Оскар Мюриэл - Темные искусства

— Куда вам, сэр? — спросил он, как только я опустился на сиденье.

— На Грейт-Кинг-стрит, — машинально ответил я. Задним числом могу сказать, что мне следовало бы ехать в Городские палаты, но тогда я был слишком потрясен, чтобы принимать обдуманные решения.

Темная фигура уселась рядом со мной, и кеб тронулся с места. Я сосредоточился на ритмичном перестуке копыт и глубоко дышал, обхватив больной живот.

— Поезжайте через Лейт-стрит, — произнес голос, и вот тогда-то, поняв, что это самый длинный вариант маршрута, я его и узнал.

Я вскинулся, тотчас позабыв о всякой боли. Фонари освещали лишь часть его лица, но и этого было достаточно. Я увидел мягкий отсвет белых зубов, окруженных дубленой, оранжевой плотью, и блеснувший во тьме вульгарно крупный бриллиант кольца.

— Вы !

Лицо его искажала тревога. Настолько убедительная, что я чуть не поверил в его добрые намерения.

— Какая удача, что я прогуливался неподалеку, — сказал он. — И вот с этим. — Он раскрыл полу сюртука, продемонстрировав «дерринджер» [21] Компактный пистолет, названный по имени своего изобретателя Генри Деринджера, популярное в XIX веке оружие самообороны. , который был закреплен с изнанки. — Представьте, что могло бы произойти, не окажись я рядом.

— Стой! — крикнул я вознице, застучав в потолок кеба. Я был так потрясен, что Фокс с легкостью усадил меня обратно.

— Пожалуйста, инспектор, позвольте отвезти вас домой. Вы не в том состоянии, чтобы…

— Вы это подстроили ! — прорычал я, отпихнув его в припадке ярости. — Вы, скользкий, гнилой ошметок задницы бабуина! Вы… — я задохнулся. — Вы и Пратт… И он меня преследовал!

— Инспектор! Вы больше не верите в простое человеческое сострадание?

— Нет.

— Что ж, я не считаю, что заслуживаю…

— Останови чертов кеб, ты, болван ! — взвыл я со всей мочи, увидев, что возница сворачивает в сторону узких, темных переулков.

Тот послушался, но лишь тогда, когда мы оказались на приличном расстоянии от главной дороги.

Я пинком распахнул дверь и выпрыгнул из кеба. Как только ноги мои коснулись мостовой, я услышал за спиной голос Фокса.

— Если вы хотите что-то обо мне узнать, то почему бы вам не спросить у меня напрямую?

Я очень медленно развернулся к нему лицом. Начинался дождь, и я был так взбешен, что его капли могли бы испаряться, едва коснувшись моей кожи.

— Прекрасно. Зачем вы отправили за мной своих проклятых громил?

Фокс слегка улыбнулся, но этот ублюдок был слишком умен, чтобы вслух признаться в чем-то подобном.

— Несколько моих знакомых и покровителей сообщили, что к ним заявился мужчина о девяти пальцах и в лоб спросил их, обладают ли они какими-либо порочащими меня сведениями. Вы кажетесь разумным человеком, инспектор, и, конечно, понимаете, что моей деятельности подобные истории вредят. Отпугивают клиентов.

Я был очень зол. Просто рассвирепел. Сердце мое яростно застучало, и мускулы напряглись — я готов был броситься на этого мерзавца и отлупить его так, чтобы эта гадкая кожаная морда стала похожа на тарелку жареного хаггиса. До сих пор не понимаю, каким образом я нашел в себе силы развернуться и зашагать прочь.

— Что вы хотели знать? — повторил он. — Что-нибудь о золотом прииске?

Я остановился. Соблазн вернуться был велик, но дождь усилился, и я пошел дальше.

— Или о моей последней ссоре с полковником?

Я снова остановился. Такое я проигнорировать уже не мог. Когда я оглянулся, Фокс уже стоял рядом.

— Золотой прииск и правда был, — произнес он шепотом. — Гренвиль и его свекор заполучили его путем уловок и мошенничества. Они подделали кое-какие бумаги, якобы подтверждавшие право владения теми землями, однако документы эти потеряли. — Он презрительно рассмеялся. — Или скорее бабушка Элис их припрятала.

Я молчал. Просто стоял и с подозрением на него смотрел.

— Прииск с самого начала был записан на нее. Поддельные заявки на его разработку основывались на том, что у нее были предки, которые весьма недолго, но все-таки жили в Африке. Элис не составило бы труда дойти до банка, открыть семейную ячейку и забрать оттуда документы. Именно это она и сделала после того, как умерли мои дядья и отец. Эти бедолаги серьезно заболели, когда занимались переплавкой золота, где им приходилось пахать как лошадям. И не только они: другие работники тоже мерли как мухи — на золотых рудниках так всегда происходит. Как вы понимаете, бабушка Элис была вне себя от горя. Она ненавидела полковника, собственного мужа, сына и дочь за то, что они были во всем этом замешаны, за то, что придумали эту аферу, а затем растратили всю прибыль. И себя, думаю, она ненавидела не меньше — за то, что позволила всему этому случиться, — поэтому и спрятала от них все бумаги. Спустя много лет она попыталась собрать их всех вместе, видимо, для того чтобы отдать документы или рассказать, где припрятала их. К сожалению, прабабушка скончалась в канун этого события. Бедняжка. Упала замертво прямо посреди улицы.

Я сохранял бесстрастный вид, изредка жмурясь, когда тяжелые капли приземлялись мне на лицо.

— Я недавно съездил на прииск, — добавил Фокс, — но обнаружил, что им завладела местная компания. Незаконно, разумеется. Они подкупили управление земельных отношений, но доказать мы это смогли бы, только предъявив документы на прииск. Тот рудник, похоже, непрерывно разрабатывали последние пятнадцать-двадцать лет. Представляете, сколько они нам задолжали? Вот тогда-то и начались поиски. Гренвили почти разобрали свой дом, как вы, вероятно, заметили в ходе расследования.

Я наконец кивнул, вспомнив полы с выдранными досками и обвалившийся гипс.

— Что касается моей ссоры с полковником… — усмехнулся Фокс. — Это я его вызвал. Я знал про спиритический сеанс и также знал, какими наивными были кузина Леонора и дядя Питер. Знал, что Шоу наверняка решат их облапошить, поэтому предупредил полковника, что намерен защитить то, что по праву принадлежит нашей стороне семьи. Он вышел из себя, как всегда бывало, когда кто-то осмеливался перечить его авторитетному слову, и попытался меня избить. К счастью, моя профессия научила меня ловко уклоняться от ударов.

На мгновение я уставился на него, пытаясь уложить в голове все то, что он только что мне рассказал.

— Уклоняться от ударов, — эхом откликнулся я. — Это вы точно умеете. Вы так стремились защитить имущество семьи, но все же отказались участвовать в сеансе.

Фокс посмотрел под ноги, не в силах сдержать улыбку.

Внезапно я почувствовал вес дождевых капель и холод, который от них исходил.

— Это ваших рук дело, — прошипел я. — Это вы их всех убили! Что-то сделали с ножом Катерины! Вот почему вы так часто навещали Леонору! Или вы подменили его, когда к вам приехал полковник?