Фергюс Хьюм - Потайной ход

Сьюзен повесила голову и печально встала.

– Моя мечта развеялась, – горестно сказала она, – хотя я совершенствовалась в речи и счете, чтобы однажды стать гувернанткой и встретиться с ним в высшем свете.

– Ах, это все выдумки «Фэмили Хералд», – с участием сказал Дженнингс.

– Да, я это понимаю, сэр. Я рассталась с иллюзиями. Но я сделаю все, чтобы помочь мистеру Мэллоу, и надеюсь, он будет тепло вспоминать обо мне.

– Я в этом уверен. Кстати, куда вы теперь?

– Вернусь к маме в Степни, сэр, буду ей помогать. Места у меня больше нет. У меня счастливый, пусть и немодный дом. И после того, как мое сердце было разбито, я больше не смогу служить, – печально вздохнула Сьюзен.

– Вам жаль покидать коттедж «Роза»?

– Нет, сэр, – содрогнулась Сьюзен, – мне все чудится труп и карты. Миссис Пилл собирается замуж за Томаса Барнса и хочет снять этот коттедж. Она просила, чтобы я осталась, но я не могу.

Дженнингс насторожился.

– Как это? Как миссис Пилл может снять такой дорогой дом?

– По договоренности с мисс Сэксон, сэр. Мне миссис Пилл сказала. Мисс Сэксон хотела продать дом, но Томас Барнс поговорил с ней и сказал, что поднакопил денег за двадцать лет службы у мисс Лоах…

– Ага, – задумчиво сказал Дженнингс, – он же тогда служил у мисс Лоах, верно?

– Да, сэр. И получал хорошее жалованье. Когда мисс Сэксон узнала, что он хочет жениться на кухарке, снять коттедж и брать жильцов, она позволила ему снять его как есть – с мебелью. Они с миссис Октагон возвращаются в город, а миссис Пилл намерена отмыть коттедж от чердака до подвала, прежде чем выйдет замуж за Тома и пустит жильцов.

– О, так у нее есть жильцы на примете?

– Да, сэр. Она не согласилась бы, чтобы Томас снял коттедж, если только они не пустят жильцов для начала, поскольку боится, что они с Томасом не смогут выплачивать ренту. Потому Томас поговорил с мистером Клэнси, и тот решил там поселиться. Он снимет всю ту часть, где жила мисс Лоах, и он не хочет, чтобы в доме еще кто-то жил, поскольку он человек тихий и спокойный.

– О! О! О! – воскликнул Дженнингс, каждый раз по-разному. – Миссис Пилл весьма разумна. Надеюсь, они с Томом хорошо заживут. Кстати, что вы думаете о мистере Барнсе?

Сьюзен не заставила его долго гадать.

– По мне, он туповат, – сказала она. – И хорошо, что миссис Пилл собирается за него замуж. Всю его жизнь им руководила мисс Лоах, а теперь, когда ее нет, он прямо сущий ребенок. Таким мужчинам, – объяснила Сьюзен, – нужна женщина, чтобы присматривать за ним. Не то что этот джентльмен, – она бросила нежный взгляд на закрытую дверь. – Он-то сможет защитить слабую женщину.

Дженнингс, узнав все, что мог, встал.

– Что же, мисс Грант, – спокойно сказал он, – я вам обязан за откровенность. Советую вам уехать домой и больше не думать о мистере Мэллоу. Это все равно что влюбиться в луну. Вы знаете мой адрес, и если вдруг услышите о чем-то, что могло бы нас вывести на след убийцы мисс Лоах, то мистер Мэллоу отблагодарит вас за информацию.

– Я сделаю, что смогу, – решительно заявила Сьюзен, – но не возьму ни пенни. У меня тоже чувства есть, как и у всяких там леди.

– Как вам будет угодно. Но мистер Мэллоу готов предложить вознаграждение от имени своего дяди, лорда Карэнби.

– От того, что любил мисс Лоах, сэр?

– Да. В память о былой любви лорд Карэнби очень хочет узнать, кто ее убил. И мистер Мэллоу тоже хочет это знать, по личным мотивам. Я так думаю, что вы пойдете повидаться с миссис Пилл?

– Думаю, да, сэр, когда она станет миссис Барнс. Я приду на свадьбу – мы с Джеральдиной будем подружками невесты.

– Тогда, если вы увидите или услышите что-то важное для нашего дела, то запоминайте. Кстати, вы не в курсе, как сеньора Гредос заполучила ту фотографию?

– Нет, сэр.

– И вы думаете, что миссис Херн – мать сеньоры Гредос?

– Да, сэр.

– Спасибо, пока это все. Держите ушки на макушке, а рот на замке, и если узнаете что-то, что могло бы заинтересовать меня, – обратитесь по адресу, который я вам дал.

– Да, сэр, – сказала Сьюзен и попрощалась, но, прежде чем уйти, бросила еще один долгий взгляд на дверь, за которой изнывал от нетерпения Мэллоу.

Когда она ушла, Дженнингс вошел в соседнюю комнату. Катберт курил. Он вскочил, как только увидел детектива.

– Эта дуреха ушла? – сердито спросил он.

– Да. Бедняжка. Незачем злиться, Мэллоу. Ну влюбилась она в тебя. У бедных тоже есть чувства.

– Да я понимаю, но ведь это смешно. Я никогда ее прежде не видел и люблю только Джульет.

– Ты уверен?

– Дженнингс!

– Ну-ну, не злись. Нам надо распутать это дело, а оно с каждым днем все запутаннее. Ты давал этот снимок сеньоре Гредос?

– Маракито? Нет. Я дал его Джульет.

– Ты уверен?

– Абсолютно! Я понятия не имею, как он попал в дом к Маракито.

Дженнингс задумался.

– Может, Бэзил передал. В его интересах посеять раздор между тобой и мисс Сэксон. Кроме того, если моя догадка верна, это показывает, что миссис Октагон была намерена помешать вашему браку еще до смерти ее сестры.

– А! Значит, смерть мисс Лоах дала ей шанс оправдать свой запрет на брак.

– Ну, может, она не решалась сделать этого прежде, поскольку мисс Лоах могла не оставить свои деньги Джульет, если бы свадьба не состоялась.

Катберт кивнул и задумчиво произнес:

– В конце концов, старушке я нравился, к тому же я племянник человека, который любил ее в юности. Возможно, у нее душа лежала к этой свадьбе, и она могла пригрозить, что завещает деньги кому-то еще, если миссис Октагон не согласится. Потерпев здесь неудачу, миссис Октагон через Бэзила передала снимок Маракито в надежде, что Джульет начнет задавать вопросы…

– А если бы начала? – подхватил Дженнингс.

У Катберта вид был неловкий.

– Ты уж законченным ослом меня не считай, – сказал он, изображая смех. – Маракито влюблена в меня. Я перестал к ней ходить, поскольку она стала чересчур внимательна ко мне. Я тебе не говорил, поскольку мужчина не должен рассказывать о женских слабостях. Но поскольку все стало слишком серьезно, лучше, чтобы ты знал.

– Я рад это слышать. Кстати, Катберт, тебе туго придется в треугольнике мисс Сэксон, Сьюзен Грант и Маракито.

– Чушь! – сердито ответил Мэллоу. – Джульет – единственная женщина, которую я люблю и на ком намерен жениться.

– Маракито помешает вашему браку.

– Пусть попробует, – фыркнул Катберт.

Дженнингс сурово посмотрел на него.

– Я не очень уверен, но она способна испортить тебе жизнь. Есть еще и миссис Херн, которая может быть, а может и не быть матерью этой испанской демоницы…

– Если это не она сама, – предположил Мэллоу.

– Нет! – решительно ответил детектив. – Маракито не встает с постели. Ты сам это знаешь. Тем не менее я навещу миссис Херн в Хэмпстеде. Она же свидетель. Сиди тихо, Мэллоу, и не мешай мне вести расследование. А пока спроси мисс Сэксон, когда она потеряла эту фотографию.