Надежда Лиманская - Бездна смотрит на тебя

— Простите! — Пробормотал Валерий. — Совсем не хотел вас обидеть, извините!

Лера бросила взгляд на часы. Поднялась.

— Нам пора! Собираться надо, да и…

— Присядь, милая! — Внезапно улыбнулась Эмма, изменив настроение в секунду, как прежде. — Хочу тебе сделать подарок. На прощание. В честь вашей помолвки. Одну минуту!

Эмма с торжественным видом протянула Лере открытую бархатную коробочку. Серьги. Огромные сапфиры, переливаясь гранями, преломляя электрический свет, будто два огромных глаза, смотрели на Леру.

— Это всё, что осталось от моей старшей дочери. Возьми их на память! — улыбнулась. — Они удивительным образом подчеркнут твои синие глаза — знак нашей породы, старинной фамилии. Да, не удивляйся! Синие глаза подчёркивает именно фиолет!

— Вы не упоминали о моей… — начала Лера и, как заворожённая, смотрела на украшение. — Не говорили о старшей своей дочери! — вопросительно посмотрела на Эмму.

Эмма, ничего не сказав, вернулась к столу. Молча, никому не предложив, налила коньяку прямо в фужер. Опрокинула, не морщась. Приложила кулачок к носу.

— Не хочу вспоминать! — зло проговорила. — Какая там память? Не хочу! А серьги бери, не брезгуй! Старинные! Антиквары охотятся за такими вещами, бешеные деньги предлагают! Поверь, я знаю толк…

— Что это с ней? — грустно проговорила Лера в номере. — Не пойму! Всегда такая вежливая, утончённая!

— Даже через чур, я бы сказал! — вспоминая последнюю сцену в доме Эммы, раздражённо поддержал Валерий. — Ну, ты за неё не беспокойся. Не обращай внимания. Волевая, крепкая. Она полна сил, эта твоя тётя! Я же тебе говорил раньше и сейчас скажу. Дочь её беременна — раз, ты уезжаешь — два. Опять одиночество! Тем и вызваны эти необъяснимые всплески, одним словом… — Валерий обнял жену. — Как малыша назовём, Лерка?

Та, с иронией: — Тебе известно, кто у нас будет? — Потом задумчиво, — если девочка, то…

— Лера! Валерия! Классно звучит, чёрт возьми! — чмокнул её в лоб.

— А мальчика, — задумалась Лера.

— Только не Валерием! Хватит одного меня.

— Александр! Царское имя! Как тебе?

— Неплохо, согласен!

— Или Филипп!

— Не спорю! В честь того Филиппа? — повертел пальцами в воздухе. — Всё с вами, мадам, ясно! Пусть будет Филипп!

Снова ночь. Летняя изнуряющая жара, кажется, на первый взгляд даёт всем короткую передышку. Но только на первый взгляд. Пласт дневного пекла лишь, на мгновение, — несколько ночных часов, казалось, ослабил давление на всё живое. Тёмное небо усеяно звёздами. Гигантские светила смотрят вниз, будто высматривая и освещая путь всем. Всем подряд, не разбираясь. Тем более, — тем, кто крадётся сейчас, в эти ночные часы, из тёмной стены чуть остывшего адского жара. Крадётся за тем, — другим, — очередной жертвой.

Саломее оставалось совсем немного, всего несколько метров. Услышала неприятный звук шагов. Застыла. Повернула голову назад. Дорожка, что вела к дому, пуста.

«В любом случае, — думала она, прислушиваясь к шорохам вокруг, — неосмотрительно, даже глупо не предупредить Вадика, чтобы встретил!». Слишком поздно сожалеть. И опять, всё из-за Аси! Саломея снова представила приятельницу, их разговор в кабинете Пашкова. Оказалось, Ася поджидала её с раннего утра. Получив категорический отказ генерала от съёмок, надеялась, как выражалась, уломать Пашкова с помощью Саломеи, заодно, взять интервью у неё самой. Пухлые, подкаченные силиконом и деликатно тронутые блеском, губы Аси говорили: — Сим, ну, правда, прямо руки чешутся! Материалец будет, — закачаешься! Ну и мне, как журналюге от телевидения, — дивиденды! Малю — ю — ю-сенькое интервью! Ну, плиз!

Ася не любила ни цветов, ни детей. Во всяком случае, звенела об этом на каждом, что называется, углу. А тут! — Слушай, Сим, так прикольно! Ты всё же волшебница. Я правильно сделала, что послушала тебя! — пустилась рассказывать о мальчике, которого недавно усыновила. — Такой маленький, заботливый. Нет, не дикий, ничуть! Признаюсь тебе, — боялась страшно. Мало ли! Славным оказался парнишка. Такой аккуратненький, деликатный. Убирает за собой всюду. Хочу домой, бегу домой, потому что знаю, — меня там ждут! Ни мои деньги, ни — сама понимаешь… А просто — я! Такая, какая есть! И это слово! Господи, Сима! Не представляешь, как услышу: мама, внутри что-то… Тяжело объяснить!

За время, которое они не виделись, Ася и в самом деле похорошела. Словно сама родила приёмного малыша. Мужчине, который на время подписания сбора всех нужных бумаг и подписей, согласился стать «отцом» и мужем, Ася отстегнула, по её словам, порядочную сумму. Их временный брак вскоре был расторгнут по обоюдному согласию.

Личной жизни Ася отдавала немало сил, но и о работе не забывала. Популярная ведущая самой рейтинговой программы на телевидении, снимала в «свободное» время документальные фильмы. А теперь приятельнице не терпелось узнать подробности расследования всех этих…

Саломея опять остановилась, прислушиваясь. На всякий случай, крепче прижала сумку, пристроила подмышкой пакет с дыней, будь она неладна, а какое ни есть, — оружие. Если что, то… Вначале услышала сильный переполох в кустах сбоку, затем — дикий кошачий визг. Совсем близко, почти у ног по дорожке, на противоположную сторону, в кусты, бежали тот самый, знакомый крупный кот. За ним гналась, звонко лая, собака небольших размеров. По неоновым вставкам в ошейнике узнала соседского пса. Голландский бишон по имени Лёшка. Пёс уникальной породы, как утверждали его хозяева, — молодая приветливая пара из квартиры, напротив, — в эту минуту был похож на простую дворнягу. После такой картины, немного расслабилась. «Расскажу своим, вот повеселятся!» — подтрунивала над собственной мнительностью и страхами. Немного успокоилась, нагнулась, поправила ремешок танкетки. В эту секунду, внезапно, над головой со свистом пронеслась какая-то тень. Что-то тяжёлое. Длинная палка. На этот раз страх сыграл с ней совсем не злую шутку. Спас. Саломея от неожиданности всем корпусом упала на землю. Успела лишь метнуть в темнеющий силуэт той самой дыней. Услышав глухой вскрик, заметила, — силуэт скрылся в кустах, громко шелестя ветками. Сердце выскакивало из груди, словно бейсбольный мячик. Медленно поднялась, испуганно и удивлённо глядя вслед шороху.

— Ты бы ещё под утро явилась! — насмешливо проговорил Вадик, сидя за столом в кабинете, не оборачиваясь, стучал по клавишам, напряжённо глядя в монитор ноутбука. — И что за дела такие? А? Муль? Поздно ведь! — Щурясь, взглянул на листы, разложенные на столе, с чем-то сверяясь. Скользнул взглядом по лицу Саломеи. Белое лицо жены напоминало маску. Жили на нём лишь испуганные, большие глаза. Они смотрели в его лицо, не мигая. Вскочил. Подбежал.