался. Ему нечего было сообщить Алисе, этот визит словно бы не имел ничего общего с той сложной ситуацией, над которой он бился, но перспектива повидаться с ней утешила его.

— Может, это и не глупо. Только возьми с собой пушку, мало ли что случится, а я не могу сопровождать тебя к твоим зазнобам.

Шап застал Алису за открытыми чемоданами, набитыми бельем и разными разностями.

— А, это ты! — сказала Алиса. — Ты всегда приезжаешь по большим праздникам.

— А что происходит? — спросил он заинтересованно.

— Видишь, переезжаю.

— Переезжаешь?

— Завтра утром. В этот раз ты будешь полезен, отвезешь меня на вокзал в Северак со всем моим багажом.