Олег Голиков - Крымский Джокер

Это ещё один шаг к свободе.

Желания, желания… Как их много вокруг. Как странно и волшебно, должно быть, отделилось первое настоящее желание от инстинкта и необходимости. Действительно, увидев хоть один момент или период значимой ступени развития внутреннего мира человека, наверняка узнаешь и всё остальное.

Но многие на Земле уже решили вопрос пропитания и выживания. Откуда же такая бездна новых, совершенно порой несуразных и часто нелепых, желаний? Не сам ли дьявол играет с нами, то утоляя, то возбуждая вновь бесконечную череду вожделений?

Сегодня мы давно уже не те христиане, которые шли на костёр за веру. Которые сжигали ведьм и проклинали науку. Мы гораздо взрослее и нетерпимее. В церкви живёт поп, а не бог, — вот как «далеко» смогли уйти мы за столетия! И нужно не вдаваться в подробности, какие желания сильнее: плотские или духовные, и какие приносят большую радость. Нужно искать для себя ответ: как избежать их рабства? Где та середина, примиряющая с невозможностью их осуществления?

«С точки зрения духа возможно всё. Но в мире конечного имеется многое, что невозможно. Однако рыцарь делает это невозможное возможным благодаря тому, что он выражает это духовно.

Но он выражает это духовно благодаря тому, что он от него отказывается. Желание, которое должно было вывести его в действительность, но разбилось о невозможность, теперь оказывается обращённым вовнутрь, — а потому оно не бывает потеряно и не бывает забыто». (С. Кьеркегор).

Но здешний мир настолько загадочен и непредсказуем, что можно набраться смелости и пойти дальше.

Обращённое вовнутрь и сохранённое таким образом желание, с течением времени может вызвать такие изменения во внешнем мире, что вполне могут быть созданы условия для его осуществления.

И важно то, что несущественные мелочные желания долго не хранятся внутри нас. Тем самым исключена ошибка «материализации» какой-нибудь уж откровенной глупости.

Так как немало должно пройти времени, чтобы сильное желание смогло бы найти себе подходящую ситуацию для завершения в действительном мире.

Но, к сожалению, люди недальновидны и безответственны. Они часто вынашивают злобные и мстительные желания, которые, вырвавшись наружу, приносят немалые беды.

Существуют и реальные действия, которые, так или иначе, способствуют реализации желания.

Но если желание не «заперто» внутри тебя, оно является помехой, сродни миражу в пустыне. И самое опасное, что большинство материальных шагов вызывают множество различных ответвлений и реакций. И вскоре может случиться так, что столь бережно хранимое желание при его осуществлении не принесёт тех подарков, что так долго ждали. Будет потеряна лёгкость или видимость лёгкости приобретения. А такой результат не всегда по вкусу.

Поэтому следует лишь бережно хранить свои неисполненные желания внутри себя. Доставать их время от времени, как перебирают дорогие и любимые книги, зная, что для каждого придёт свой срок. И с огромной тщательностью выбирать новые драгоценности для своей невидимой коллекции.

Так прививается вкус к жизни.

«Вера — привычка к основным духовным принципам, лишённым оснований» — чётко сформулировал определение главный антихристианин девятнадцатого века.

Можно зайти и с другой стороны: «…каждый получает то, во что он верит»- старое искушение хитреца-Воланда. Веришь в полное небытие — пожалуйста. Христос и Судный день — дело вкуса.

Вечное перевоплощение — и оно твоё. Вполне разумный индивидуальный подход.

Я тоже многому верю.

Я верю, что я существую. Только не вполне осознаю где. Я чувствую много скрытых пружин этого таинственного мира. Но не могу поверить ни в одну — они настолько хорошо замаскированы, что их не так просто увидеть любопытному. Иногда я просто проверяю мелодичность их звучания, задевая их своими неуклюжими руками.

Я верю, что являюсь частью чего-то целого и невообразимого, и все окружающие меня индивидуальности, сознания, души тоже часть этого целого. Очень часто от этого у меня захватывает дух.

Рождение и умирание сознаний мне представляется в образе жидкой ртути, от которой отпочковываются различные по величине и форме шарики. В то же время другие шарики вливаются в общую большую часть.

Рождение и умирание физической плоти видится мне в образе бумажного кораблика, пущенного по реке Времени. Весело бежит он по воде. Но чем дальше, тем больше набухает он. Бег замедляется, и вот уже только раскисшие бумажные хлопья медленно удаляются в темноту.

О вере слишком много говорилось, и будет сказано ещё. Но почему-то веру всегда связывают с религией. Верить, что наступит следующий день — уже довольно безрассудно и смело.

Неужели всё-таки нелишним окажется обол для Харона, положенный тебе под язык после смерти? Как знать…

Но видно всё это — лишь такие же образы, как и мои бумажные кораблики, но только общепринятые и закалённые временем.

И какими наивными представляются все споры и дискуссии о христианстве и буддизме, о протестантстве и вечной загробной жизни тому, кто верит, что он есть, и кто прислушивается к голосу собственного сердца. Только его едва слышный стук может мне рассказать, что я жив и будущее грядёт. Этот звук мне гораздо слышнее, чем Трубный глас и вопли грешников в аду.

Только ему я верю до конца.

Об одном лишь жалею я — о том, что скоро умру. Но это не страх и не привычка к жизни. Это только грусть о предстоящем угасании ещё одной великой любви человека к самому себе.

Что-то слишком много разговоров, не правда ли?.. Иногда так хочется тишины.

— Вы не любите стихи? И не знаете, зачем они нужны? А что же вы любите?

— Мы любим пожрать. В самом прямом смысле этого слова. Да так пожрать, чтобы и пьянство в радость, и похмелье всласть. И пива, пива!

И девочек!

Крра-сот-та!

«Что такое любовь? Что такое творение? Устремление? Что такое звезда? — так вопрошает последний человек и моргает. «Счастье найдено нами», — говорят последние люди и моргают».

И я, грешный, похоже, моргаю вместе с ними. Потому что тоже люблю пиво и девочек, и часто поутру на свинарник похожа душа моя.

Но я люблю и стихи. И старых философов с их непростыми задачами. И что же это за любовь такая всеядная!

И где же здесь вкус?

Но не нужно спешить корить себя за то, что есть. Не стоит мучиться также из-за того, что уже было. Только в будущее должен устремиться твой взор. И чтобы взрастить сильное дерево, землю нужно удобрить и навозом. И не бояться при этом испачкать руки. Вся накипь и грязь сойдёт со временем, если скорлупа хранит внутри что-нибудь стоящее. И если не будешь лукавить перед собой — станешь праведником. И это будет высшая правда, высший Суд — твой суд. И никакие муки ада не страшны станут тебе, ибо ты сам осудил себя на вечную правду.