Десмонд Бэгли - Канатоходец

— И отдача отбрасывает плоскодонку на несколько футов, — добавил Денисон.

— Идею вы уяснили, — сказал Хардинг. — Детонатор — это уже новейшее веяние. Первоначально использовались сталь и кремень — опасно и ненадежно. С детонатором осечка случается лишь в одном случае из ста.

— Интересно, — пробормотал Денисон.

— Но без пороха совершенно бесполезно, — Хардинг похлопал по тяжелому стволу. — Я бы с удовольствием испытал его. Подобно Маннермаа, я не прочь полакомиться жареной уткой.

— А может быть, вы не прочь поспать? — Денисон взглянул на часы. — Я собираюсь разбудить вас через два часа. Советую прилечь, пока не подошла ваша смена.

Денисон проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он протестующе заворчал, открыл глаза и увидел Диану, склонившуюся над ним.

— Проснитесь. К нам идет гость.

Он сел, протирая глаза.

— Кто?

— Идите и посмотрите.

Маккриди сидел у окна, приложив к глазам бинокль.

— Это один из парней с Кево, — сообщил он, когда Денисон подошел к нему. — Не американец, из другой шайки.

Денисон увидел человека, неторопливо бредущего к хижине вдоль края болота. Ему оставалось пройти еще около четырехсот ярдов.

— Он один?

— Других я не видел, — ответил Маккриди. — Должен сказать, у этого паренька крепкие нервы.

— Возможно, он не знает, что мы здесь.

— Тогда он просто кретин, — сказал Маккриди. — А на такую работу кретинов не посылают. Диана, встаньте за дверью с пистолетом.

Человек уверенно шел к хижине. Если бы не рюкзак за плечами, он выглядел бы как обычный отдыхающий, прогуливающийся по пляжу. Через две минуты он оказался в пределах оклика и поднял руки вверх, показывая, что в них ничего нет. Продолжая идти с поднятыми руками, он остановился в десяти ярдах перед входом и выжидающе взглянул на окно хижины.

— Он знает, что мы здесь, — буркнул Маккриди.

Вынув из рюкзака пистолет, он дослал патрон в ствол и подошел к двери.

— Если он войдет, вы будете сзади, — обратился он к Диане и открыл дверь. Человек все еще держал руки над головой.

— Что вам нужно? — спросил Маккриди.

— Я хочу поговорить с доктором Гарольдом Мейриком, — человек говорил по-английски бегло, но с заметным акцентом. Денисон попытался определить акцент, но не смог.

— А что если доктор Мейрик не захочет говорить с вами?

— Почему бы ему не решить это самому? — спросил мужчина.

— Как прикажете вас ему представить? — осведомился Маккриди.

— Э-ээ… скажем, герр Шмидт.

У Маккриди не было проблем с определением акцента.

— Я предпочел бы «пан Шмидт», — заметил он. — Хотя все равно звучит неважно. Шмидт — не чешская фамилия.

Мужчина пожал плечами.

— В Чехословакии многие носят немецкие фамилии. Маккриди задумался, и Шмидт добавил:

— Я устал стоять с поднятыми руками.

— Вы их подняли, вы их и опустите, но попозже, — сказал Маккриди и добавил, приняв решение: — Ну хорошо, мистер Шмидт, пожалуйте в наши хоромы.

Он широко распахнул дверь и отступил назад. Шмидт улыбнулся и пошел следом, продолжая держать руки над головой. Маккриди предупреждающе приподнял руку с пистолетом, и Шмидт остановился посреди комнаты. Диана закрыла за ним дверь.

— Обыщите его, — сказал Маккриди.

Шмидт слегка повернул голову и снова улыбнулся, увидев пистолет в руке Дианы.

— Так много пистолетов, — заметил он. — Я, разумеется, не вооружен.

— Никогда нельзя знать заранее, — проворчал Маккриди.

Диана знаком дала ему понять, что ничего не обнаружила. Маккриди опустил пистолет.

— А теперь медленно снимите ваш рюкзак.

Шмидт спустил лямки с плеч и сбросил рюкзак на пол.

— Так-то лучше, — сказал он, передернув плечами. — Вы, ребята, слишком легко пускаете в ход оружие. Я не случайно пришел с поднятыми руками — мне не хотелось, чтобы меня подстрелили по недоразумению. Почему вы стреляли в нас на Кево?

— Мы не стреляли, — ответил Маккриди. — Вы столкнулись с другой группой.

— Считаете, что я этому поверю?

— Мне плевать, поверите вы или нет, но вы вступили в войну с Соединенными Штатами. Я наблюдал за этой баталией: трое ваших против четырех янки. У одного из ваших парней перебита рука, а один из американцев получил пулю в ногу. У меня был отличный наблюдательный пункт на другом берегу реки.

— Вот как? — задумчиво произнес Шмидт. — Значит, и американцы тоже? — он дружелюбно улыбнулся Денисону и повернулся к Маккриди. — Наверное, доктор Мейрик носит с собой что-то очень важное.

— А вам-то какое дело?

— Я пришел получить эту вещь, — спокойно ответил Шмидт.

— Даже так?

— Именно так, мистер Маккриди, — он усмехнулся. — Как видите, мне знакома ваша фамилия. В сущности, я могу назвать всех присутствующих в этой хижине: миссис Хансен, доктор Хардинг, доктор Мейрик и, разумеется, мисс Мейрик. Узнать это было несложно.

— Само собой, — согласился Маккриди. — Но почему вы думаете, что доктор Мейрик отдаст вам то, что вас интересует?

Шмидт посмотрел Денисону в глаза.

— Мне кажется, он дорожит безопасностью своей дочери. Довольно неосмотрительно — отправиться на охоту за сокровищами и при этом взять с собой сокровище значительно более ценное. Не так ли, доктор Мейрик?

Денисон взглянул на Лин и прочистил горло.

— Но у нас есть вы, мистер Шмидт, — если это ваше настоящее имя.

Шмидт с улыбкой покачал головой.

— Я вижу, вы плохой тактик, доктор. Видите ли, я не представляю собой никакой ценности для кого бы то ни было. Уверен, что мистер Маккриди понимает, что я имею в виду.

— Следовательно, мы окружены? — спросил Маккриди.

— Конечно. На этот раз здесь уже не три человека, а больше, — Шмидт взглянул на часы. — У вас осталось двадцать пять… нет, двадцать четыре минуты.

— Возможно, он блефует, — подал голос Хардинг, сидевший у окна. — Я никого не вижу.

— Ответ будет очень прост, — сказал Шмидт. — Можете меня проверить. Я готов подождать, если мне разрешат сесть.

Он медленно шагнул в сторону и зацепил носком ботинка ножку стула, не сводя глаз с пистолета Маккриди.

Маккриди уперся локтями в стол.

— Ладно, — сказал он. — Так что же такое в персоне доктора Мейрика могло так заинтересовать вас, чехов?

По лицу Шмидта пробежала тень недовольства.

— Не будьте идиотом, Маккриди, — он мотнул большим пальцем в сторону Денисона. — Доктор болтал об этом в Стокгольме. Он узнал о содержании бумаг отца и об их местонахождении, а потом поделился новостями со своими шведскими приятелями. Вам следовало бы знать, что ученые неспособны хранить секреты. Но вскоре он наконец понял, о чем идет речь, и вернулся в Англию.

Он замолчал. Лицо Маккриди ничего не выражало.

— Продолжайте.