Джулиан Барнс - Артур и Джордж

– Просто странный. Не от мира сего. Точнее не скажу.

– У него не проявлялась религиозная мания?

– Я не замечал. Вообще-то, он неглупый был, Уолли. Башковитый.

– В Уолсоллской гимназии он увлекался Мильтоном?

– Этого я не знаю.

– А после выпуска?

– После выпуска он некоторое время учеником электрика был.

– И ездил по окрестным городкам?

Мистера Грейторекса озадачил этот вопрос.

– Ездил. Как все, так и он.

– А… сейчас братья по-прежнему вместе живут?

– Нет, Уолли пару лет назад из страны уехал.

– Куда же?

– В Южную Африку.

Артур повернулся к своему секретарю:

– С чего это всех в Южную Африку потянуло? Нет ли у вас, случайно, его адреса, мистер Грейторекс?

– Может, и есть. Да только слыхали мы, что он помер. Не так давно. В том году, в ноябре.

– Вот ведь какая жалость. Скажите, тот дом, где они вместе росли, а Ройден и сейчас живет…

– Туда могу вас проводить.

– Нет, еще не время. Я хотел спросить… он на отшибе стоит?

– Пожалуй. Как и многие другие.

– То есть можно входить и выходить, не попадаясь на глаза соседям?

– Вполне.

– А за пределы городка легко выйти?

– Проще простого. За домом чистое поле тянется. Да у всех так.

– Сэр Артур. – Это впервые вступила в разговор миссис Грейторекс; повернувшись к ней, Артур заметил, что она залилась краской и разволновалась. – Вы его в чем-то подозреваете? Или их обоих?

– Улики, мягко говоря, копятся, мэм.

Артур приготовился, что миссис Грейторекс вот-вот преданно бросится на защиту братьев, отмахнувшись от его подозрений и наветов.

– Тогда я лучше расскажу вам, что мне известно. Года три с половиной тому назад – помню, дело было в июле, перед арестом Джорджа Эдалджи, – прохожу я как-то днем мимо дома Шарпов и думаю: дай зайду. Уолли где-то болтался, а Ройден дома был. Разговорились мы насчет резни скота – это у всех на устах было. Слово за слово – открывает Ройден кухонный шкаф и показывает мне… инструмент. Прямо у меня перед носом держит. А сам говорит: «Вот чем скот убивают». Мне чуть дурно не стало. «Убери, – говорю. – А то еще на тебя подумают, ты этого добиваешься?» И он эту штуку обратно в шкаф спрятал.

– Почему ты мне не сказала? – спросил ее муж.

– Да я подумала: слухи – что мухи, зачем еще лишние плодить? Да к тому же мне хотелось это поскорей забыть.

С трудом сдерживаясь, Артур нейтральным тоном поинтересовался:

– А о том, чтобы заявить в полицию, вы не подумали?

– Нет. Когда потрясение прошло, отправилась я побродить, чтоб собраться с мыслями. И решила, что Ройден прихвастнуть хотел. Делал вид, будто что-то знает. Вряд ли он стал бы мне эту вещь показывать, если б сам ею орудовал, правда? И потом, я его с рождения знаю. Да, рос он хулиганистым, муж верно сказал, но ведь остепенился же, вернувшись из плаванья? Девушку сосватал, к свадьбе готовился. Нынче-то он женатый человек. Однако у полиции всегда был на заметке: заяви я насчет этого инструмента – там бы тотчас же дело состряпали и никаких доказательств искать не стали.

«Ну-ну, – подумал Артур, – из-за вашего молчания дело состряпали против Джорджа».

– Не могу взять в толк, мне-то ты почему не рассказала? – повторил мистер Грейторекс.

– Да потому… потому что ты, в отличие от меня, всегда этого мальчишку шпынял. И я знала, что ты быстренько выводы сделаешь.

– Причем, скорее всего, правильные, – с некоторой желчностью ответил ее муж.

Артур хотел ускорить ход событий. Семейные разногласия вполне могли быть улажены без него.

– Миссис Грейторекс, а какого вида был тот… инструмент?

– Лезвие примерно вот такой длины. – Она показала: сантиметров тридцать. И продолжила: – Складывалось и в футляр убиралось, как огромный перочинный ножик. Инструмент не фермерский. А лезвие так просто жуть. Такое, с изгибом.

– Вы хотите сказать, как сабля? Или серп?

– Нет-нет, само лезвие прямое и заточено не остро. Но ближе к концу на нем как бы выступ такой, с виду острейший.

– Вы не могли бы его нарисовать?

– Пожалуйста. – Выдвинув ящик кухонного стола, миссис Грейторекс достала линованную бумагу и уверенной рукой сделала набросок:

– Вот здесь край тупой, здесь тоже – где прямо. А вот тут, где выступ, – до ужаса острый.

Артур перевел взгляд на мужчин. Мистер Грейторекс и Гарри покачали головами. Альфред Вуд повернул бумажку к себе и сказал:

– Ставлю два к одному – это конский ланцет. Из самых больших. Сдается мне, украден с судна-скотовоза.

– Вот видишь, – обратилась к мужу миссис Грейторекс. – Твой знакомый не чурается поспешных выводов. Как и полицейские.

На этот раз Артур не сдержался:

– Из-за поспешных выводов пострадал Джордж Эдалджи. – (Миссис Грейторекс вновь залилась краской.) – Простите за такой вопрос, мэм, но не возникало ли у вас желания заявить в полицию потом, когда были выдвинуты обвинения против Джорджа?

– Возникало, да.

– Но вы бездействовали.

– Сэр Артур, – ответила миссис Грейторекс, – что-то я не припомню, чтобы вы находились в наших краях, когда начались изуверства. Все были в истерическом состоянии. Поползли слухи сперва об одном человеке, потом о другом. Слухи насчет грейт-уэрлийской банды. Слухи, что после домашней скотины изуверы примутся за девушек. Пошли разговоры о языческом жертвоприношении. Все эти ужасы, как поговаривали в деревне, были связаны с новолунием. И впрямь, жена Ройдена мне как-то шепнула, что на него странно действует новая луна.

– И то правда, – задумчиво вставил ее муж. – Я и сам замечал. Как новолуние, так его дикий хохот разбирает. По первости я думал, притворяется, но как-то застукал его, когда он в одиночестве гоготал.

– Неужели вы не понимаете… – начал Артур.

Но его перебила миссис Грейторекс:

– Смех покуда преступлением не считается. Хоть дикий, хоть какой.

– Но вам не показалось…

– Сэр Артур, стаффордширские констебли ни умом, ни уменьем не вызывают у меня большого уважения. Думаю, это единственное, в чем мы с вами сходимся. А если вы беспокоитесь, что вашего юного друга несправедливо посадили, то я точно так же беспокоилась, как бы такое не случилось с Ройденом Шарпом. Где гарантия, что вашего друга можно было спасти от тюрьмы? Скорее всего, они бы вдвоем отправились за решетку как члены одной банды, настоящей или вымышленной.

Артур решил проглотить эту отповедь.

– А что насчет орудия преступления? Вы посоветовали парню его уничтожить?

– Ни в коем разе. До сегодняшнего дня мы вообще о нем больше не вспоминали.

– Тогда можно попросить вас, миссис Грейторекс, не вспоминать о нем еще несколько дней? И последний вопрос. Вам что-нибудь говорят такие фамилии: Уокер и Глэдуин? В связи с братьями Шарп?