Сью Графтон - В - значит вторжение

— Здесь есть кто-нибудь, кто знал ее? Я надеялась на кого-то, кто работал с ней рядом каждый день. У мужчины, за которым она должна ухаживать, трудный характер, и племяннице нужен кто-то с терпением и тактом.

— Понимаю, — сказала она и просмотрела папку Соланы еще раз. — Кажется, она работала в западном крыле, в отделении для послеоперационных пациентов. Может быть, мы сможем найти кого-нибудь, кто ее знает.

— Это было бы прекрасно.

Я проследовала за ней по коридору, не совсем оптимистично настроенная по поводу своих шансов. Когда проверяешь прошлое человека, выуживание личной информации может быть сложным делом.

Если вы говорите со знакомым субъекта, вам нужно оценить природу их взаимоотношений.

Если эти двое — близкие и доверенные друзья, то там могут найтись драгоценные залежи интимной информации, но ваши шансы добраться до нее туманны. Хорошие друзья лояльны по определению, поэтому, задавая им вопросы о грязных делишках приятеля, вы редко чего-нибудь добьетесь.

С другой стороны, если вы имеете дело с коллегой или знакомым, у вас больше шансов услышать правду. Кто, после всего, откажется от возможности облить грязью другого?

Можно проэксплуатировать человеческое соперничество, чтобы получить потрясающую информацию.

Взаимная неприязнь, включая открытые конфликты, зависть, мелкие обиды, неравенство в оплате или социальном статусе, могут предоставить неожиданное богатство.

Для максимального успеха в разнюхивании вам нужно время и уединение, чтобы человек, с которым вы говорите, чувствовал свободу болтать от всего сердца.

Сомнительно, чтобы в послеоперационном отделении царила подобная атмосфера.

Но здесь мне немножко повезло.

Лана Шерман, медсестра, которая работала вместе с Соланой почти год, как раз уходила, чтобы выпить кофе, и пригласила меня присоединиться.

Пока мы шли по коридору к комнате отдыха для персонала, я задала Лане несколько вопросов, стараясь понять, что она за человек. Она рассказала, что родилась и выросла в Санта-Терезе, что проработала в «Доме восходящего солнца» три года, и здесь ей вполне нравится. Я бы не охарактеризовала это заявление прилагательным «восторженный».

Ее темные волосы были жидкими, с рядами свисающих кудряшек, которые выглядели уныло. Мне уже хотелось, чтобы она уволила своего «стилиста» и нашла кого-нибудь нового. У нее были темные глаза, а белки покрыты красными прожилками, как будто она безуспешно пыталась вставить контактные линзы.

Комната отдыха была маленькой, но симпатичной. Там был стол с придвинутыми стульями, современный диван и два кресла у кофейного столика. На стойке стояли микроволновка, тостер и кофеварка. Холодильник был украшен суровыми предупреждениями о святости чужих продуктов.

Я уселась за столом, пока Лана налила кофе в кружку и добавила два пакетика сливок и один — сахара.

— Хотите кофе?

— Нет, спасибо.

Она взяла поднос и отнесла к автомату, куда опустила несколько монет. Нажала на кнопку, и я увидела, как выбранное ею упало в поддон внизу. Лана принесла поднос к столу и выгрузила кружку, ложку и пакет маленьких пончиков в шоколадной глазури.

Я подождала, пока она сядет, чтобы продолжать.

— Как давно вы знаете Солану?

Она разломила первый пончик пополам и отправила половинку в рот.

— А в чем дело?

Вопрос прозвучал немного резко, но в интересах дела я решила ответить.

— Мой сосед упал и вывихнул плечо. Ему восемьдесят девять, и он нуждается в уходе, пока не выздоровеет.

— И что она с этого имеет?

Пончик выглядел плотным и сухим, а темный шоколад блестел, как воск. Я бы вырубила ее за десять секунд и съела такой сама. Я поняла, что все овощи и фрукты, съеденные мной за последние дни, только сделали меня агрессивной. Плохо для моей работы.

На мгновение я утратила нить разговора.

— Что?

— Сколько платят?

— Я не знаю. Меня попросили поговорить с людьми, которые с ней работали. Меня интересуют отзывы о ее характере.

— В том районе.

— Я не собираюсь говорить с ее соседями, разве что, больше нигде ничего не узнаю.

— Я говорю об оплате. Примерно. Сколько долларов в час?

— Никто об этом не говорил. А вы что, думаете о смене работы?

— Может быть.

Второй пончик исчез, хотя я едва заметила, сбитая с толку поворотом дела.

— Если у Соланы ничего не получится, буду рада подкинуть ваше имя.

— Я подумаю над этим. Напомните перед уходом, и я дам вам свое резюме. У меня есть копия в сумке.

— Хорошо. Я передам его, — сказала я и сменила тему. — Вы с Соланой дружили?

— Я бы не сказала, что мы были подругами, но мы работали вместе почти год и неплохо ладили.

— Какой она была?

Лана пожала плечами.

— Более-менее.

— Более-менее?

— Ну, думаю, она достаточно хорошая. Если вам нравится такой тип.

— А. И что это за тип?

— Суетливая. Если кто-то на две минуты опоздает, делала из этого большое дело.

— Так что она была пунктуальной.

— Ну да, если это так назвать.

— Как насчет черт характера?

— Каких?

— Была ли она терпеливой, сочувственной? Честной? Доброй? Я ищу качества такого рода.

У вас было много возможностей хорошо ее узнать.

Лана помешала кофе, потом облизала ложку, перед тем, как положить ее на поднос. Она положила следующий пончик в рот целиком и жевала, обдумывая ответ.

— Хотите мое честное мнение?

— Очень хочу.

— Не поймите меня неправильно. Я ничего не имею против этой женщины, но у нее нет чувства юмора, и с ней не о чем поговорить. Вы ей что-нибудь скажете, а она может ответить, а может и нет, как захочет. Она все время сидела, сунув нос в медицинские карты, или проверяла пациентов. Это даже не было ее обязанностью. Она сама этим занималась.

— Вау. Я понятия не имела. В документах она выглядела хорошо.

— Там редко бывает вся история.

— И именно поэтому я здесь, чтобы заполнить пробелы. Вы видели ее вне работы?

— Едва ли. Мы, все остальные, ходили куда-нибудь в пятницу вечером, чтобы расслабиться.

Солана шла прямиком домой. Мы потом и звать ее перестали, все равно откажется.

— Она не пила?

— Не-а. Вы шутите? Она была слишком правильная. К тому же, она всегда следила за своим весом. А в перерывах читала книги. Что угодно, чтобы заставить остальных выглядеть плохо. Это помогло?

— Очень.

— Думаете, ее возьмут?

— Это не зависит от меня, но, конечно, я поделюсь тем, что вы рассказали.

Я ушла в 1.00, с резюме Ланы Шерман в руках. По дороге в офис я прошла мимо магазина с сэндвичами и вспомнила, что не обедала. Под давлением работы я иногда могу пропустить обед, но не тогда, когда я такая голодная. Я заметила, что правильное питание диаметрально противоположно ощущению сытости. Гамбургер с сыром и большая порция жареной картошки оставят вас почти в коматозном состоянии. Внезапная атака углеводов и жиров вызовет сонливость, что означает перерыв в десять или пятнадцать минут до того, как вы начнете думать о следующей еде.