Евгений Сухов - Страсть окаянная

Он заколебался. Лена чувствовала, что симпатична охраннику. Ее улыбка стала еще более просящей и манящей одновременно.

– Ну, хорошо, – парень сдался. – Проходите. Только не очень долго.

Епифанова переступила порог. Охранник сместился немного правее, пропуская ее, а затем оказался сзади, намереваясь закрыть дверь.

– Ой! – Лена припала на одну ногу.

– Что такое? – Парень повернулся к ней.

– Кажется, каблук сломался.

Охранник даже не успел ничего произнести в ответ. В спину ему ткнулось дуло пистолета, а глухой голос произнес над самым ухом:

– Не двигайся, приятель. Одно неверное движение – и я всажу в тебя пулю. Снимай автомат.

Охранник не мог видеть Климова. И уж тем более не представлял, что оружие в руках налетчика ненастоящее. Он покорно сбросил с плеча лямку. Лена шагнула ему навстречу и спокойно забрала автомат. Очков на ней уже не было. Она перебросила оружие за спину охранника, и Климов ловко поймал его. Щелкнул предохранитель. Теперь газовый пистолет Константину был уже не нужен. Он отступил назад и спрятал его под куртку.

– Топай в будку и отключи сигнализацию. И без фокусов, парень. У тебя семья есть?

– Жена и дочь, – машинально ответил охранник.

– Самое время о них подумать. – Константин слегка подтолкнул пленника автоматом. – Мы не причиним тебе никакого вреда, если будешь вести себя послушно. Все понял?

– Да, конечно.

Климов повел охранника к будке, а Лена прямиком направилась в выставочный зал. Свет зажигать не потребовалось. Девушка и так прекрасно помнила, в какой части помещения располагается интересующая их с напарником картина. Она лишь для гарантии посветила фонариком на стену. «Осенний мотив» Борисова-Мусатова висел на месте. Справа от картины под стеклянным колпаком мигала красная лампочка. Лена остановилась рядом с ней. Не прошло и десяти секунд, как равномерное мигание прекратилось. Лампочка погасла. Охранник отключил сигнализацию.

Епифанова сдвинула стекло в сторону и провела ладонью по полотну. Нащупала нужное место, затем достала из кармана куртки небольшой плоский нож и вонзила его в холст. Двигаясь вдоль рамы, она аккуратно вырезала картину. Свернула ее в трубочку. Возвращать стекло на прежнее место Лена не стала. Зачем? Все и так увидят, что картины нет на месте.

– Порядок? – Климов ждал ее у будки охранника, по-прежнему держа его под прицелом.

– Да, – Лена продемонстрировала напарнику свернутый холст. – Убираемся отсюда.

Он выразительно посмотрел на охранника.

– Никаких ментов, никаких преследований. Понял? – строго предупредил он. – Автомат мы бросим на парковочной стоянке. Там его и найдешь. Выйдешь через восемь минут. Можешь начинать отсчет.

Парень ничего не ответил. Епифанова уже была на выходе. Константин быстро нагнал ее.

– Ну, вот и все, – сказала она, перешагивая порог. – И совершенно непонятно, чего ты так нервничал.

Они ступили в темноту. Однако не успели грабители отойти и на метр от двери, как им в лица ударил яркий сноп света галогеновых фар.

– Руки за голову! Бросить оружие!

Лена вскрикнула от неожиданности.

– Брось автомат! – повторилась команда, усиленная мегафоном.

Климов не подчинился.

– Вы проверяли людей на выставке?

Войтович на мгновение остановился у дверцы своего бронированного «Мерседеса Пулмен». Двое личных телохранителей олигарха застыли в ожидании дальнейших действий подопечного. Максим с нетерпением дождался, когда к машине подойдет Лошанский.

– Ты меня слышал? Я спросил, проверяли ли вы людей на выставке? – повторил он.

– При регистрации, – ответил Василий.

Войтович вошел в машину. Он легко опустился на первое же около дверцы кресло. Напротив него разместился Лошанский. Следом в изолированный от водительского места салон влезли и двое телохранителей олигарха. Кортеж из двух джипов сопровождения и автомобиля Войтовича двинулся по Кутузовскому в направлении Рублевского шоссе.

– Имена, фотографии есть? – продолжал расспрашивать Максим Константинович.

– Нет. А зачем? Входной терминал оборудован металлоискателем. Наша служба охраны зачищала все перед началом, – информировал Лошанский. – Чисто. А тебя так волнует безопасность? Почему ты спросил, Максим?

Войтович помедлил с ответом.

– Ты видел девушку? – наконец-то решился он на откровенный разговор с другом. – Журналистка, кажется. Она там одна была такая симпатичная. С длинными каштановыми волосами, с крупными локонами. Она была в очках...

Лошанский удивленно вскинул брови.

– А я думал, на кого это ты все время смотришь! – улыбнулся он.

– Интересная особа, согласись, – не слушая товарища, добавил Войтович. – И почему я не решился к ней подойти?.. Дурак!..

Лошанский продолжал улыбаться.

Вместо того чтобы покорно последовать прозвучавшей грозным окриком команде, Константин, напротив, машинально вскинул автомат вверх и дал короткую очередь. Он не стремился ни в кого попасть. Скорее рассчитывал на эффект неожиданности. Короткое черное дуло было вскинуто чересчур высоко.

– Бежим! – Климов дернул напарницу за руку.

Лена едва устояла на ногах.

– Куда? Наша машина...

– К черту машину! Уходим, я тебе говорю!

Его пальцы намертво сомкнулись на запястье девушки. Лена не стала сопротивляться. Климов метнулся вправо, и она последовала за ним.

– Стоять! – вновь гаркнул позади них мегафон. – У нас приказ стрелять на поражение.

Разумом Константин прекрасно понимал, что у них нет никаких шансов. Вооруженные представители власти против двух загнанных в ловушку дилетантов. К тому же в этот момент они были как звери на арене, освещенные мощными прожекторами со всех сторон. Но... Надежда, как известно, умирает последней. И Константин надеялся. Недолго... Всего лишь до первого выстрела.

Лена увидела перед глазами яркую алую вспышку, словно неожиданно кто-то включил кровавый фонтан, а затем на лицо ей брызнуло что-то теплое и липкое. Константин коротко вскрикнул и стал падать. Епифанова попыталась его подхватить, но у нее не хватило для этого сил.

– Черт!.. – Он упал к ее ногам. – Кранты нам... Беги!

Она не послушалась. Забыв обо всем на свете – о вооруженных представителях правопорядка, о слепящем свете галогеновых фар, о картине Борисова-Мусатова, все еще зажатой в ее правой руке, – Лена опустилась на колени рядом с Климовым. Константин был ранен в плечо. Автомат выпал из его руки и теперь валялся на асфальте рядом со стремительно расползавшейся лужей крови. Епифанова осторожно приподняла голову напарника. Климов стиснул зубы от боли.

– Костя...

– Беги! – повторил он.

– Тебе больно?..

Константин что-то ответил, но Лена не сумела разобрать его слов. Сильные, словно отлитые из стали, руки обхватили девушку за плечи и заставили ее подняться с колен. Она попыталась оказать сопротивление. Дернулась раз, другой, третий. Но тщетно...