Грегори МакДональд - Флетч & Co

Через дорогу от этих зданий находилась зона отдыха. Гандбольные площадки, за ними — пятидесятиметровый открытый бассейн. Далее — отделенные живой изгородью четыре теннисных корта. Фонтанчиков для питья хватало, однако автоматов по продаже прохладительных напитков Джек не обнаружил ни одного. За спортивными сооружениями высилось здание с широкой верандой, уставленной синими шезлонгами и креслами-качалками. Джек предположил, что к веранде примыкает большой спортивный зал, а за ним находятся раздевалки и душевые, мужские и женские. Бара или закусочной Джек не заметил. В два часа дня стоянка у спортивного зала, естественно, пустовала.

Рядом со спортивным залом разместилась маленькая больничка. При ней гараж для машины «Скорой помощи». Тоже с открытыми воротами.

А над этими зданиями высилась башня, самое высокое сооружение в деревне, с огромными часами, цифры которого показывали час, минуту, секунду и миллисекунду. Безумный бег миллисекунд казался единственным проявлением активности в застывшей под ярким солнечным светом деревне.

Вращая педали велосипеда, Флетч думал о том, что впервые попал в спланированное поселение. Предварительно возникшее на чертежной доске, в ярко освещенном, снабженном системой кондиционирования зале, при помощи карандаша и линейки, возможно, не без участия компьютера. Поселение, в котором с инженерной дотошностью учтено все: где людям обниматься, драться, смеяться, кричать, спорить, трахаться, плакать, прятаться. Несколько птиц на деревьях, несколько загорелых, слоняющихся без дела малышей, но ни собак, ни кошек, ни белочек. Если б не хлопанье большущего бело-синего флага, тишиной деревня могла бы сравниться лишь с подводным царством…

Толкая тележку вдоль рядов с товарами, Джек услышал, как двое мужчин, что приехали на катафалке, вошли в магазин.

— Привет, Мари, — поздоровался один.

— Привет, Фрэнк. — Чих. — Привет, Младший.

— Как твоя аллергия?

— С каждым днем все здоровее, — ответила женщина и высморкалась. — Она все здоровее, а я все болезненнее.

— Приехали за доктором Уилсоном. Отравился газом.

— Слышали. — Мари вновь чихнула. — Понятия не имела, что здесь есть и смертельный газ.

— В лаборатории, — ответил Фрэнк.

— А что это за газ? — спросила Мари.

— Понятия не имею. Но его хватило и на пожар. А потом там все взорвалось.

— Я слышала, как где-то грохнуло.

— Вот-вот. Взорвалась лаборатория.

— По-моему, кто-то думал, что в момент взрыва Редлиф будет в лаборатории, — вставил тот, кого назвали Младшим. — А его там не оказалось.

— Жаль, — отозвалась Мари.

Джек обратил внимание, что овощи и фрукты, продающиеся в магазине, не обрабатывались химикалиями, улучшающими их внешний вид. Апельсины не оранжевые, а желтые, помидоры — желтовато-зеленые, а не красные, бананы — зелено-черные, а не желтые, яблоки — желтые и зеленые, а не блестящие и красные. Только морковь имела привычный цвет.

— Уилсон у вас в катафалке? — спросила Мари.

— Да.

На полках не было не только консервов, но и супов быстрого приготовления и коробок с овсяными хлопьями. Зато стояли пакеты с чипсами. Сухая горчица — пожалуйста, кетчуп — извините, оливки — да, маринованные огурчики — нет, ореховое масло — будьте любезны, зефир — не держим.

Кондитерские изделия вообще отсутствовали.

— А чего вы, собственно, пришли? — спросила Мари. — Табаком и пивом мы не торгуем, а если б и торговали, вам бы не продали.

Зубная паста только на меловой основе. Мыло имелось, аэрозольные баллончики — нет.

— Слушай, а немного говядины у тебя купить нельзя? — спросил Фрэнк.

— Ты же знаешь, Фрэнк, я ничего не могу тебе продать.

— Я все-таки женат на твоей сестре, Мари.

— За это я тебе очень признательна, но товар отпускается лишь сотрудникам и гостям, Фрэнк. Тебе это известно.

Растворимый кофе без или с пониженным содержанием кофеина. Чай только травяной.

— Я — близкий родственник сотрудника, Мари, — настаивал Фрэнк. — Твой родственник.

— Родственники не в счет. — Мари чихнула.

Из лекарств один байеровский аспирин. А витаминов, фруктовых экстрактов, травяных сборов хоть пруд пруди. С подробными описаниями достоинств каждого.

— А ты купи как бы для себя, — предложил Фрэнк.

Мари закашлялась.

— Не могу. У этих стен есть уши. И белого хлеба не было.

— И что? Нас допускают в поместье, лишь когда надо забрать покойника, в том числе и отравленного, но в инструкции сказано, что я не могу выехать из поместья, взяв к ужину лучшую в округе говядину?

— В инструкции сказано другое. — Мари высморкалась. — Обслуживаются только сотрудники.

Мясной прилавок радовал глаз: антрекоты, вырезка, отбивные. Куры разделанные, без кожи. Цены ниже, чем за пределами деревни. Из рыбы только зубатка. Ни сосисок, ни бекона, ни прессованной ветчины.

Зазвонил телефон.

— Слушаю? — Трубку, естественно, взяла Мари. — Да, он здесь. Я ему скажу, — она положила трубку. — Это Нэнси Данбар.

— Сука, — вырвалось у Фрэнка.

— Я об этом позабочусь, — передразнил Младший Нэнси. — Я обо всем позабочусь.

Интонациями он скорее напоминал попугая, а не Нэнси Данбар.

Джек наполнил тележку доверху: салат, морковка, сельдерей, банка майонеза, галлоновая бутыль со смесью овощных соков, апельсины, яблоки, бананы, горчица, нарезанная ветчина, вырезка, половина бескожей курицы, двухпроцентное молоко, масло, яйца, сыр. Картофельные чипсы он брать не стал.

— Мари, когда ты отправишься на тот свет, кто, по-твоему, приедет, чтобы увезти твои бренные останки? — спросил Фрэнк.

— Очень надеюсь, что не ты. Ты заходишь в магазин, оставляя труп разлагаться на жаре.

— Кроме меня, некому.

— Я переживу тебя на сто лет.

— Не переживешь, если будешь чихать и кашлять. Я не уверен, что ты доживешь до следующей выплаты жалованья, Мари. Или все-таки дотянешь?

В скобяном отделе супермаркета лежали только простые инструменты, ни одного с электроприводом.

Джек бросил в тележку синий рюкзак.

— В воскресенье ко мне на спагетти не приходи, — донесся от кассы голос Фрэнка.

— Меня приглашала моя сестра. Не ты.

Мужчины направились к выходу.

На журнальной стойке Джек нашел только публицистику да немного научной фантастики. Ни светской хроники, ни моды, ни гороскопов, ни комиксов. Книги в мягкой обложке — исключительно классика. Даже детективы, и те перешедшие в разряд классики.

Мари начала подсчитывать сумму купленных им товаров.

— Ты Джек Фанни, так?

— Джек Фаони.

— Вот-вот. — Мари чихнула, вытерла нос тыльной стороной руки, в которой держала завернутые в целлофан отбивные. — Тебе звонила мисс Данбар. Ты должен явиться на теннисные корты у особняка. Мисс Аликсис хочет поиграть с тобой.