Антон - Проклятие Дома Ланарков

— А как же врождённые инстинкты?

— Инстинкты инстинктами, но всегда требуется кто-то, кто сумеет преподать котёнку науку подкрадывания к добыче, чтобы тебя не заметили; нападения и тому подобное. И так везде. Даже у нас в авиации: прежде чем тебя выпустят в самостоятельный вылет, ты некоторое время летаешь в паре с опытным мастером, который тебя всему обучает и заодно опекает, чтобы по неопытности ты не наломал дров.

В нашем же случае, повторяю, мы имеем зверя, рождённого в неволе. К тому же пятнистая шкура в облетевшем лесу выдала бы ягуара за сотню шагов. И хотя Анну назвали на похоронах нежным ангелом, в жизни она была здоровой и смелой девушкой, и смогла бы за себя постоять. Тем более что в руках у неё был жокейский хлыст.

— И всё же я бы не была столь категоричной, — задумчиво протянула американка, — ведь писали, что этот малаец-уборщик регулярно издевался над животным, и давно вызывал у него ненависть. Ягуар мог возненавидеть всех людей.

Лётчик пожал плечами:

— Между желанием убить и собственно убийством лежит пропасть. Перед тем как застрелить своего первого «боша» я тоже думал, что это не должно вызвать у меня никаких проблем, ведь требовалось всего-то поймать врага в прицел и надавить на пулемётную гашетку. Но когда в перекрестии мелькнуло живое лицо, что-то во мне отказалось повиноваться, и я упустил верную добычу. И лишь со временем пришло необходимое хладнокровие.

Поэтому я ни одной минуты не верил и не верю в этот бред про ягуара. Знаменитая Сара Бернар держала у себя дома сразу трёх ягуаров, ну, или гепардов — без разницы! Важно, что большие кошки жили у неё, как обычные «барсики». Страх и почтение перед человеком у любого животного в крови.

— Скажите, вы кого-то конкретно подозреваете? — напрямик спросила Вэй.

— Зачем вам это? — удивился лётчик.

— Мой муж Арчибальд Флетчер не только писатель, но и журналист. Причём порядочный журналист! Он не раз выступал со смелыми статьями в газетах, когда был уверен, что борется за правое дело — говоря это, Вэй немного лукавила. На самом деле она сама в первую очередь была заинтересована в этом расследовании, ибо знала: легче справиться с любой болью и отчаянием, когда можешь придумать себе цель, всерьёз отвлечься на интеллектуальную головоломку. Главное сформулировать себе достаточно амбициозную и увлекательную задачу, чтобы она полностью захватила тебя. Скарлетт уже заметила, что размышления об этой истории помогают ей забывать о проклятых порошках, делают менее зацикленной на собственных проблемах…

Хотя в принципе, отвлечься можно на что угодно — даже на выдумывание максимально быстрого и безболезненного способа избавить себя от непосильной жизни, а заодно своих близких от проблем с собой. Однажды с ней так уже было, когда смерть представлялась самым лёгким способом выхода из ужасного тупика. И как это ни парадоксально именно холодное и деловитое обдумывания техники самоубийства помогло ей тогда выжить, не наложить на себя руки и не сойти с ума.

Однако игра в детектива нравилась ей больше. Но мужчины, даже самые благородные из них, никогда не доверятся в таком деле женщине. Именно поэтому ей пришлось сослаться на мужа.

— Никакие угрозы и посулы не заставят моего супруга изменить своим принципам, если я сумею доказать ему с фактами на руках, что здесь не чисто — заверила она собеседника. — Поэтому в наших общих интересах восстановить истинную картину преступления, раз вы так уверены, что следствие пошло ошибочным путём. Если конечно вами не движут иные мотивы.

— И какие же у меня могут быть «иные» мотивы? — язвительно поинтересовался лётчик.

— Например, месть — без обиняков предположила Скарлетт. — Ваше стремление выяснить личность убийцы может быть обусловлено желанием самому покарать его, не отдавая в руки правосудия, приговор которого может оказаться недостаточно суровым.

— А вы — сама проницательность — сурово усмехнулся лейтенант. — Что ж, месть, это хороший стимул, — он поправил траурную ленточку, нашитую на лацкан своей шинели, — впрочем, развивать тему не стал.

Они подошли к гостинице, на прощание Роланд сказал, что ему нужно всё обдумать, прежде чем он сможет дать какой-то ответ.

К возвращению Вэй посиделки с участием её мужа ещё не закончились. Как почётного гостя, его усадили во главе стола. И вид у Арчи был расслабленный и богемный — среди простых людей, — своих искренних почитателей, можно было позволить себе любые вольности, даже выйти из номера в мягкой бархатной куртке поверх яркого жилета, небрежно повязав на шею цветной неформальный галстук-платок. Компанию писателю составляли четыре разодетые местные кумушки (не считая хозяйки гостиницы), среди которых две были ещё достаточно молоды и недурны собой.

С самым благодушным выражением лица литератор сыто откинулся на спинку стула (хотя на столе ещё оставалось много вкусного) и наслаждался положением свадебного генерала. Лица присутствующих раскраснелись, голоса звучали достаточно громко и весело, хотя из напитков на столе не было ничего крепче безобидного сидра домашнего изготовления. И Скалли решила, что дело в самом настрое, ведь эти деревенские женщины пришли сюда не просто отведать домашней стряпни под лёгкое винцо и поболтать, а приятно провести время в обществе интересного человека и мужчины.

Новенькую немедленно усадили за стол, и хозяйка, посчитав, что Скарлетт должна уже успеть проголодаться с завтрака положила ей в тарелку здоровенный кусок мясного пирога с начинкой из говядины, свинины, грибов и лука. Но главным угощением для Вэй оказался разговор. Подружки хозяйки оказались на удивление большими болтушками и сплетницами. Возможно, в этом всё-таки отчасти был виноват хитрый напиток, ибо даже с сидром можно перебрать. И по-человечески этих женщин можно было понять. Ведь как ещё порядочной замужней англичанке, которой положено везде — и в обществе и дома держать себя в руках — по-настоящему расслабиться и снять напряжение!

Вэй уже привыкла к тому, что англичанам присуща сдержанность характера, некоторая замкнутость, строгость воспитания и поведения. А также глубоко внедрённая в сознание идея о необходимости быть собранным, готовым к трудностям, не баловать себя и близких. Чрезмерная ответственность и зажатость запросто могла бы привести к нервному срыву, если бы мудрые женщины изредка не позволяли себе такие вот «мальчишники наоборот». К тому же хорошо известно, что алкоголь облегчает общение, а тут ещё такой благодарный слушатель и большой ценитель женского общества в лице столичной литературной знаменитости.

Одним словом, такое более чем откровенное общение оказалось большой удачей, ибо Скарлет узнала много нового и интересного о семье Ланарков. Оказывается, в городе ни для кого не было секретом, что граф серьёзно конфликтовал со своей старшей дочерью Анной. Сэр Уильям на протяжении долгого времени вёл переговоры об очень выгодном варианте брака для неё, и подобрал Анне блестящую пару. Но своенравная дочь не собиралась жертвовать собой ради долга перед семьёй и фамилией; и не намерена была спускать отцу то, что он даже не удосужился спросить её мнения по столь важному вопросу. В отместку во время смотрин Анна высмеяла предполагаемого мужа, чуть ли не прямым текстом объявив претенденту на свою руку, что жених слишком стар для неё, некрасив, да к тому же не блещет умом. Помолвка была расстроена, жених и родственники уехали в самых оскорблённых чувствах.