Генрих Аванесов - Земля Бранникова

Устал Виктор от этого разговора очень. Но уверенная речь Григория его как-то успокоила. Так или иначе, задача выполнена. Родной сарайчик цел. А домик, какой-никакой, на участке все равно будет. Рано или поздно. И о заборе беспокоиться не надо. Так что все не так уж и плохо. Весна уже не за горами. Там видно будет. А по поводу веры, прав Григорий. Без веры во что-то, без цели, без идеалов, хоть зримых, хоть выдуманных, жить трудно. Смысл жизни теряется.

Домой Виктор возвращался в хорошем настроении. Пока шел к автобусу, погода опять начала портиться. А когда пришел на станцию, повалил первый настоящий почти что зимний снег.

Весна пришла действительно очень быстро. В первых числах мая теща сообщила, что готова ехать на полевые работы. Виктор снова заволновался, но пересилил себя.

Посадил в машину мать, жену и тещу и с шиком привез семейство в «Родник», где их радостно встретил Григорий. Алексей ехать отказался. Что поделаешь, двадцать лет парню, взрослый человек.

Виктор видел, что дом действительно за зиму сильно подрос. Он не стал большим, но и не казался теперь слишком маленьким, особенно изнутри. Две комнаты, крохотный тамбур или прихожая, туалет и еще один закуток, который Григорий назвал ванной. Была еще и лесенка наверх, но она упиралась в тупик.

Больше всего Виктора поразило то, что женщины не удивлялись словам Григория, а деловито, как само собой разумеющееся, выспрашивали у него детали. Григорий же перед ними соловьем заливался.

— Лестница, что на мансарду идет, пока не выросла, да и мансарда тоже, — говорил он, — к осени подрастут, тогда и пользоваться ими можно будет. Окна в доме не открываются, но дышат, как и стены. Воздух всегда свежий. Летом прохладно будет, а зимой тепло. В любой мороз можете приехать и жить припеваючи. Печка не потребуется. Дом сам тепло из-под земли достает. И светло будет, когда не спите. А спать ляжете, темно станет. Дом и об этом тоже сам позаботится. Никакого электричества не надо, — говорил он.

Особенно подробно говорил он о ванной, туалете и маленьком закутке в тамбуре. Там везде по специальным желобкам тонкой струйкой текла вода. В ванной и в тамбуре она скапливалась в маленьких раковинах на уровне чуть выше пояса, а в туалете, как полагается, внизу.

— Все, что в туалет попадет, разложится специальными бактериями и в землю уйдет. То же и в ванной. Душа здесь, как видите, нет. Тряпочкой будете обтираться, а потом мыть ее в раковине. Только мылом не пользуйтесь, боже, упаси. А то бактерии погибнут. И на стирку здесь будете воду набирать, не быстро, конечно. И стирайте тоже, просто в водичке. Без мыла и порошков. Все чистое будет.

В закутке тамбура вода, стекая в раковину, проходила через маленькую полочку. На ней, как на тарелке, повторяя ее форму, лежал большой кусок белого вещества.

— А вот это есть можно и нужно. Вкусно, сытно и полезно. Можно прямо так есть, а можно сушить на сухарики, — деревянным ножом, висящим тут же рядом на веревочке, — он отрезал тонкую полоску вещества, съел его, тем показывая, что это действительно можно есть. Потом отрезал по кусочку своим зрителям. Женщины смело взяли в рот вещество, и, жуя, кивками головы выказывали одобрение.

— Это хлебом земли называется, — торжественно произнес Григорий.

Виктор с опаской положил в рот кусочек хлеба земли, но, распробовав, согласился, что действительно, вкусно. По структуре хлеб земли напоминал мягкий сыр, но обладал тонким, едва заметным ягодным вкусом и не менее тонким ароматом.

Проглотив же кусок, Виктор вдруг возмутился:

— Что же это получается, отходы перерабатываются в еду?

— Не убивайся так, Витя, — мягко ответил Григорий, — все, что мы едим, уже не раз ели. Ты, Витя, грамотный, про круговорот веществ в природе, наверное, слышал. Знаешь, что любой росточек из земли соки вытягивает. А что это за соки, как не переработанные бактериями останки других растений и животных, которые здесь когда-то жили. Так что, кушай, не сомневайся.

После такой отповеди Виктор решил дальше молчать. Женщины понимали и воспринимали Григория лучше, чем он. Он вышел на улицу. Входная дверь легко поддалась ему.

— Надо бы замки повесить, — подумал он, и тут же услышал голос Григория:

— А вот этого не надо, ни в коем случае. Дом чужого и так не пустит. Вон, поди, открой калитку соседу, видишь, как человек мается.

Действительно, сосед безуспешно пытался открыть калитку, на которой, как точно знал Виктор, и замков-то никаких не было. Ему же калитка поддалась сразу, стоило лишь к ней прикоснуться.

Войдя во двор, сосед с уважением осмотрел постройки и еще только начавший зеленеть газон:

— Как ты, Виктор, все здорово сделал! Руки у тебя, золото! Пойдем на несколько минут ко мне. Кое-что перетащить надо. Одному не под силу.

Виктор ушел с ним, а когда, минут через пятнадцать, возвращался, остановился неподалеку от своего участка. Действительно, все смотрелось просто здорово. Живая изгородь подросла, стала вровень с калиткой. Из-за нее выглядывали дом и крыша сарая.

— Спасибо надо сказать Григорию, прав сосед, здорово сделано, а я неблагодарный, — подумал он и вошел на участок. Там готовились обедать, в сарайчике, который теперь именовался летней кухней.

Григорий от участия в трапезе отказался. Сказал, что спешит, дела. Так и ушел неизвестно куда, приветливо помахав рукой. Сказал, что наведается еще и не раз.

Жизнь в домике наладилась очень быстро и каждый день приносила новые сюрпризы. Дом заметно рос. Увеличивались размеры комнат, окон и дверей. Обретала форму лестница, ведущая на мансарду. В начале августа Виктор осторожно поднялся туда и обнаружил две небольшие комнаты. Но о том, что в доме есть подвал, Виктор узнал только осенью. Приглядевшись, заметил, что две половицы в коридоре выглядят не совсем так, как везде в доме. Присел на корточки, потрогал их, нажал, и они, вдруг, распахнулись перед ним двумя створками.

Вниз вели ступеньки. Виктор спустился в подвал. Глаза быстро привыкли к темноте, да и полной темноты там не было. Слабое, но ровное свечение разливалось во всем объеме подвала. Он оказался глубже, чем можно было ожидать. Целых два с половиной метра.

По периметру подвала вплотную друг к другу шли толстые столбы, внизу уходившие куда-то вглубь земли. Пол подвала был холодный, а вверх температура повышалась.

— Можно использовать для хранения продуктов, — подумал Виктор.

Он купил доски. Теперь можно было купить хорошие, строганные доски любого нужного размера. Из них сделал стеллажи. Без единого гвоздя, как учил Григорий, и аккуратно опустил их в подвал, поставив прямо на пол.

Чуть ли не в тот же день, когда Виктор закончил работу, а может, на следующий, в доме появился Григорий, которого здесь не видели с тех пор, как приняли у него дом. Встретили его, естественно, как родного. Но надолго он не задержался. Осмотрел дом снаружи, потом спустился в подвал. Вместе с Виктором. Потрогал столбы, как бы прислушиваясь к каждому. Осмотрел стеллажи. Одобрил. Похвалил Виктора, что все без гвоздей сделал и к столбам стеллажи не прикреплял. А потом ушел, как в прошлый раз. За стол не сел и снова сказал, что наведается.