Валерия Вербинина - Иван Опалин. 9 книг

Подземные толчки не прекращались, и хотя их сила значительно ослабла, мало кто из приезжих рисковал оставаться в Ялте. Люди бежали в Севастополь, в Симферополь, осаждали поезда, платили колоссальные деньги частным перевозчикам.

В разрушенной на две трети Ялте оставались только коренные жители да продолжали осыпаться стены и разваливаться дома. Оживленная прежде набережная с множеством магазинчиков, кондитерских, кафе вымерла и стала скучной, как в каком-нибудь ненастном феврале.

— Ну а у вас тут как? — спросил Иван.

— Здание вроде устояло, — сказал больной. — Приедет комиссия, будет его проверять. В стенах трещины, придется их укреплять. Да кое-где попадала штукатурка.

— А у нас крыша улетела. Но обещают восстановить до того, как наступят холода. Люди в городе не унывают, сколачивают шалаши из досок, некоторые даже на время приспособили старые бочки для жилья.

— Ты нашел вчера своих знакомых? — спросил Селиванов. — У них все в порядке?

— Да. Просто… ну… переволновались во время землетрясения.

— Я слышал, Беляев сбежал. Зря Парамонов его упустил. Ему этого не простят.

— Почему?

— Ну как? Это же Беляев убил Гриневскую.

Опалин молчал.

— У тебя есть какие-то свои соображения? — с любопытством спросил больной.

— Понимаешь, — начал Иван, — на самом деле у меня ничего нет. Но…

— Но?

— Так, чепуха. Интуиция. Догадки. То, что к делу не подошьешь.

— Ну и что? Мы сейчас не на работе. Хочешь что-то сказать, я тебя слушаю.

— Я думаю, что все произошло из-за одного человека. Назовем его… ну, например, Андрей.

— Так, так.

— И этот Андрей очень хотел избавиться от своей невесты. А может быть, не от невесты, а от ее мамаши. А может быть, от обеих разом.

— Ну хочешь избавиться от невесты — не женись, — протянул Селиванов с сомнением. — Зачем убивать-то?

— Не знаю. В этом и проблема. Но ему для чего-то нужно было их убить. Должно быть, он ломал голову, как бы ему все устроить так, чтобы на него никто даже не подумал. Потому что — ну сам понимаешь — убивают молодую женщину, мы тут же проверяем, с кем она была связана. И хоп — молодчик сразу под подозрением.

— И что же он в конце концов придумал?

— Нечто гениальное. Он убил третью женщину и украл драгоценности немыслимой ценности, чтобы все решили, что причиной являются именно они. А невесту и ее мать он убил как ненужных свидетелей этого преступления. Ясно, да? На самом деле целью были мать и невеста, а Гриневская… Гриневская была нужна, чтобы отвлечь от них внимание. Понимаешь, когда убивают фигуру такого масштаба…

— Никто не поверит, что дело вовсе не в ней. И как же Андрей проник в дом?

— Через потайной ход. Он частично обнажился во время вчерашнего землетрясения, так что Парамонов убедился, что я был прав. Ход действительно существовал, и убийца им воспользовался.

— Хорошо, а откуда Андрей о нем знал?

— Понятия не имею. Может быть, заметил, как кое-кто из членов съемочной группы залезает туда, и заинтересовался.

— Шатко, но допустим. Оружие он взял прямо со съемок?

— Да.

— И за здорово живешь застрелил трех человек, потому что ему просто не хотелось жениться?

— Ну… да.

— А украшения? Что стало с ними?

— Думаю, он их выбросил, чтобы ничто не связывало его с преступлением.

— Вот так взял — и выбросил?

— Э-э… да. Но, может, оставил себе самую ценную вещь… "Алмазную гору"… потому что не хватило духу от нее избавиться.

— А Парамонов был такой осел, что не обнаружил ее во время обыска?

— Почему бы и нет? — самым естественным тоном промолвил Опалин. — Мало ли куда преступник мог ее спрятать… Мог и передать кому-нибудь другому… незаметно.

Селиванов вздохнул, потирая висок. Потом решился.

— Ваня, это то, что Терентий Иваныч в своей манере называет "усложнением сущностей". Это значит вот что: когда в закрытой комнате, где находились муж и жена, ты видишь труп жены, а муж начинает тебе втирать очки насчет злодея, который влез в окно, прилетел по воздуху и так далее…

— А Терентий Иваныч, — перебил собеседника Опалин, — еще учил меня, что не грех иногда посмотреть на результат преступления. А результат такой: Андрей Еремин избавился от будущей жены и от будущей тещи. После чего напился — или сделал вид, что напился — и как ни в чем не бывало стал принимать ухаживания молодой актрисы. Слишком уж быстро он забыл о девушке, которая была его невестой. Я уж молчу о том, что невооруженным глазом было видно, что она совершенно ему не подходит — а он выдумывал какие-то оправдания, почему ему нужна именно она, и в то же время не торопился с ней расписаться под тем предлогом, что у него недостаточно жилплощади. Любил бы он ее по-настоящему, ничего бы его не остановило…

— Ты просто терпеть его не можешь, — сказал Селиванов, буравя собеседника недоверчивым взглядом.

— Нет, Вася, совсем не то. Я просто отдаю ему должное. Он — змея, и глаза у него змеиные. Он умеет набраться терпения и ждать, он улыбается людям, которых решил убить, и ничто не заставит его переменить своего решения. Он долго выжидал, когда настанет удобный момент, чтобы избавиться от Нюры и Пелагеи Ферапонтовны. И вот — все сошлось: они в одном доме с Гриневской, у той драгоценности, все решат, что всему причиной ограбление. Не забывай, что у него были причины также ненавидеть Гриневскую, которая сначала домогалась его, а потом давала оскорбительные прозвища и могла при желании поломать его карьеру. И знаешь что? Почему-то я убежден, что он ни капли не сожалеет о том, что совершил.

— Ваня, ты не можешь знать, о чем он сожалеет или не сожалеет. Извини, но это все домыслы. Другое дело, если бы ты нашел у него орудие убийства, или если бы во время обыска у него обнаружили "Алмазную гору"…

— Знаю. Но я с самого начала сказал тебе, что у меня ничего нет.

Селиванов задумался.

— У тебя есть какие-нибудь доказательства того, что он с антипатией относился к невесте или к ее матери? — спросил он.

— Есть. Он избегал на них смотреть.

— Ваня…

— Ну да, ты мне сейчас скажешь, что это не доказательство. Но на Лёку-то он смотрит, и очень даже тепло. И еще, когда Нюра и Пелагея Ферапонтовна переехали жить к Гриневской, он вдруг сделался таким оживленным… Как будто у него с плеч упала обуза.

— Ваня, — неожиданно проговорил Селиванов, — скажи, ты действительно считаешь, что Гриневскую и обеих Звонаревых убил Андрей Еремин? Что он украл "Алмазную гору" и другие драгоценности, которые потом выбросил? И все ради того, чтобы избавиться от невесты и будущей тещи?

— Да, я так считаю. Но я этого не докажу, и Парамонов тоже не докажет. Все считают, что Гриневскую убила банда Сени Царя, как и Нюру с Пелагеей Ферапонтовной.