Анна Каролина - Защитник

– Как бы то ни было, нельзя назвать его равнодушным человеком. Он активно участвует в общественной жизни.

Эбба растерянно смотрит на Саймона:

– Черт, меня просто корежит. Только представь, что именно этому Ясмина и хотела помешать. Она сказала: «Не делай этого с Дугласом!»

– Помни, это просто наши предположения.

– Ты хочешь сказать, что он педофил?

– Этого я не говорил.

– Почему никто из взрослых не реагирует на происходящее, ведь у него много друзей в Фейсбуке? Почему родители детей, которых он постоянно подвозит домой, ничего не заподозрили?

– Потому что такие мысли не приходят людям в голову сразу. И это хорошо. На самом деле большинство спортивных тренеров совершенно нормальные люди. Но у нас сейчас совершенно другая информация.

– И что мы будем с этим делать?

Саймон пожимает плечами:

– Во-первых, мы не знаем, правдивы ли наши выводы; во-вторых, если это правда, то мы не знаем, имеют ли его пристрастия какое-то отношение к убийству Ясмины. – Ты хочешь сказать, что его педофильские замашки не имеют значения?!

– Я расследую убийство. Хелльберг никогда бы не разрешил мне копаться в личной жизни людей, имеющих к делу весьма опосредованное отношение, мы не можем обвинять Джорджио без конкретных доказательств.

Фыркнув, Эбба возвращает телефон Саймону:

– Ты похож на тех родителей, которые отказываются смотреть правде в глаза.

– Я не хочу сказать, что мне наплевать, просто сейчас нет времени…

Эбба только машет рукой и разворачивается в сторону центра Сольны. Она не выносит такого малодушия: Хелльберг то, Хелльберг сё. А что, если бы все под него подстроились? На что бы тогда был похож мир?

– Ты же понимаешь, почему Хелльберг притащил в офис ту стажерку, – бросает она через плечо. – Не для того же, чтобы показывать ей те чертовы фотографии.

– Ну и что на этот раз не так? – Саймон, тяжело дыша, догоняет ее. – Все равно же это ты использовала меня, чтобы получить доступ к информации о расследовании.

– Безусловно. Ты прав. Но у меня есть некоторый опыт работы с Хелльбергом, о котором ты не знаешь. Так что, если ты защищаешь его, возможно, тебе стоит знать: однажды он прижал меня к капоту автомобиля и страшно разозлился, когда ему не удалось на меня влезть. Он был настолько обижен, что даже пригрозил распространить слухи о том, какая я шлюха.

Она замечает, что еще больше прибавила шаг – возможно, чтобы убежать от недоверчивого взгляда Саймона, возможно, чтобы убежать от себя. В любом случае ей наплевать, она выговорилась.

– Подожди! – кричит он, хватая ее за руку. – Ты это серьезно?

– Нет, конечно нет. Это я все придумала, потому что у меня живое воображение. К тому же я психопатка, как и все женщины, которые рассказывают о нападениях и насилии. Или конченая зануда, которая не понимает шуток. Я могу себе представить, что Хелльберг до сих пор об этом всем рассказывает… – Эбба вырывает руку и идет к метро.

– Погоди… Давай об этом поговорим. Что ты делаешь сегодня вечером? Ты пойдешь на какую-нибудь новогоднюю вечеринку?

– Нет, буду искать конкретные доказательства.

На этот раз Саймон не бежит за ней. Эбба не знает, рада она этому или нет, но точно знает, что чувствует себя хорошо оттого, что наконец высказалась. Испытывает чувство освобождения. Наверное, он не верит ей, но, возможно, она посеяла семя сомнения, которое может прорасти, и вдруг Саймон однажды поймет, что собой представляет его начальник. На кого он смотрит снизу вверх.

Вернувшись домой, Эбба скидывает сапоги и достает из кухонного шкафчика бутылку виски. Нудный голос на периферии сознания зудит, что этого делать не следует, но ведь сегодня Новый год. К тому же она может контролировать употребление алкоголя, если только захочет. Эбба наливает виски в стакан, вытряхивает последние капли, ругается, что остатков едва хватило, чтобы покрыть дно. Обыскивает шкафчик, вытаскивает пшеничную муку, хлопья для завтрака и множество других пакетов и упаковок. Но больше бутылок нет. С легкой паникой она пьет то, что оказалось. Обыскивает холодильник. Совершенно точно должно было остаться несколько бутылок игристого вина, в том числе одна, которую ей подарила Эстер, потому что была уверена, что сестра должна отпраздновать ее успех – число подписчиков в Инстаграме достигло шестисот тысяч.

Наконец Эбба находит каталонскую каву, просекко и несколько бутылок пива. Решает выпить пива и открывает бутылку в тот самый момент, когда на мобильный телефон приходит эсэмэска. Это Эстер, она хочет, чтобы сестра пришла на «убойную вечеринку с множеством замечательных людей». И дальше смайлики: поцелуй, сердечко, сердечко. Эбба пьет пиво прямо из бутылки. Даже не верится. Она закрывает сообщение, собирается убрать мобильный, но передумывает. Есть одна вещь, о которой она думает с тех пор, как поговорила утром с Николасом. Она нажимает на мессенджер, пишет «Дуглас Моретти» в поле поиска и ищет его среди других профилей. Находит Дугласа, он одет в футболку с синими полосками. Эбба пишет сообщение: «Сегодня я разговаривала с Николасом, и он хотел, чтобы я поздравила тебя с Новым годом. Все хорошо. Эбба („Адвокатское бюро Кёлер“)».

Она колеблется, держа палец над значком отправки. Может быть, это неуместно? Возможно. Но она должна связаться с Дугласом, поэтому Эбба отправляет сообщение и снова идет за пивом. Получает ответ еще до того, как успевает открыть бутылку:

«Хорошо. Как там Пелле?»

Пелле? Она отправляет обратно вопросительный знак. Какой еще Пелле?

В поле ответов подпрыгивают точки, и она напряженно смотрит на них, дожидаясь ответа.

«Попугай Ясмины».

Эбба смотрит на сообщение. Значит, парень все-таки знал, что у сестры есть попугай, но притворялся перед родителями, что не имеет об этом никакого понятия.

Медленно она начинает ходить по комнате и анализирует полученную только что информацию. Дуглас спросил, потому что действительно заботится о попугае? Или парень хочет, чтобы она поняла: он втайне встречался с сестрой и просто скрывает это от своих родителей. Но почему?

Она отправляет ответ: «А, понятно, а я зову его Эйнштейном. Да, он в порядке. А ты?»

Из соседней квартиры доносятся музыка и радостные крики. Эбба выглядывает через балконную дверь и видит двух девушек, курящих на соседнем балконе, они отдыхают от того кавардака, который творится внутри.

Эбба закрывает дверь и получает ответ от Дугласа: «Я чувствую себя дерьмово. Пытаюсь все забыть с помощью игры Fortnite».

В Новый год, хочет она уточнить, но кто она такая, чтобы ставить под сомнение его выбор, как отмечать праздник. Эбба смотрит в зеркало, висящее на стене за диваном, и поднимает руку с пивом: