Линкольн Чайлд - Злая река

Просматривая комикс, Смитбек также собирал дерево решений по теории игр. Теперь он разыгрывал наилучшие из своих ограниченных вариантов.

— Ну хорошо, я пойду утром. Мы пойдем утром, — поспешно поправился он, когда выражение лица Флако изменилось. — Ты будешь ждать снаружи, на углу. Лучше, чтобы Билл сначала не видел тебя, потому что… ну, ты понимаешь…

Скорее жестами, чем словами, он объяснил, как устрашающее поведение Флако может первоначально отвратить издателя, хотя в конечном счете Джонсон оценит реализм, который Флако может привнести в его работу.

Пока Смитбек обрисовывал ситуацию, Флако, похоже, мучили сомнения. Наконец он покачал головой:

— Нет. Demasiado peligroso. Слишком опасно.

— Слушай, мы сделаем это быстро. Я войду, поздороваюсь с ним, возбужу его твоей рукописью, отдам ее ему и уйду. Пусть изучает. Ему достаточно будет прочитать, и он увидит гениальность твоей истории. А потом можешь сам с ним общаться. После этого я тебе уже не нужен.

— Поговори с ним сейчас. Позвони.

— Флако, так дела не делаются! Все только при личной встрече! Как в наркобизнесе. Ты бы стал с кем-то делать бизнес по телефону, если ты человека в глаза не видел? Нет, конечно!

Флако это не убедило, его творческие амбиции явно воевали с инстинктом самосохранения.

— Peligroso, — повторил он.

Смитбек разыграл последнюю карту.

— Тебе решать, — сказал он. — Но другого такого шанса у тебя не будет. Послушай. Он знаком со всеми важными людьми в Голливуде. А для такого привлекательного персонажа, как твой Эль-Асеро, фильм, приуроченный к выходу книги, сериальные соглашения… — Он покачал головой. — Билл обогатил многих художников.

Они замолчали, когда в коридоре раздались шаги. Флако вытянул губы:

— Ладно, посмотрим. Если Карлос уйдет утром…

Он пожал плечами с напускным безразличием, но Смитбек видел, что парень едва сдерживает возбуждение.

— Мне нужно будет привести себя в порядок. — Смитбек показал на свою помятую одежду, на засохшую корку блевотины, все еще прилипавшую к его голове.

— Посмотрим, — повторил Флако. — А ты помни: скажешь слово Карлосу, и… Так что лучше помалкивай. — Он вытащил свой выкидной нож и для убедительности показал на рот Смитбека. Потом убрал нож обратно. — Сейчас принесу обед.

С этими словами он развернулся и вышел из импровизированной камеры. Дверь за ним закрылась на замок.

Констанс и Пендергаст сидели в шезлонгах на широкой веранде, глядя на запад, на воду залива, наблюдая за солнцем, скользящим к западному горизонту. В поле их зрения летали пеликаны, чайки, кулики — черные точки на розовом, голубом и золотом. На столе близ двери лежал полицейский сканер Колдмуна — агент оставил его, отправившись в Центральную Америку. Сканер был постоянно включен, хотя и с минимальным звуком, его тихое потрескивание можно было счесть за фоновую полицейскую музыку. Они расслаблялись вот уже больше часа, и их беседа, несмотря на неспешный обмен репликами, то и дело прерываемый молчанием, представляла для обоих немалый интерес. Они говорили о том, как «Carceri» Пиранези [58] Имеется в виду серия из шестнадцати офортов под названием «Темницы» итальянского художника Дж. Б. Пиранези. смогли повлиять по меньшей мере на три области человеческой деятельности — живопись, литературу и Евклидову геометрию. Геометрия косвенным образом привела их к разговору о доме, в котором они сейчас обитали, к спору о том, может ли его симметричный фасад и многочисленные формальные детали — форма окон, кессонированные потолки, лепка рококо — и в самом деле быть примером викторианской архитектуры приморского стиля. Раз или два Пендергаст очень деликатно спрашивал, как именно Констанс проводит свои дни, и каждый раз Констанс с неменьшим изяществом уходила от ответа.

— Необыкновенно, правда? — сказала вдруг Констанс.

— Ты о чем, моя дорогая? — спросил Пендергаст.

Разговор в ту минуту шел о том, какой аперитив благороднее — «Кампари» или «Апероль».

— О том, как солнце заходит за море. Поначалу кажется, что оно опускается очень неторопливо, его движение почти незаметно. Но по мере приближения к горизонту оно ускоряется, словно им движет какая-то невидимая стихийная сила.

— Этому есть научное объяснение, — сказал Пендергаст, пригубливая «Кампари». — Но для меня предпочтительнее твоя мысль о стихийной силе.

— Заход — это время воздать благодарность силам стихии, а не беседовать о науке.

Он едва заметно улыбнулся.

В этот момент зазвонил его сотовый. Пендергаст достал его из кармана пиджака, посмотрел на опознанный номер, который ничего ему не говорил, и ответил:

— Пендергаст.

— Хорошо, — раздался голос в трубке. — И вы ответили по своему рабочему телефону, что облегчает разговор.

Пендергаст узнал голос ответственного заместителя директора Пикетта. Но голос этот звучал необычно, в нем чувствовалось напряжение.

— Мне только что сообщили с нашей станции в Южном Китае. Специалист Куорлз мертв.

Несколько мгновений Пендергаст совершенно не двигался. Потом потянулся к бокалу:

— Сообщите мне подробности.

— Он выпал из окна своего номера в «Софитель Фошан» в провинции Гуандун. Китайская полиция и медики забрали тело и начали расследование, прежде чем в Лэнгли было обнаружено, что полномочия и назначение Куорлза активны. К тому времени, когда мы связались с китайскими властями и исполнили необходимый дипломатический танец, вскрытие уже было завершено. Нам повезло: мы успели отправить туда одного нашего криминалиста для осмотра тела, прежде чем его кремируют и вернут в Штаты.

— И каковы результаты вскрытия?

— Официальное китайское заключение: смерть в результате удара как следствие падения с двадцатого этажа. Я посылаю вам несколько зашифрованных изображений. — И после короткой паузы: — Предполагалось, что это самоубийство. Вскрытие было довольно тщательным, и наш эксперт с трудом нашел доказательства обратного. Да, Куорлз выпал из своего номера. Но…

— Да?

— Наш эксперт заметил кое-что необычное: натертости на пищеводе.

— Натертости?

— Именно это слово использовал наш медицинский эксперт в отчете.

— Не могли бы вы прислать этот отчет мне?

— Минутку. — Еще одна пауза. — Китайский эксперт отмел это соображение, утверждая, что прободение пищевода является следствием существовавшей прежде… погодите-ка… плоскоклеточной карциномы.

— Что-нибудь еще?

— У нашего эксперта не было времени. Он сделал все, что мог, прежде чем китайцы кремировали останки — это их обычная отвратительная практика, скрывающая любой намек на грязную игру, которая может ждать иностранцев в Китае.