Джеймс Чейз - Репортер Кэйд (пер. Згерский)

Метрах в пятнадцати от него вспыхнул луч карманного фонаря. И тут же погас.

Кэйд замер на месте, пытаясь сдержать шумное дыхание. Кто-то передвигался совсем близко от него. Он опустил рюкзак на снег. Сердце бешено колотилось в груди, он задыхался. И вдруг прямо в лицо ударил сноп света.

Послышался возглас удивления. Не раздумывая, Кэйд сделал бросок вперед в надежде поймать охранника за ноги. Плечом ударился о чье-то бедро и повалился в снег.

Ничего уже не соображая, подчиняясь только инстинкту самосохранения, Кэйд бил и рвал ногтями невидимое лицо. В момент падения он оказался на противнике и попытался воспользоваться фактором внезапности. Однако с отчаянием осознал, что у него просто не хватит сил. Оправившись от неожиданности, его противник ловко освободился от Кэйда. Пока тот пытался подняться на ноги, охранник набросился на него. Холодные и крепкие, как железо, пальцы нащупали в темноте его горло. Когда они начали сжиматься, Кэйд понял, что это смерть. Вспомнил вдруг, что у него за поясом охотничий нож. И хотя сознание начало меркнуть, его рука почти машинально вцепилась в рукоятку. Собрав остатки сил, он ударил острием вверх — наугад. Горячая струя потекла по руке. Охранник тяжело навалился на Кэйда, но пальцы, сжимавшие горло, ослабли. Всхлипывая и задыхаясь, Кэйд выполз из-под него, поднялся на ноги и посмотрел на смутно различимую фигуру, лежавшую на снегу.

Неподалеку послышались голоса, вспыхнул фонарик, осветив гребень стены, которая оказалась всего метрах в десяти от него.

Шатаясь, он побрел к ограде, все еще стискивая в руке нож. Воздух со свистом вырывался из легких.

— Кэйд?

Он узнал голос Бауманна.

— Да. — Хрипло отозвался он.

Что-то ударило по плечу — конец веревки, переброшенной Бауманном через стену. Сзади послышался топот множества ног.

Отбросив нож, он вцепился в веревку и последними, отчаянными усилиями стал карабкаться вверх, пока не достиг гребня стены. Он тут же спрыгнул в сугроб возле Бауманна.

— Скорей отсюда! — выдохнул он, поднявшись на ноги. — Они гонятся за мной…

Бауманн по тону голоса понял, что дело серьезное. Он схватил его за руку и бросился бежать, чуть ли не волоча его за собой к "ягуару".

Как только они отъехали, Бауманн спросил:

— Что там произошло?

Кэйд попытался ответить, но не мог. Он с ужасом вспомнил, как нож проткнул одежду охранника и вошел в тело. Возможно, он убил его.

— Кэйд!

— Отстань ты, — только и сумел проговорить он. — Быстрее отсюда..

Через десять минут после опасной гонки по скользкой дороге они подкатили к отелю.

— Мне надо выпить, — сказал Кэйд. — Ради бога, достань выпить.

Бауманн вылез из машины, обошел ее и помог выбраться Кэйду.

— Не вздумай вести меня через отель, — предостерег Кэйд. — Я весь в крови.

— Да что же случилось, черт возьми? — потребовал Бауманн, повысив голос.

— Наверх, наверх!

Бауманн выругался и, схватив Кэйда за руку, повел его к служебному входу. На лифте для персонала они поднялись на третий этаж. Бауманн, все еще поддерживая Кэйда, быстро провел его по коридору к их общей гостиной, где Шерман нервно ходил взад-вперед, а Грау со скучающим выражением лица сидел в кресле и жевал резинку. Оба удивленно уставились на них, когда они ввалились в комнату, а Грау даже поднялся из кресла.

— Он в крови! — воскликнул Грау.

Кэйд сорвал с себя куртку.

— Достань выпить! — яростно крикнул он Бауманну. — Ну, чего уставился? Дай выпить!

Бауманн вытащил из шкафа бутылку.

— Ты ранен? — спросил он Кэйда.

Кэйд выпил залпом и тут же налил себе еще.

— Со мной все в порядке, — сказал он, переводя дыхание. — Сцепился с охранником… Я вынужден был ударить его ножом.

В комнате воцарилась тишина. Все трое смотрели на него.

— Ударил его ножом? — пораженно переспросил Бауманн. — Ты… Боже милостивый! Ты его не убил?

Кэйд посмотрел на свои окровавленные пальцы и с отвращением вытер их платком.

— Не знаю. Он бы меня точно убил, не будь у меня ножа. — Он наконец успокоился. — А фотографии мы должны доставить американскому консулу. Бауманн! Это не снимки, а бомба! Я тебе точно говорю. Давай… Поехали в Женеву, чем скорей, тем лучше!

— Что значит бомба! — резко сказал Бауманн. — Ты же, идиот, еще ничего нам не рассказал! Что все это значит?

Кэйд замигал глазами и потер лоб.

— Прости… Но дело серьезное. Очень серьезное. Там произошла встреча между генералом Харденбургом и Дусловски. Они находились на террасе, вместе рассматривали карты, и я их фотографировал.

Бауманн смотрел на него, как на сумасшедшего.

— Дусловски? Ты что, спятил? Дусловски покончил с собой давным-давно. Что ты мелешь?

— Я тоже так думал, но он жив. Зачем, по-твоему, там было столько охранников с оружием? Это люди Харденбурга!

— Дусловски? — Бауманн все тем же взглядом смотрел на Кэйда. — Ты пьян! Он умер! Что ты такое несешь?

— Да жив он! Жив! Он и Харденбург! — крикнул Кэйд, стукнув кулаком по столу. — И у меня есть снимки в доказательство!

— Но если это правда… — Бауманн по побледневшему лицу Кэйда понял, что тот не врет. — Давай мне кассеты с пленками! Я их немедленно отправлю Шэ Бэ.

Кэйд покачал головой.

— Нет, ты их не пошлешь. Он их не получит. Они слишком важны, эти снимки, чтобы отдавать их Брэддоку. Они будут переданы американскому консулу в Женеве!

Лицо Бауманна окаменело.

— У тебя контракт с Шэ Бэ. Все снимки, которые ты делаешь, его собственность. Давай их сюда!

— Их получит консул, и никто другой!

Лицо Бауманна потемнело от ярости.

— Вот что значит работать с пропойцей! — заорал он и обернулся к Шерману. — А ты с ним, Бен?

— Да ты что? — ответил Шерман. — Шэ Бэ получит снимки, а там уж сам решит, что с ними делать.

— Вот так-то, — сказал Бауманн и протянул руку. — Давай пленки, Кэйд. Нас трое против тебя одного, и церемониться мы не будем, учти.

— Да вы что? — Кэйд попятился. Ему хотелось быть смелым, хотелось быть трезвым. Он схватил стеклянную пепельницу — жест отчаяния слабого перед сильным. — Только попробуйте! Вот этой штукой я выбью стекла.

Бауманн зловеще усмехнулся.

— Ну, что такое разбитое окно? — сказал он. — Давай, Кэйд. Не до такой же степени ты пьян. Дай мне пленки.

Шерман и Грау медленно начали надвигаться на Кэйда. Их остановил громкий стук в дверь. В глазах Бауманна мелькнул страх.

— Кто там?

— Полиция! — раздался резкий голос. — Откройте!

Бауманн заметно побледнел.

— Давай скорее пленки, идиот пьяный, — прошипел он Кэйду.

Тот попятился еще дальше, и в этот момент дверь его спальни раскрылась. В комнату вошел высокий, могучего сложения человек в серой униформе швейцарской полиции.

— Всем оставаться на своих местах! — рявкнул он, положив ладонь на рукоятку пистолета. Из-за его спины вышел тоже крепкий невысокий мужчина в черном плаще и черной шляпе. Он быстро пересек гостиную и открыл дверь, выходящую в коридор. Вошли еще двое, которых Кэйд сразу узнал, — охранники Харденбурга. Руки в карманах плащей, лица каменные. Они молча вошли и заняли каждый свою позицию в комнате.