Эл Ригби - Иди на мой голос

– Римляне и греки мне ближе, у них прекрасная культура. Шумеры были, на мой взгляд, диковаты. А что, Томас, любите мифы?

– Один. – Я плеснул себе ликера в уже опустевшую чашку. – Это история о необычной дружбе.

– Опять? – заинтересовалась мисс Белл. – В нашем расследовании их многовато. Там кто-то кого-то убил?

– Нет, мисс. Она не имеет к делу отношения. Но я не умею занимать беседой, и больше мне нечего предложить. Если тема вам не подходит, я могу поведать о пытках бедуинов. Они отрезают…

– Мы любим мифы. – Мисс Белл хитро улыбнулась.

В лавку вошла пара с детьми. Мы наблюдали за ними, пока они не сели за столик. Я продолжил:

– Я плохой рассказчик, так что будет кратко. У шумеров был великий царь по имени Гильгамеш. Гордый и отважный, он все время совершал подвиги. Он любил сражения и пиры, а его буйства временами были настолько сильными, что гневили высшие силы. Однажды они решили бросить Гильгамешу вызов, столкнув с героем, равным ему по силе. Они создали Энки́ду. Дикий полузверь, не знающий о своем предназначении, он сторонился людей, но однажды все же покинул лесную чащу. – Делая передышку, я отпил из чашки. – Когда Гильгамеш и Энкиду столкнулись, завязался бой. Он длился семь дней и семь ночей, но никто не смог победить. Героям осталось одно – заключить мир и породниться.

– Как у древних все легко, – хмыкнула мисс Белл. – Если бы частные сыщики делали так же.

– Мило! – Пэтти-Энн отпила из своей чашки, не сводя с меня глаз. – А это все?

Мы снова отвлекись: вошла пожилая чета с тявкающей собачонкой. Мальчик из прислуги забрал их верхнюю одежду, и женщина направилась к столику. Старик – судя по блеклой рыжине, ирландец, – последовал за ней позже: он, подойдя к хозяйке заведения, что-то сразу заказал. Ничего подозрительного он не делал, и я развернулся к дамам и Артуру.

– Потом они совершали подвиги вместе: убили быка богини Иштар, срубили священный кедровый лес, победив его мрачного стража и построив великий флот, сделали еще многое. Боги поняли, что совершили ошибку. Вместо того чтобы ослабить Гильгамеша, они сделали его сильнее. Тогда они собрались на совет, где решили наслать на царя смертельную болезнь…

– Ненавижу богов! – Пэтти-Энн стукнула кулаком по столу. – Вечно все портят.

Мисс Белл промолчала. Задумчиво молчал и Артур. Я надеялся, он меня все же слушает, ведь рассказывал я, в основном, для него, с некоторым посылом. Я закончил:

– Энкиду увидел это во сне и стал молить богов пощадить Гильгамеша. Он забрал проклятье на себя, а вскоре мучительно умер. Всю оставшуюся жизнь Гильгамеш искал пути вернуть его, страшился и одновременно ждал смерти. После нее он встретился со своим другом в царстве мертвых. Ну, по крайней мере, я надеюсь.

– Боже! – Пэтти-Энн захлопала так, что на нее обернулись. – Великолепно, мистер Э…

Лоррейн сунула ей в рот пирожное и закончила:

– …Эмберг.

Когда остальные посетители о нас забыли, мисс Белл вдруг тепло улыбнулась мне.

– Неплохо. Надеюсь, это не единственное, что вы прочли за свою жизнь?

Дьявол. Она была близка к истине, в чем я и признался без особого стыда:

– У меня мало времени, чтение уже не кажется мне увлекательным делом. Но тот миф почему-то крепко засел в памяти.

– Этот второй, Энкиду… – медленно заговорил Артур. – Вы сказали, он не был полностью человеком? Полудикое существо, сторонившееся людей?

– Да, – ответил я. – Но у Гильгамеша не было друга лучше.

В дверях появилась посетительница – высокая, стройная, одетая в алый ледж. Некоторое время она точно сомневалась, зайти или нет, затем все же переступила порог и расстегнула несколько пуговиц плаща. Пройдя к стойке, она заговорила с хозяйкой, как раз раскладывавшей на блюде пирожные. Дама достала богато украшенный красный веер и начала плавно обмахиваться: в кофейне было довольно душно. Я хотел отвернуться, как вдруг услышал Пэтти-Энн:

– Знаете, ненавижу эти веера с кружавчиками, дурацкая мода. Такие огромные, а еще вечно с них сыплются блестки – на платье, на стол, в еду….

В еду. Как же все просто.

– Не с места!

Женщина застыла, но уже через пару мгновений вскинула выхваченный откуда-то револьвер. Я быстро толкнул под стол Артура, мисс Белл сделала то же с Пэтти. Две пули просвистели в воздухе, разбив светильник.

Посетители закричали. Жена старого ирландца схватилась за сердце. Артур уже целился из своего револьвера, но женщины возле стойки не было. Веер блестел на полу, среди осколков тарелки. Хозяйка заведения, прислонившись к стене, заливалась слезами и, видимо, пыталась позвать на помощь, но только открывала и закрывала рот.

– Догоняем! – Я потянул токсиколога за плечо. – Она не могла…

– Ничего не забыли, джентльмены?

Пэтти-Энн, в волосах которой белел крем от пирожных, вылезала из-под стола. Я машинально подал ей руку и только тут спохватился.

– Где мисс Белл?

– Побежала за ней, – отозвалась сестра Нельсона, отряхиваясь. – Фу, что за…

Я сквозь зубы выругался, освободил локоть от ее цепких пальцев и рванулся к двери.

– Артур, вызовите полицию. А главное – ничего не есть!

Под моими ногами что-то алело. Карточка…. На обратной стороне S. И одно слово.

« Bello ».

Август Марони уходил с утра. Иногда он возвращался к полудню, но снова исчезал к вечеру. Кажется, это злило Джулиана, и, кажется, Джулиан ничего не понимал, пока однажды сразу несколько желтых газетенок не написали, что у члена парламента Хлои Нормы Лайт любовник из «отборнейших отбросов общества». Именно это выражение было употреблено.

Вскоре местные пьяницы, похрюкивая и повизгивая от восторга, уже взахлеб рассказывали, что видели «итальянского гуся» с «парламентской курицей». Джулиан Марони был в бешенстве. Когда младший вернулся, у братьев состоялся шумный разговор, в результате которого Август загремел с лестницы вниз. Но его свидания, судя по всему, продолжились. Таинственная девочка не появлялась.

Не появлялась до самой смерти Августа Марони и Хлои Лайт в пожаре.

…В ночь ее нового визита была гроза, и в «Пенни» собралось особенно много народу. Настроение было подавленное, в связи с недавними облавами, устроенными по случаю юбилея Скотланд-Ярда. Большей частью посетители молчали, некоторые травили байки – в основном почему-то о привидениях. Дверь распахнулась. Появилась она.

Многие начали креститься, не столько от неожиданности, сколько от того, как она выглядела: растрепанная и изуродованная, не описать, насколько. Ожоги через всю левую половину лица, глазное яблоко будто вареное, белое. При этом она улыбалась – совсем как в тот раз.

– Мне нужен Джулиан Марони. – Голос был хриплый, ниже, чем раньше.