Александр Костенко - Колье Барбары

— Я согласна, — не раздумывая, быстро ответила я, воспользовавшись секундной паузой в монологе неизвестного, и снова покосилась на лейтенанта. Тот, к счастью, уже отвлёкся от меня и беззаботно хихикал, нашёптывая что-то на ставшее пунцовым, видимо, от удовольствия, ушко симпатичной медсестры, — но тут есть один немаловажный нюанс.

— Какой? — прохрипела трубка.

— Ну ты же, наверное, читал детективы? А потому должен знать, что прежде, чем я займусь поиском того, что тебе нужно, я должна убедиться, что с моей подругой всё в порядке. Где и как я могу её увидеть?

Затянувшаяся пауза мне не понравилась. Наконец, трубка ожила:

— Завтра в это же время приходи к старому склепу. Где вход в подземелье. Там и покалякаем. Надеюсь, тебе не нужно говорить, чтобы ты была одна?

— Я не успею, — в отчаянье воскликнула я, и тут же услышала в трубке частые гудки. Обессилено положив её на телефонный аппарат, я посмотрела на Хорошилова. Тот отвлёкся от стройных ножек медсестры и подозрительно смотрел на меня в упор. — Всё нормально? — последовал с его стороны закономерный вопрос.

Я только неопределённо пожала плечами и, машинально бросив взгляд на часы, зафиксировала время: половина четвёртого утра. — Слушай, Хорошилов, а что это за музыка всю ночь гремит на втором этаже?

— Это наши врачи диссертацию обмывают. Филиппыч защитился. Проставляется. Банкет и всё такое — завтра, а сегодня так — разминаются полегоньку.

— Ничего себе полегоньку, — покачала я головой и быстро пошла к лифту. Сейчас мне были необходимы тишина и уединение. Чапай собирался думать.

Первым и самым важным на повестке дня, а вернее, раннего утра, для меня стоял вопрос, как незаметно выбраться из госпиталя. Без надёжного союзника здесь было не обойтись. А ещё нужна была машина, одежда и немного денег на бензин. Учитывая время, необходимое на дорогу до Несвижа, на всю подготовку у меня оставалось не более трёх часов. Поскольку кандидатуры на роль помощников в лице моих боевых соратников в лице Суходольского или тем паче генерала мной отмелись сразу, то было отчего приуныть. Обратиться за помощью мне было решительно не к кому. Оставались только офицеры дежурной смены. Но, к сожалению, кроме Хорошилова, я ни с кем не общалась. Впрочем, поразмыслив, я поняла, что обращаться к ним смысла особого не было. Дежурные офицеры, если и бы и согласились прикрыть моё отсутствие в госпитале, то при всем желании смогли бы это сделать только до утра. В восемь тридцать они менялись. Кроме того, даже если бы мне удалось уговорить их предупредить своих из следующей смены, то шум неминуемо подняли бы медики. Кстати… Заместитель главного врача Семенов Эдуард Дмитриевич наверняка участвует в веселье. А что? Кандидатура вполне подходящая. Все медсестры твердят, что бабник он каких ещё поискать. Я вспомнила, как пару дней назад он делал обход и довольно долго рассматривал мои коленки. По-моему, он остался ими вполне доволен. Правда, попыток закрутить со мной роман с его стороны до сих пор не было. Но как говорится, если гора не идёт к Магомету, то… Имя, правда, какое-то дурацкое — Эдик. Но ничего, ради Томкиной свободы можно и потерпеть.

Я встала и подошла к зеркалу. По правде сказать, вид у меня еще тот. Бледное лицо, всклокоченные и спутанные волосы, впавшие бесцветные глаза. В отчаянии я отшатнулась от зеркала и снова плюхнулась на диван. Сейчас на роковую красотку я явно не тянула.

— Ладно, — решила я, — всё равно другого выхода нет. Время идёт и, пребывая в сомнениях и дальше, я могла дождаться, что доктор завалится спать или уедет домой, и тогда не видать мне воли до самого утра. А утром незаметно удрать из госпиталя будет намного сложнее. Действовать нужно было немедленно. В конце концов, по собственному опыту я знала, что некоторым мужчинам нравятся именно такие растрёпанные и не накрашенные женщины. Будем надеяться, что мне несказанно повезло и Эдик как раз из их числа. Эх, была не была. Я решительно встала с кровати и направилась к зеркалу. Нет, сначала в душ. И непременно контрастный. Он освежит весь мой неприглядный и, прямо сказать, потасканный вид. И при полном отсутствии косметики придаст подполковнику Ростовой хоть немного так необходимой сейчас сексуальности и женского обаяния. Во всяком случае, я очень на это надеялась. Выйдя из душа, я тщательно расчесала мокрые волосы и, натянув ночнушку, которая, по счастью, была значительно короче халата и заканчивалась где-то в верхней половине бёдер, правда, едва прикрывая срам, но зато выгодно выставляя напоказ мои красивые ноги. В общем, я была уже почти уверена, что мой дерзкий план сработает. Ещё немного повертевшись перед зеркалом, я заглянула в тумбочку и извлекла оттуда непочатую бутылку коньяка, зачем-то принесённую мне в подарок генералом, видимо, чтобы я не скучала, и один гранённый стакан. Второго, к сожалению, в палате не нашлось, но я справедливо подумала, что вполне можно обойтись и одним. Так — выпивка есть. Я ещё раз критически оглядела палату. Вроде всё было готово. На столе стояла бутылка и стакан. Кровать разобрана. На одеяле на самом видном месте ярким красным пятном выделяются скомканные кружевные трусики. Этот штрих, по моему мнению, должен был сразу настроить доктора на нужный мне романтический лад, а заодно дать понять, что можно, особо не церемонясь, сразу переходить к делу. Ну в смысле того, что я совсем не против оказаться с ним в койке. Сейчас, не без оснований считала я, время было дороже всего, и торг, как говорится, был абсолютно неуместен. Я подошла к столу и открыла бутылку. Плеснула в стакан. Залпом выпила, не для куража, а сугубо для запаха. Теперь оставалось только каким-то образом затащить этого Эдика к себе. Не успела я поставить стакан на стол, как в дверь тихо постучали. Вздрогнув от неожиданности, я потушила верхний свет и зажгла ночник. Кто бы это ни был, решила я, но если это существо мужского пола, он от меня просто так не уйдёт.

— Входите, — негромко разрешила я и тут же облегчённо вздохнула. В палате, держась за дверной косяк, нарисовался Эдуард собственной персоной. В руках он держал бутылку шампанского и, по-моему, был сильно пьян. Во всяком случае, его слегка штормило. Ну, как говорится, на ловца и зверь бежит.

— Не спишь? — по-хозяйски прошёл он в палату, оценивающе окинул взглядом обстановку и уставился на предмет интимного дамского туалета, лежащий на моей постели.

— Ой, извините, Эдуард Дмитриевич, — бросилась я к кровати и, схватив трусики, спешно сунула их в карман.

— Во-первых, для тебя, — сразу перешёл на «ты» доктор, — просто Эдик. А во-вторых, — бутылка в его руках качнулась, сделала полукруг и с громким стуком встала на стол, — Выпьешь?