Николай Леонов - Операция «Викинг» [сборник]

— Не ошибаетесь, точно в Загорске? — быстро спросил Сергеев.

— Думаю, не ошибаюсь, Олег Николаевич. Ты скажи, начальником-то у тебя случайно не Василий Павлов?

— Точно, Василий Васильевич, — заторопился Сергеев. Сообщение о Загорске заинтересовало его.

— Поклонись ему от меня и передай. — Он задумался, вздохнул тяжело, словно примеривался, как начать, решившись, сказал: — Тайничок у иностранца в чемодане ложный, вроде манка. Очень он хотел, чтобы мы тот тайничок обнаружили. Точно говорю.

Съездить в Загорск Сергеев решил еще вчера на таможне, а пригласил с собой Павлову сегодня утром. Сообщив дежурному, куда едет, майор неожиданно для себя снял трубку, набрал номер ее домашнего телефона. Услышав чуть глуховатый голос, беззастенчиво соврал, что у него выходной и он отправляется в Загорск. Актриса обрадованно сообщила, что это прекрасно, так как она только сию минуту вернулась из парикмахерской. Сергеев не очень улавливал связь, но предложил заехать, если у «великой актрисы» есть желание и время. Она ответила, что сегодня понедельник, «великие сыщики», конечно, осведомлены о дне, когда в театре выходной, что желания нет, но слишком велик соблазн продемонстрировать публике новую прическу.

Шла обедня, но общую атмосферу трудно было назвать богопочитанием. Любопытные, жестикулирующие фото- и кинокамерами иностранцы, модно одетая молодежь… Поставить машину оказалось задачей далеко не простой, так как частников скопилось изрядное количество. Рядом щекастый крепыш, прежде чем захлопнуть дверцу видавшего виды «Москвича», надолго приложился к горлышку бутылки коньяка, на недоуменный взгляд Сергеева ответил, вытирая пухлые губы ладонью, что бог простит. Насчет бога Сергеев не сомневался, а вот как посмотрит на данный факт автоинспекция?

Татьяна Павлова уже вышла на дорогу, ведущую в божью обитель. Актриса была в брюках, не в модных клешах, в эластичных, плотно обтягивающих ноги и заправленных в кожаные сапожки. Мягкая замшевая курточка ловко сидела на ее нешироких, но плотных плечах. Она была похожа на всадницу, только что соскочившую с лошади, в довершение сходства она сорвала длинный гибкий прутик и похлопывала им по сапогу. Сергееву не хотелось подходить к ней, он бесцельно возился с «Волгой», разглядывая спутницу.

Сергеев вспомнил о трубке, упрямо сунул ее в рот. Фрэнк Дональд пропадал в субботу. Почему Борис Нечаев уехал из Подольска в субботу утром, а не в пятницу вечером? Странно. И как это Зверев, прилетев лишь в семнадцать часов, сумел на киностудии получить деньги?

— Сергеев! Вы немножко хам, Сергеев, — сказала Татьяна, ударяя его прутиком по плечу.

Он не стал ни оправдываться, ни извиняться, выскочил из машины, взяв актрису под руку, быстро пошел по аллее.

Таня легко шагала рядом, с любопытством поглядывала на спутника, с удовольствием опиралась на его руку.

Сергеев остановился около старушки, продающей свечи и маленькие иконки. Таня недоуменно взглянула на него.

— Здравствуйте, бабушка. — Сергеев наклонил голову.

— Здравствуй, внучек, здравствуй, — быстро ответила старушка и приподняла корзинку со своим товаром.

Сергеев заплатил за две свечи, образок повертел, положил с сожалением на место.

— Неверующий, сынок, — то ли убежденно, то ли вопросительно пробормотала старушка, отсчитывая сдачу.

— Неверующий, бабушка, — серьезно ответил Сергеев. — У меня родная бабушка есть, она верующая. — Он отдал Тане свечи, вновь повернулся к старушке. — Хочу ей подарок сделать, все магазины обошел, умный человек подсказал, купи ты иконку. Как считаете, бабушка?

Таня поняла, что Сергеев разыгрывает спектакль. Ей стало стыдно, она отошла в сторону, стала разглядывать брючный костюм проходившей мимо иностранки.

— Благое дело задумал, внучек. Хороший человек надоумил.

— Да где купишь, бабушка? Настоящая-то икона больших денег стоит. Мне надо, чтобы недорого и прилично.

— На святое дело грех деньги жалеть. — Старушка, посуровев, поджала губы, но, видимо, вспомнила наставления Христа, улыбнулась. — Никифора найди. Он, безбожник, когда тверезый, Николу-чудотворца рисует. — Она махнула рукой на монастырь. — Вон там поспрошай, коли не пьян, то торгует.

Сергеев поблагодарил, догнал Таню, они отправились разыскивать Никифора. Безбожник оказался человеком неопределенного возраста, находился он в «подвешенном» состоянии, когда про человека нельзя сказать, что он трезв, но и пьяным не назовешь. В руках он вертел иконку с изображением мужчины тоже неопределенного возраста. Сергеев сразу узнал икону, точно такую вчера увез с собой Фрэнк Дональд.

— Не трогай, не купишь, — сказал Никифор. Сергеев сразу понял, что закусывает безбожник чесноком.

— Почему? Ведь вы продаете? — сказал Сергеев.

— Сказал, проходи, — огрызнулся Никифор. Взглянув на Сергеева внимательно, протянул икону: — Посмотреть можно. — Он сделал паузу, Сергеев увидел, что глаза у Никифора хитрые-прехитрые. — Товарищ начальник?

Таня заинтересованно придвинулась, взяла Сергеева под руку, но он вежливо отстранился, и актриса отошла в сторону.

— Правильно, не женское это дело. — Никифор кивнул, перевернул икону, показал маленький значок, сделанный красной краской. — Есть такой? Так они же мошенники, так закрашивают, живого места на картине не оставят.

Сергеев понял, что Никифору не раз приходилось беседовать с милицией. Видимо, его произведения, перекрашивая, продавали за настоящие иконы.

— Вы своих покупателей помните? — спросил Сергеев.

— Опознать требуется? — поинтересовался Никифор и тяжело вздохнул. — Вот антихристово племя, спокою от них нет, я же не виноват, товарищ начальник. — Демонстрируя недюжинные познания в сыскном деле, спросил: — Как опознавать-то? В личность или по фотографии?

— По фотографии. — Сергеев вынул из кармана несколько заранее приготовленных фотокарточек.

— Молодой ты. — Никифор крепко дыхнул чесноком. — Кто же без понятых, без протокола познание проводит? Будет у тебя не юридический факт, а филькина грамота. Ихние адвокаты потом… — он посмотрел на Сергеева, запнулся. — Дело твое, давай гляну…

Сергеев отдал карточки, улыбнулся Тане — она, отойдя на несколько шагов, с любопытством следила за происходящим.

— Вот он, голубчик. Такой солидный, а мазуриком оказался. — Никифор разглядывал фотокарточку Дональда, осуждающе качал головой. — Под иностранца работал. Даже меня, стреляного воробья, провел.

— Спасибо. — Сергеев забрал снимки. — Когда он купил у вас такую икону?

Никифор, задрав голову, посмотрел на верхушки деревьев.

— В субботу, девяти еще не было. Я тяжелый поднялся, в пятницу у свояка поминки справляли. В субботу встал, белый свет не мил, денег нету.