Валентин Лавров - Русская сила графа Соколова

Прошло десять лет. Владимир Алексеевич Гиляровский отличился в Турецкой войне — за храбрость был награжден Георгиевским крестом.

Однажды он попал на обед к генералу. И тут подали столовую ложку, свернутую штопором. Владимир Алексеевич сразу узнал свою работу. С любопытством поинтересовался:

— Генерал, кто это вам так ложку изуродовал?

И, не дожидаясь ответа, раскрутил ее обратно.

Обомлевший генерал пролепетал:

— Второго такого вижу. Даже жаль, что вы ее раскрутили… Я очень берег эту память. Лет десять назад запомнился мне один агитатор, поймали его с возмутительными прокламациями. А он своими ручищами разломал железную решетку в камере, исковеркал всю и бежал. Вот и ложку тоже…

Гиляровский, ни слова не промолвив, скрутил серебряную ложку вновь. У генерала отвисла челюсть…

Гиляровский познакомился с Антоном Павловичем Чеховым в Гимнастическом обществе, что размещалось в ломе Редлиха на Страстном бульваре. Чехов был потрясен силой и ловкостью нового знакомого.

Как-то в его присутствии Владимир Алексеевич скрутил в кольцо толстенную кочергу.

— Это надо сохранить! — воскликнул Антон Павлович.

Тогда Гиляровский разогнул кочергу, связал ее узлом и повесил на крышку отдушины голландской печи — на память.

Велика ты, русская сила!

Однажды, беседуя с известным киноактером и режиссером Николаем Бурляевым о его фильме «Лермонтов», я услыхал любопытное утверждение.

— Согласно свидетельствам современников, — рассказывал Николай Петрович, — наш великий поэт обладал феноменальной силой. К примеру, без особых усилий Михаил Юрьевич гнул медные пятаки…

Думаю, что эти сведения для многих из нас внове. На Руси издревле было немало людей, обладавших феноменальной силой. Еще в конце прошлого века один из создателей современной русской тяжелой атлетики доктор В. Ф. Краевский с полным основанием предсказывал: «Я уверен, что за тяжелой атлетикой в России большое будущее. Такой массы исключительно сильных людей, мне кажется, нет ни в одной другой стране».

Ширь российских лесов и лугов, здоровый образ жизни, многочасовое ежедневное пребывание на свежем воздухе, связанное с крестьянским трудом, традиционное стремление к высоконравственному образу жизни — все это на протяжении веков выковывало людей особо крепкой закалки. Человек с богатырской силой издревле пользовался на Руси особым уважением. Нет, кажется, такого села или городка, в котором из поколения в поколение не передавались бы легенды о местном силаче, творившем когда-то чудеса богатырства.

Сколько таких устных преданий сохранялось в народе, скажем, о кулачных бойцах. Любопытно, что подготовка таких бойцов считалась весьма важной, особенно на случай военных действий, — это еще при Святославе (X век).

В кулачных боях было два вида состязаний: массовые бои — «стенка на стенку» и одиночные бои — единоборства.

Предвижу, читатель, вашу улыбку: в свое время одиночные кулачные бои практиковались как способ разрешения спорных дел. При Иване IV единоборства принимают форму судебных поединков даже в практике государственного судопроизводства.

Массовые кулачные бои проводились повсеместно; в них участвовали дети, подростки и взрослые.

А кто не слыхал про медвежью потеху! Это зрелище заставляло сжиматься от страха сердца людей, которых никак нельзя было заподозрить в излишней чувствительности и изнеженности. Сооружалась ограда, напоминающая нынешнюю хоккейную коробку, только борта ее были выше. В круг этой площадки выпускался медведь, дико ревевший, с пеной на морде, со злобным рычанием начинавший кружить возле смельчака, выходившего на единоборство с ним.

Разъяренный зверь, весивший много пудов и горой возвышавшийся над смельчаком, казалось, вот-вот поломает ему все кости. И впрямь, под лапами медведя на храбреце трещала рубаха, из оскаленной гнусной пасти кровожадно сверкали зубы.

Он, казалось, совсем подмял под себя человека. Мгновение — и произойдет беда…

Но вдруг храбрец ловко ставил подножку, толкал зверя, и тот неуклюжей горой шмякался на утрамбованный грязный снег.

Человек тут же нажимал локтем на горло медведя, наваливался на него всем телом. Зверь тяжело сопел, делал попытки вырваться, но победитель держал его мертвой хваткой.

Зрители награждали чудо-богатыря дружными приветствиями и подарками: кто отдавал полушку, кто каравай хлеба или полдюжины яиц. Молодецкая забава, ничего не скажешь!

Как и кулачные бои, подобные схватки проходили в больших городах и малых, в селах и деревнях. Вот что писал известный историк М. И. Пыляев в своем капитальном труде «Старая Москва», вышедшем в Петербурге в 1891 году: «Борьба и кулачный бой составляли одну из первых и любимых забав народных в Сырную неделю: на улицах и на реке… В то время бились неистово и жестоко и очень часто многие выходили навек калеками, а другие оставались на месте мертвыми». Зато защитники Отечества какие вырастали!

Легко предположить, что в древней и средневековой Руси среди этих бойцов были люди исключительной силы и ловкости. Остается лишь сожалеть, что не дошли до нас описания их атлетических подвигов. Да и были ли эти описания?

Обилие сильных людей на Руси не позволяло возвыситься в глазах современных им историографов до разряда чуда, о котором следовало бы оставлять эпистолярные документы.

Иное дело — более поздняя эпоха, скажем, конец XVIII столетия.

Работая с архивными материалами, можно обнаружить отрывочные сведения о необыкновенно сильных людях. Одним из таких был капитан Лукин или, к примеру, двухметровый гигант — генерал Александр Суворов, сын полководца, в молодом возрасте погибший при переправе через зимнюю реку. Историки рассказывают, что сгибал в рожок серебряные рубли русский император Александр III.

И все же повторимся: даже о богатырских людях XVIII–XIX веков сведений осталось до обидного мало.

Знаменитый авиатор Михаил Громов в свое время справедливо писал: «История нашей тяжелой атлетики, нашего спорта вообще, оставит потомкам мало живых показаний. Это особенно относится к дореволюционному и предвоенным периодам — самым трудным и романтичным. Объяснить, почему эти периоды встают перед нами «белыми пятнами», конечно, нетрудно: спортивная печать еще только зарождалась, общеполитические газеты и журналы почти не трогали физкультурную тему, спортсмены, как правило, не вели дневников, одни из скромности, другие из-за того, что не успели в жарких буднях революций, гражданской войны, ударных строек пятилеток овладеть достаточными знаниями, тайнами литературной речи, а помочь им часто было некому…