Джулиан Барнс - Артур и Джордж

Мне хватило одного взгляда на мистера Джорджа Эдалджи, чтобы решительно усомниться в совершении им того преступления, за которое он был осужден, и выдвинуть по крайней мере ряд причин, вследствие которых подозрение пало именно на него.

А дальше отчет начал разворачиваться сам по себе, как огромная цепь с прочнейшими звеньями. За два дня Артур написал пятнадцать тысяч слов, предусмотрев дополнительное место для новых сообщений от окулистов и графологов. Предполагаемой роли Энсона в этом деле он коснулся лишь вскользь: если крепко прижать человека еще до личного знакомства, вряд ли можно будет рассчитывать на полезный отклик. Потом Вуд перепечатал текст начисто и отправил один экземпляр заказным письмом главному констеблю.

Через два дня пришел ответ из поместья Грин-Холл в Стаффорде: сэра Артура приглашали отужинать с капитаном Энсоном и его супругой в любой удобный день на следующей неделе. Хозяева дома выказывали полную готовность устроить гостя у себя на ночлег. Составленный Артуром отчет в этом письме не упоминался; загадочный постскриптум гласил: «Если Вам будет угодно, приезжайте вместе с мистером Шерлоком Холмсом. Миссис Энсон будет очень рада с ним познакомиться. Дайте мне знать, если для него потребуется приготовить комнату».

Сэр Артур передал письмо секретарю.

– Судя по всему, держит порох сухим.

Вуд согласно кивнул и благоразумно воздержался от комментариев насчет постскриптума.

– Сдается мне, Вуди, ты не жаждешь отправиться к нему под видом Холмса.

– Если прикажете, могу вас сопровождать, сэр Артур, но мое отношение к парадной одежде вам известно. – Помимо всего прочего, Вуд чувствовал, что, будучи назначенным на роль Ватсона, уже слишком далеко вышел за пределы своих актерских возможностей, чтобы сыграть еще и Холмса. – От меня будет больше толку, если я потренируюсь в игре на бильярде.

– И то верно, Альфред. Держи оборону. И отрабатывай дуплет. А я погляжу, из какого теста сделан Энсон.

Пока Артур планирует поездку в Стаффордшир, Джин заглядывает еще дальше в будущее. Настало время вплотную заняться своим преображением из выжидающей девушки в невыжидающую жену. На дворе январь. Туи умерла в июле прошлого года; понятно, что жениться до истечения двенадцати месяцев Артур не сможет. Точную дату венчания они еще не обсуждали, но осень – вполне реальный срок. Год и три месяца: такой промежуток времени мало кого возмутит. Люди сентиментальные предпочли бы весеннюю свадьбу, но для повторного брака осень, по мнению Джин, подходит больше. А потом – медовый месяц в Европе. На первом месте, конечно, Италия; впрочем, и Константинополь давно манит.

Где венчание – там подружки невесты, но здесь сложностей не предвидится: Лесли Роуз и Лили Лоудер-Саймондс давно утверждены на эту роль. Однако венчание также предполагает церковь, а церковь предполагает вероисповедание. Артур был воспитан матушкой в католичестве, но и мать, и сын давно ушли от этой веры: матушка – в англиканство, Артур – в воскресный гольф. Артур даже начал скрывать свое среднее имя: Игнатий. Значит, у Джин, с колыбели впитавшей в себя католичество, почти нет шансов сочетаться браком по католическому обряду. Родители, наверное, расстроятся, особенно мать; но если такова будет цена, придется ее заплатить.

Что еще потребует своей цены? Если Джин собирается всегда быть рядом с Артуром, нужно будет принять все то, от чего она до сих пор бежала. В тех редких случаях, когда Артур упоминал свой интерес к паранормальным явлениям, она просто отворачивалась. И внутренне содрогалась от пошлости и глупости такого времяпрепровождения: слабоумные старики притворяются, будто впадают в транс, дряхлые ведьмы в жутких париках таращатся в хрустальные шары, участники впотьмах берутся за руки и друг за дружкой вздрагивают… К религии, которая неотделима от нравственности, это не имеет никакого отношения. А сама мысль о том, что ее любимого Артура влечет подобная… ахинея, не только огорчительна, но просто не укладывается в голове. Как может такой человек, обладающий уникальными мыслительными способностями, якшаться с этой публикой?

Если совсем честно, ее лучшая подруга Лили Лоудер-Саймондс тоже принадлежит к энтузиастам столоверчения, но Джин считает это прихотью. И разговора о сеансах не поддерживает, хотя Лили утверждает, что на них собираются весьма интеллигентные люди. Видимо, надо будет вначале обсудить это с Лили, просто чтобы преодолеть свою неприязнь. Нет, малодушию поддаваться нельзя: в конце-то концов, она выходит за Артура, а не за Лили.

Поэтому, когда он заезжает к ней по пути на север, она его усаживает, добросовестно выслушивает новости расследования, а потом, к его вящему изумлению, говорит:

– Как бы мне хотелось познакомиться с этим твоим подопечным.

– Правда, милая? Он вполне порядочный молодой человек, которого бессовестно оклеветали. Я уверен, знакомство с тобой он почтет за честь.

– Кажется, ты упоминал, что по происхождению он парс?

– Не совсем так. Его отец…

– Какую религию исповедуют парсы, Артур? Индуизм?

– Нет, они зороастрийцы.

Артур любит такие вопросы. Глубинную тайну женщин можно, по его мысли, обойти и обуздать, открывая им глаза на подобные вещи. Со спокойной уверенностью он излагает историю парсов, описывает характерные черты их внешности, головные уборы, либеральное отношение к женщинам, традицию родов на нижнем этаже дома. Ритуал очищения он опускает, поскольку в нем используется коровья моча, но подробно останавливается на центральной роли астрологии в жизни парсов, а затем переходит к башням молчания и к растерзанию покойников грифами, но тут Джин останавливает его, подняв ладонь. Она понимает, что это тупик. История зороастризма не способствует плавному переходу, на который она понадеялась. А кроме того, получается как-то нечестно, вразрез с ее осознанием себя.

– Артур, дорогой мой, – перебивает она, – хочу кое-что с тобой обсудить.

Он удивлен и слегка встревожен. Хотя ему всегда импонировала ее прямота, сейчас у него возникает смутное подозрение, что женщина, заявляя о своем намерении кое-что обсудить, редко выбирает такую тему, которая будет приятна и выгодна мужчине.

– Объясни мне, чем тебя захватил… как правильно сказать: спиритизм или спиритуализм?

– Я предпочитаю термин «спиритизм», но он, кажется, выходит из употребления. И вообще у меня сложилось впечатление, что эта область тебе претит.

Он недоговаривает: эта область – вместе со своими приверженцами – вызывает у нее страх и брезгливость.

– Артур, мне не может претить то, чем ты интересуешься.

Она преувеличивает: это всего лишь слабая надежда, что его интересы не вызовут у нее отторжения.