Чак Хастмайр - Дом восходящего солнца

– Человек, который предал нас, – Рэй Шейн. Это его рук дело.

Лицо Старика не изменилось, но глаза вдруг стали ледяными. Такими ледяными, что Тони сам похолодел.

– Ты уверен?

Тони облизнул пересохшие губы. В горле тоже пересохло.

– Я получил информацию от копа.

– Коп сказал тебе, что Рэй Шейн убил моего племянника?

Тони повторил Карлосу все, что услышал от Лагранжа.

Когда он закончил, Карлос немного помолчал. Потом спросил:

– Этот коп. Коп, который рассказал тебе все это. Ему можно верить? Мы его знаем?

Тони кивнул. Итак, момент настал. Время играть по-крупному. Или Тони поднимется наверх, или уляжется в могилу. Может быть, в реке. Или хуже – в болоте. Станет обедом для аллигаторов.

– Но Шейн не настолько крут, чтобы провернуть такое дело в одиночку.

Карлос Мессина откинулся назад в кресле и уставился в потолок. Тони показалось, что он вздохнул. Где-то минуту спустя Старик произнес:

– Так что ты говоришь?

– Шейну помогли.

Карлос подался вперед и поставил локти на стол. Его лицо словно окаменело.

– Продолжай, – бросил он.

Тони пожалел, что у него нет с собой револьвера. С револьвером он бы чувствовал себя гораздо увереннее. Но согласно железному правилу с оружием к боссу заходить было нельзя. Потому что именно так боссов убивают. Тони проглотил ком в горле и сказал:

– Я думаю, ему помог ваш брат.

Карлос сверкнул глазами:

– Что ты сказал?

Сердце Тони провалилось в желудок.

– Я думаю… я думаю, Винни и Шейн вместе это задумали.

Карлос снова откинулся назад.

– Ты хочешь сказать, что мой брат убил собственного сына?

Тони помотал головой:

– Я думаю, это была случайность.

– Мой брат любил Пита. Он в нем души не чаял. Он бы ни за что не причинил ему вреда.

– Просто кто-то увлекся.

Карлос Мессина потер лицо. Голос его был почти печальным.

– Мы с братом никогда не были особенно… близки. Я поставил его управлять «Домом» и устранился.

Карлос делится с ним семейными тайнами? Тони приободрился. Старик мог выдать что-нибудь, что Тони сможет использовать.

– Почему? – спросил он.

– Потому что на самом деле мне не нравится Винни. Я любил этого чертова балбеса Пита. Любил как собственного сына. Но Винни. Винни всегда был полным придурком.

Тони постарался сделать как можно более мрачное лицо, чтобы скрыть радость.

– Есть кое-что еще, что вам нужно знать.

– Что? – резко спросил Карлос. Словно из пистолета выстрелил.

– Винни. – Тони уже спокойно мог называть впавшего в немилость брата просто по имени, – Винни велел мне найти Шейна и прикончить его.

Карлос треснул кулаком по столу, так что Тони подпрыгнул.

– Все знают, даже мой тупой брат, что никого не убирают без моего приказа!

Пропасть между братьями углубляется, с удовольствием отметил Тони.

– Поэтому я и решил прийти прямо к вам.

Однако Карлос его не слушал.

– Тупой сукин сын… урод… – бормотал он.

Тони попытался привлечь его внимание.

– Мистер Мессина, что мне теперь делать?

Карлос перестал говорить сам с собой и посмотрел на Тони:

– А? – Потом кивнул: – Да. Ты можешь кое-что сделать. Поможешь мне навести порядок в этом деле.

Определенно шаг вверх, подумал Тони.

– Только скажите – я все сделаю.

– Ты знаешь, где Шейн?

Вопрос из разряда опасных. Тони ни в коем случае не мог признаться, что Шейн был у него в руках, но ускользнул. И в то же время не мог соврать Старику. Не из моральных принципов, конечно, – Тони просто опасался, что его вранье раскроется. Врать боссу – одно из главных преступлений. За такое платят жизнью.

– Я могу найти его, – сказал Тони.

Карлос удовлетворенно кивнул.

– Найдешь – приведи его ко мне. Нет-нет-нет. – Он махнул рукой. – Лучше так. Придержи его где-нибудь. В каком-нибудь тихом местечке. И сразу же позвони мне. Я прибуду и разберусь. Не убивай его! – Карлос поднял палец. – Ты понял меня?

– Да, сэр.

– Я хочу поговорить с ним.

Вот это было бы совсем нежелательно, но Тони кивнул.

– А что мне делать с Винни?

– Что Винни?

– Если я не убью Шейна, как он мне приказал, он подумает, что это странно.

Карлос опять уставился на него своими ледяными глазами.

– Не беспокойся о моем гребаном братце. Я сам с ним разберусь.

Когда Дженни проснулась, было уже три часа дня. Она лежала на диване в объятиях Рэя. Он еще спал – она чувствовала его ровное дыхание на своем затылке.

Они просидели на диване до девяти утра. Говорили о том, как собираются изменить свою жизнь. Не о совместном будущем – просто о том, что каждый из них собирается сделать, чтобы измениться. Потом немного вспомнили прошлое. Сначала свое, потом их общее прошлое. Совсем чуть-чуть. Дженни хотела начать все сначала, а не возвращаться к старому. К старым ошибкам.

Оба они наконец выговорились и страшно устали. Дженни почти засыпала, но ей не хотелось оставаться одной. Она боялась прерывать связь, возникшую между ней и Рэем. Обнявшись, они вместе улеглись на диван. Неизвестно, кто начал первый, но как-то так получилось, что они занялись любовью.

Сначала Дженни чувствовала себя неуверенно, боялась, что Рэй вдруг вспомнит, чем она зарабатывала себе на жизнь, и оттолкнет ее. Но вскоре страсть заставила ее забыть об опасениях. Они почти яростно отдавались друг другу. Потом, обессиленные, не размыкая объятий, упали на диван и уснули.

Несколько часов Дженни проспала как убитая, но сейчас ей захотелось в туалет. Осторожно, как только могла, она выбралась из-под руки Рэя, соскользнула с дивана и отправилась в ванную.

Когда она вышла, накинув на голое тело халат, Рэй уже проснулся.

– Давно ты встала? – спросил он.

Его голос и интонации были совершенно нейтральными. Невозможно было понять, рад он тому, что произошло между ними, или, наоборот, уже жалеет.

– Пару минут назад. В туалет понадобилось, – сказала Дженни. – Как спалось?

Рэй потер глаза.

– Отлично.

– Ты выспался? Если нет, можешь лечь на кровать.

Он встал с дивана, в чем мать родила, и потянулся.

– Нет, все нормально. Надо обдумать, что мне делать дальше.

– Есть хочешь?

Рэй ухмыльнулся и кивнул:

– Умираю.

Волна облегчения затопила Дженни.

– Я тоже.

– Тебе надо уехать прямо сейчас, – сказала Дженни. Они уже оделись и сидели на кухне, перекусывая сэндвичами и шоколадным молоком.

Рэй странно посмотрел на нее:

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Нет, не из моей… не из квартиры, – поправилась Дженни. – Ты можешь оставаться здесь сколько угодно, конечно. Я имею в виду, тебе нужно уехать из Нового Орлеана. Здесь произошло слишком много всего плохого.

Рэй засунул в рот последний кусок сэндвича.

– Куда?