Виктор Глебов - Жажда

Под конец проповеди священник счел необходимым затронуть тему денег. Он посетовал на то, что в условиях засухи некоторые алчные грешники наживаются на трудностях соседей, призвал прихожан не поклоняться золотому тельцу, погрозил им геенной огненной. Отец Василий вообще часто упоминал ее – видимо, полагал, что кнут куда эффективней пряника.

Когда мы с Мериме вышли на улицу, пыльное пекло показалось нам морским бризом по сравнению с духотой, сгустившейся внутри церкви.

Взглянув направо, я заметил маковку часовни, возвышавшуюся над кронами деревьев. Возле нее было обнаружено тело последней жертвы, рыжеволосой женщины, которую никто не знал.

Это могло свидетельствовать как в пользу священника, так и против него. С одной стороны, убийца, безусловно, не должен совершать преступление там, где часто появляется, чтобы не навлечь на себя подозрений. С другой, религиозный фанатик может не задумываться о подобных вещах, считать, что находится под высоким покровительством того, чью волю якобы исполняет. Кроме того, кто знает: возможно, отец Василий жаждет пострадать за веру.

Мериме прервал ход моих мыслей.

– Полагаю, вы не заметили во время проповеди ничего необычного? – спросил он.

Мы шагали по направлению к «Дионису». Мне мучительно хотелось воды. Ледяной.

– Что вы имеете в виду? – спросил я, с трудом сглотнув жалкие остатки слюны.

– Вы очень внимательно слушали проповедь, но, видимо, надеялись отыскать в словах священника намек на мотивы, которые могли заставить его покрыть свое тело крестами и в чем мать родила носиться по Кленовой роще. Поэтому и пропустили один важный момент.

– Не томите, доктор.

Мериме быстро огляделся. Он хотел убедиться в том, что рядом с нами никого нет. Но поблизости были люди. Мы двигались чуть впереди небольшой толпы прихожан, возвращавшихся из церкви.

– Давайте отойдем подальше, – предложил мой спутник.

Мы свернули на боковую улочку. Здесь пахло нечистотами и кошками. Мериме достал из нагрудного кармана надушенный платок и приложил ко рту.

– Мерзость! – проговорил он.

– Так давайте поскорее уйдем отсюда. Выкладывайте!

– Отец Василий мог бы сделать карьеру фокусника, – заявил доктор, самодовольно улыбнувшись. – Ведь успех этого дела зависит от того, чтобы в нужный момент отвлечь внимание зрителей на что-то второстепенное.

Я демонстративно вздохнул, но промолчал, решил позволить Мериме преподнести мне свое открытие со всей помпой, хотя и сомневался в том, что оно действительно имеет такое уж важное значение для расследования.

– Все-все, не томлю. – Мериме понизил голос. – Так вот, когда отец Василий поднялся на кафедру и открыл Библию на заложенной странице, на мгновение его лицо изменилось так, словно он обнаружил там нечто такое, чего увидеть никак не ожидал. Я бы сказал, что это вызвало у него сильное беспокойство и досаду. Он оглянулся на служку так, как если бы боялся, что тот мог заметить то, что предназначалось только ему одному.

– Вы уверены? – Я действительно не заметил ничего подобного.

Должно быть, меня слишком занимала внешность священника, и потому на его действия я не обратил внимания.

– Затрудняюсь предположить, что именно лежало в Библии, – сказал Мериме, – но для отца Василия это точно оказалось сюрпризом.

– Послание? Письмо, записка?

– Во всяком случае, нечто очень маленькое. По окончании проповеди все, кроме, разумеется, меня, при слове «аминь» опустили головы и перекрестились. Тут отец Василий быстро взял предмет, вложенный в Библию, и молниеносным движением спрятал в рукаве. К сожалению, я не успел разглядеть, что это было.

– Версия про послание кажется мне самой правдоподобной, – сказал я. – Тем более что любую другую вещицу проповедник заметил бы сразу, не открывая книгу.

– Если бы он был толще листка бумаги.

– Значит, кто-то подбросил отцу Василию письмо или записку. Священник находится с этим человеком в таких отношениях, что их обнародование представляется крайне нежелательным, – подвел я итог. – И кто это, по-вашему, может быть? Сообщник?

– Почему бы и нет? Но есть и другая версия.

– Выкладывайте.

– Предположим, убийца приходит в церковь и признается отцу Василию в совершенных преступлениях. Тайна исповеди не позволяет священнику изобличить душегуба, сдать его в полицию, но он жаждет остановить кровопролитие. Преступник понимает, что его судьба висит на волоске, и принимает меры.

– Угрозы? – спросил я. – Но зачем тогда было исповедоваться?

– Вы забываете об отпущении грехов, – заметил Мериме. – Возможно, первым порывом убийцы было раскаяние.

– Отец Василий не мог дать ему прощение, – возразил я. – Исповедаться еще не значит получить отпущение.

– Так, может быть, все дело в этом? Убийца, религиозный фанатик, хочет убедить приходского священника простить ему грехи и для этого вступает с ним в тайную переписку.

– Хорошо бы последить за отцом Василием. Но едва ли у Армилова найдутся люди, способные сделать это незаметно.

– Это верно, – согласился Мериме. – Тем более что здесь их все, разумеется, хорошо знают. Если о слежке станет известно преступнику, то жизнь отца Василия окажется в опасности. Ведь убийца наверняка решит, священник предал его.

– Он может запаниковать и скрыться, – добавил я. – Придется мне заняться этим самому.

– Не стоит, – возразил Мериме. – Поручите это мне.

– Вам?

– У меня больше нет дел в морге, но я должен оставаться в Кленовой роще до конца расследования. Позвольте помочь вам. Это будет полезно для дела и не даст мне умереть со скуки.

– А как же ваш пациент? – спросил я, имея в виду несчастного крестьянина, превращенного Жофре Гизо в зомби.

– Я не в силах ему помочь, – ответил Мериме с искренним сожалением. – Отправлю его в Петербург, в клинику моего знакомого. Он давно занимается психическими расстройствами. Так что я пока совершенно свободен и, как уже сказал, опасаюсь зачахнуть от скуки.

– Этого допустить никак нельзя! – с усмешкой проговорил я. – Поистине, в этом месте уже было достаточно смертей.

– Хотя и не столь трагических. Ибо скончаться от скуки, в то время как поблизости людей убивают, непонятно кто, чем и зачем, поистине печально.

– Доктор, я не против того, чтобы вы следили за отцом Василием, но ведь местные жители будут обращать на вас внимание. Полагаю, всем в Кленовой роще уже известно, кто вы.

– Они знают, что я врач. Не думаю, что вызову подозрения. К тому же я ведь не собираюсь ходить за священником по пятам. Наблюдать за ним можно и с определенного расстояния.

– Хорошо. Но будьте осторожны и не торчите много на солнце.

– Постараюсь.

На том мы и порешили. Доктор какое-то время последит за священником, а я займусь остальными подозреваемыми и свидетелями.