Валерия Вербинина - Иван Опалин. 9 книг

— Ваня, я это… Ты не думай, что мы поверили Бруно… — сбивчиво заговорил Назаров. — Он лишнего сболтнул, конечно. Мы даже не сомневаемся…

— Келлер тут только что был, — буркнул Опалин, который, несмотря на молодость, все примечал и был крайне злопамятен. — Даже поздороваться не пожелал.

— Вань, да ты что… Бруно, это же… Когда он перед кем извинялся… Да он не признает ни за что!

Опалин шмыгнул носом. Он только что вспомнил кое-что и обратился к Логинову.

— Слушай, Петрович, может, это и неважно, но… Насчет патефона…

И он рассказал собеседникам, что из дома в Одиноком переулке пропал патефон и что, возможно, это как-то связано с тем, что бандиты смогли застать агентов угрозыска врасплох.

— Сонька часто пользовалась патефоном? — спросил Логинов.

— Каждый день пластинки ставила.

— А какие?

Опалин наморщил лоб, припоминая.

— Фокстроты в основном, — пришел ему на помощь Назаров, которому тоже доводилось сидеть в засаде. — Еще танго. Танцевать она ого-го как любила! Все Ваню пыталась на это дело подначить…

— Я с такими не танцую, — сухо ответил Опалин и глазами сверкнул сердито, как кот.

— Не-не, ты с ней танцевал, я помню, — засмеялся Назаров. — Пару раз она все-таки тебя вытащила из кресла, где ты сидел.

— И что? — спросил Опалин уже с раздражением.

— Да ничего, — ответил удивленный Назаров. — Ты, Ваня, главное, не горячись.

— Вы хоть ищете их? — задал Иван главный вопрос, который занимал его больше всего. Логинов посерьезнел и послал Назарову предостерегающий взгляд.

— Разумеется, ищем. Но — извини — сказать тебе ничего не можем.

— Когда мы их поймаем, я обязательно тебе сообщу, — пообещал Назаров. — Честно-честно.

Это было одно из его любимых выражений, которые он употреблял к месту и не к месту. И хотя Опалин понял, что Валя сказал это только для того, чтобы его успокоить, он был тронут.

— Спасибо, Валя, — пробормотал он, снова пожав руку Назарову. — Я… Понимаешь, мне это очень больно все.

Он поглядел на папку, которую переложил в левую руку, когда обменивался рукопожатием с Валей, и, не прощаясь, шагнул к двери.

— Если понадобится помощь, ты только скажи! — крикнул Логинов ему вслед. — Я про дело твое, — добавил он на всякий случай.

Когда дверь за Опалиным закрылась, агенты молча переглянулись.

— Эх, Бруно… — буркнул Назаров, доставая папиросу. — Зря он! Я бы в жисть на Ваню не подумал…

— А на кого? — внезапно спросил Логинов, который любил расставлять все точки над ё.

— Ты точно хочешь знать?

— Уж не сомневайся. Так на кого бы ты подумал?

— На Рязанова.

— Ты спятил? — вытаращил глаза Петрович.

— Нет. Вечер, туман, окраина. Он не сменялся, все время там сидел. Злой был, говорил: "Я его возьму, он от меня не уйдет", — Валя закурил, выпустил клуб дыма. — Ну и… Сам знаешь, как это бывает. Переутомился. Переоценил свои силы… Еще если эта вовремя патефон завела… Могли ничего не услышать. Повезло Опалину, — не совсем логично добавил он, пуская дым.

Петрович подошел к окну, засунул руки в карманы. Потом обернулся.

— Бандиты в Рязанова пять пуль всадили. Больше, чем в остальных.

— И что?

— Ничего. — Логинов нахмурился. — По-моему, они знали, кто в группе главный. И это наводит меня на мысль, что их осведомитель был в курсе всех деталей операции. А туман… Никто же не знал, что он будет…

— Повезло? — усмехнулся Назаров, докуривая папиросу и решительным жестом швыряя ее в пепельницу, доверху набитую окурками.

— Нет, — медленно ответил Петрович, — для везения это чересчур… Они увидели туман и сообразили, как его использовать. Но если Сонька завела патефон, чтобы отвлечь наших… — Он нахмурился. — Она сделала это не просто так, понимаешь? Кто-то должен был ее известить, что они явятся. Как? И почему Рязанов это допустил? Черт возьми…

Он прошелся по комнате, потирая подбородок.

— К чему гадать? — усмехнулся Валя. — Взять бы их за жабры да допросить… Все тогда узнаем!

— Золотые слова, — заметил Логинов. — Знаешь, что сказал Бруно? Если Опалин не соврал и действительно слышал, как Генрих перед смертью произнес что-то вроде арка… может, это было слово маркт? Рынок?

Назаров задумался.

— Сестра Лариона на рынке торгует, — сказал он наконец. — На Ново-Сухаревском. Но сколько раз ее ни допрашивали, она стояла на своем: с братом отношений не поддерживает, на него ей совершенно наплевать.

— А остальные члены банды с рынками никак не связаны?

— Вроде нет. Кажется, Сонька когда-то торговала, но это было давно.

— Проверь-ка сестру, — распорядился Логинов. — Только без напора. Мол, чистая формальность, ничего страшного, гражданочка. Понял? Потом с соседями поговори, с дворником, с управдомом, — Он дернул щекой. — А то она твердит, что брат давно ей чужой, а как его в Одессе схватили, денег дала тому, кто туда поехал и передачки Стрелку носил. Нет, Валя, родная кровь — не водица. Кто бы там чего ни говорил!

Выйдя из здания угрозыска, Опалин задумался, что ему делать.

С одной стороны, у него имелось совершенно определенное поручение — узнать, почему родители Галины Евлаховой считали, что происшедшее с ней не было несчастным случаем, и заняться расследованием. С другой стороны, Иван еще не расстался с мыслью найти Стрелка и надеялся, что Дымовицкий ему что-нибудь подскажет.

Он взялся за тесемки папки, которую ему дал Логинов. Серые сдобные тучи, которые ползли низко над Москвой, тотчас учуяли, что юноша внизу развернул папку с бумажками, часть из которых была исписана почему-то красными чернилами, обрадовались случаю и принялись сыпать на него и на документы крупный снег. Со стороны могло даже показаться, что кто-то наверху распорол подушки и из них летит пух. Опалин чертыхнулся, вернулся в желтоватое обшарпанное здание и там дочитал то, что его интересовало. Из бумаг следовало, что ввиду сопутствующих обстоятельств дело собирались признать несчастным случаем, но тут подоспело заявление от Евлахова Аристарха Николаевича, отца девушки, с требованием провести дознание по всей форме. Опалин поглядел на крупные, твердые буквы и подумал, что этот Аристарх Николаевич, должно быть, человек решительный и шутить не любит.

"К Евлаховым в Глинищевский переулок или к Дымовицкому на Красную площадь? — думал Ваня, завязывая папку. — Ладно, поеду к Евлаховым… Сначала дело, а все остальное потом".

Дом, в котором жил работник Моссовета, мало чем отличался от других домов в этой части города. Машинально Опалин отметил, что неподалеку располагается моссельпромовская пивная, которая наверняка была центром притяжения местных забулдыг, но ведь при советской власти пиво пить не возбраняется. "Зайти, что ли, в пивную, попробовать разузнать насчет Евлахова?" — мелькнуло у него в голове. Но он инстинктивно чурался подобных мест и решил начать расспросы с дворника или управдома — как получится.