Сергей Ермаков - Кровавая ротация

— Какие уши? — усмехнулся милиционер. — Эти что ли?

Он кивнул на Люсенцию, которая копошилась за стойкой. На «уши» буфетчица была совсем не похожа.

— А нельзя ли поконкретнее про «полыхать»? — заинтересованно спросил Тоцкий.

— Копают под него сейчас, — ковыряясь в зубах зубочисткой, ответил Шрымза, — у меня свои люди в определенных кругах. И копают конкретно — связи, источники доходов, знакомства. Поднимают все документы за прошедшие десять лет. Теперь еще и Серый заговорит, представляешь сколько материала на него будет? Почему я и не хочу с вами работать даже за бабки, понял? Это я вам делаю одолжение, а не вы мне.

— Хорошо, — сломался Тоцкий, — я согласен на ваши условия! Сейчас передаю вам первую часть денег и вы начинаете работу. По результатам работы я плачу вам всю оставшуюся часть, о которой мы говорили.

— Смотри, не мечтай даже меня обмануть, — пригрозил Шрымза, — я тебя из-под земли достану!

— Не надо угроз, — устало сказал Тоцкий, — я свое слово держу. Сделаешь все вовремя и чисто, получишь все деньги.

И с этими словами он положил перед капитаном на стол пакет с деньгами. Тот схватил пакет, развернул его, засунул руку внутрь и слюнявыми пальцами приблизительно посчитал денежки. Буфетчица увидела что хотела, поставила на стойку вывеску «Технический перерыв» и скрылась за дверью служебного входа.

Шрымза, довольный собой, положил доллары во внутренний карман куртки, похлопал продюсера по плечу и вышел из здания кафе. Он прошел к своей машине — новенькой «Ауди», сел за руль и посмотрел по сторонам. Ничего подозрительного он не увидел — только два дальнобойщика что-то обсуждали, копаясь в моторе большегруза, да продюсер Тоцкий, тряся толстым задом, пробежал в туалет типа сортир. На крыльце служебного входа курила сложив руки на груди белокурая буфетчица Люська — королева обочины автострады. Шрымзе показалось, что она как будто на него смотрит, но он приписал это исключительно своей мужской привлекательности.

Капитан завел машину и врезал по газам, обдумывая как же ему подобраться к Серому, который был заперт в тюремной больничке. По правде говоря, мыслей на этот счет у Шрымзы не было никаких. «Своих» людей в тюрьме у него не было, а соваться в такое место нахрапом было чревато тем, что Шрымзу за этими стенами и оставили бы. Одна мысль, которая зародилась в его голове маленьким пузырьком, стала вдруг разрастаться, нагло распихивая все другие мысли, превратилась в воздушный шар, размером в дирижабль. А была эта мысль простой — ничего не делать по умерщвлению Серого, а «кинуть» Тоцкого, вместе с его слабеющим на глазах шефом, забрав себе аванс.

— А что? — вслух рассуждал Шрымза под легкий шум мотора и болтовню радиоведущего. — Я же «кинул» их с Крабом! Хотя Серый мне заплатил, чтобы я его засадил в СИЗО, я его выпустил и ничего не случилось же! Тоцкий мне сегодня даже не напомнил об этом случае! Значит, я еще раз могу их кинуть. А мне и аванса хватит для поддержания штанов.

Он ехал по направлению к Москве, но, не проехав и километра, почувствовал, что машину болтает и ведет вправо. Он свернул на обочину, притормозил, вылез из машины и увидел, что переднее правое колесо пробито и стало похоже на разжеванную младенцем баранку.

— … твою мать! — громко выругался Шрымза.

Теперь ему в новом спортивном костюме придется битый час возиться с запаской, мазаться грязью и материться, потому что ставить запаску Шрымза не умел. На счастье его беду заметили два парня на потрепанном «Москвиче», подъехали сзади, остановились и вышли из машины.

— Что, мужик, сел? — спросил один. — Теперь это надолго. Запаска-то есть?

— А вам какое дело? — настороженно спросил Шрымза.

— Просто помочь хотели, — ответил второй подходя поближе к пробитому колесу и присаживаясь на корточки, — не бесплатно, конечно.

Шрымза облегченно вздохнул — бескорыстная помощь его настораживала и пугала. А тут — обычное дело — увидели мужики, что он крутится вокруг, не зная с чего начать демонтаж колеса и решили подзаработать себе на жизнь.

— Ну если не надо… — сказал тот, что сидел у колеса, вставая.

— Сколько денег хотите? — напрямую спросил Шрымза.

— На пару бутылок водки дашь, нам и хватит, — ответил тот, что остался возле своего «Москвича».

— Договорились, — кивнул Шрымза.

Тот, что сидел у колеса подошел к капитану и протянул ему свою руку.

— Вася, — представился он, — автослесарь.

Шрымза не без брезгливости пожал ее, но пролетарий масла и кардана, похоже, не заметил этого. Свое имя говорить случайным знакомым капитан милиции не стал.

— Монтировка-то есть? — спросил Вася.

— Есть, в багажнике, — ответил Шрымза.

Он открыл багажник, достал монтировку и отдал ее Васе. В это время друг Васи, который не представился, громко сказал Шрымзе, нагнувшись над пробитым колесом:

— О, мужик, да у тебя ступица полетела, погляди! Тут ремонту на триста баксов!

Услышав про триста баксов, жадный до посинения Шрымза полез под колесо, поглядеть на неведомую ему «ступицу», которая стоила триста баксов. Как только он нагнулся, Вася со всего маху как даст ему по горбу монтировкой так, что у Шрымзы вылетел из наплечной кобуры его пистолет. Шрымза слишком поздно понял свою ошибку. И зачем он вообще полез под машину, если он свечу от кардана не мог отличить, не говоря уж о ступице? Только получив по горбу, он вспомнил странное чувство, которое возникло у него после пожатия руки автослесаря Васи — у того на ладони не было ни одной мозоли, как у самого Шрымзы. Какой он к черту автослесарь?

Но было уже поздно. Шрымза упал на дорогу под колеса, едва не потеряв сознание от боли после костоломного удара, но все-таки он был милиционер и имел определенную подготовку, которую, правда, последнее время сильно подутратил. Он попытался схватить свой выпавший пистолет, но тот из бандитов, который был не Вася пинком ноги отправил оружие в кювет и крикнул напарнику:

— Мочи его!!!

Шрымза не стал ждать второго удара, перевернулся и ударил ногой Васю с занесенной над головой монтировкой под колено. От этого Вася промахнулся и попал не по лбу Шрымзы, а ему по ключице. Адская боль пронзила все тело капитана. Особенно ему было обидно, что мимо мчались машины и никто, никто не попытался даже остановиться, чтобы ему помочь.

— Я капитан особого отдела милиции! — прохрипел Шрымза, но, похоже, особой любви к представителям закона нападавшие не испытывали.

Судя по всему, не ведали они и страха перед стражами порядка, особенно валяющимися на грязном асфальте с повреждениями от монтировки.

— Заткнись, мусор, где-то «бабло», что тебе «бобер» дал? — прокричал тот, что был не Вася.